маленькая штучка, которую изготовляю на севере королю шведскому, о которой еще говорить не смею, но быть может она действительнее будет многого иного».

Об экспедиции немедленно был поставлен в известность наместник Олонецкой и Архангельской губерний, генерал-поручик Тутолмин, для безотлагательного формирования отряда. Это было очень нелегкое дело: находившийся в Петрозаводске вещевой склад был недостаточен для снабжения и вооружения отправляемых частей; пришлось обращаться в Петербург. В людях был вообще большой недостаток. Повелено было брать в войска заштатных церковников и разного звания людей, преимущественно для пополнения гвардии. В гусары старались набирать цыган. Императрица оповестила государственных крестьян, чтобы они выслали рекрут в числе по определению самих деревень. Последствия этой меры превзошли ожидания: в них вполне высказалась преданность населения государю и родине. Екатерина была этим очень довольна и с некоторой гордостью писала о патриотизме своего народа иностранцам. Стрелков набирали из охотников, обещая им 20-летнюю льготу от рекрутства; с воли же брали людей и для других частей и родов оружия, особенно в артиллерийскую прислугу и в легкую кавалерию. Людей этих наскоро приучали к воинским упражнениям, и часть их в конце месяца была уже на границе[58]. В военной силе вообще на столько чувствовался недостаток на нашем севере, что не пренебрегали для её формирования содействием частных лиц. Олонецкий купец Мехкелев предложил Императрице набрать довольное число людей из православных погостов выборгской губернии для защиты границы, и с этой целью прислан был к Тутолмину. Так как отряд Спренгтпортена в это время не был еще сформирован, то наместник принял Мехкелевское предложение и, снабдив деньгами, отправил его самого на место[59]. Спренгтпортен, приехавший в Петрозаводск в половине июля, торопил отправкой отряда.

* * *

Тем временем на море произошло крупное дело, опрокинувшее на эту кампанию гордый замысел Густава изгнать Русских из Финского залива. Шведский флот вышел в Балтийское море 9-го июня под начальством принца Карла Зюдерманландского. Он повстречался с эскадрой адмирала Фон-Дезина, который успел однако уйти после упомянутой выше уступки в салюте. Менее удачна была встреча учебных кораблей «Гектора» и «Ярослава»: они не могли противостоять превосходной силе и взяты Шведами в плен, хотя формально войны еще не было объявлено. К счастью для Русских, в Петербурге не дали значения мнению Спренгтпортена о том, что флот должен стараться не покидать Кронштадта. Напротив, при первой возможности он не только вышел в море но и должен был, согласно с советским постановлением, искать неприятеля, атаковать его и стараться разбить, а затем устремиться к шведским берегам. Эти действия предписаны были даже и в том случае, если бы со стороны Дании не было оказано содействия.

Флот Грейга, не найдя Шведов в Финском заливе, встретился с главными их силами в нескольких милях к западу от острова Готланда, при Кальбода-грунде. Принц Карл ожидал здесь встречи уже два дня. Эскадра его состояла из 15-ти линейных кораблей, 8 фрегатов, в том числе захваченные русские «Ярослав» и «Гектор», и 8 других судов; всего 1. 200 пушек. Грейг имел в своем распоряжении немногим больше: 17 линейных кораблей, также 8 фрегатов и несколько мелких судов, пушек 1. 400. Столкновение произошло 5-го июля и началось со стороны Русских, при благоприятном для них, хотя и слабом восточном ветре. Бой продолжался до вечера; обе стороны весьма сильно пострадали, но Русские сохранили место битвы, и победу должно было считать за ними. С наступлением ночи Шведы спустились по ветру и ушли на значительное расстояние. Во время боя шведский адмиральский корабль, на котором находился принц Карл, был на столько сильно атакован, что готовился даже взорвать себя, и только благодаря находчивости адмирала Врангеля, мог быть уведен за линию. Но другой корабль, «Густав», после сильного единоборства с русским адмиральским кораблем «Ростиславом», потеряв более 200 человек экипажа, взят в плен. С ним в руки Русских попал и вице-адмирал граф Вахтмейстер.

Однако, не смотря на удаление Шведов с места сражения, они нашли возможность приписать себе победу, и это мнение сохранилось у их историков и в последующие времена. Причина тому лежала в следующем прискорбном для Русских обстоятельстве. Из-за густого дыма, который при малом ветре закрывал сплошной пеленой все место действия, Грейг не мог видеть, что один из его кораблей, «Владислав», уже после сражения, отбившись от линии вблизи шведского флота, находился в отчаянном положении: на нем выбыло множества людей, повреждены все паруса и такелаж, руль не действовал. Ветер между тем спал совершенно, и корабль не мог отойти от неприятеля. Грейг получил об этом сведение только ночью, и хотя сделаны были распоряжения к спасению «Владислава», но было уже поздно: он попал в руки неприятеля после сражения[60]. Битва при Кальбода-грунде, или при Готланде, принадлежала к числу самых жарких дел, причем с обеих сторон выказана редкая стойкость. Потеря Русских по донесению Грейга, состояла из 329 убитых, 696 раненых нижних чинов и 8 убитых и 13 раненых офицеров, не считая потери на взятом Владиславе. О потере Шведов имеются разноречивые сведения: Грейг полагал что она должна быть более потери Русских. Шведы, напротив, утверждали, что последняя была значительнее, и что вообще русские корабли пострадали больше. Кроме потери убитыми и ранеными, взято в плен Русских 785, Шведов 600. Эти цифры приблизительно должны быть верны, ибо Потерянный «Владислав» был корабль большего ранга, нежели взятый «Густав».

Шведские суда на другое утро ушли к Свеаборгу, где и встали на якорь. Русские корабли не могли их преследовать, так как сами получили сильные повреждения, и должны были уйти в Кронштадт для починок. они продолжались впрочем менее двух недель, и 20-го июля Грейг вышел уже вновь из Кронштадта. По слухам шведская эскадра держалась между Свеаборгом и Ревелем. Часть кораблей принца Карла, действительно, при сильном тумане наткнулась 26-го июля на русский флот, причем корабль «Густав Адольф», попав на мель, сдался Русским с экипажем более 530 чел. Прочие ушли в Свеаборг, где с остальными шведскими судами простояли до осени, блокируемые Грейгом.

Но взятый Шведами «Владислав» дал Густаву вполне удовлетворительный повод приписать победу при Готланде себе. В Гельсингфорсе и Стокгольме по случаю её совершали благодарственные молебствия; флаг и вымпелы со взятого корабля носились в торжественных процессиях. Вообще принимались все меры к тому, чтобы раздуть этот эпизод и убедить население в блестящем поражении Русских, что, для оправдания пред ним неправильно начатой войны, было особенно нужно. Тем не менее, план Густава — разбив русский флот, направиться к Кронштадту, высадить 15–20 тыс. войска у Ораниенбаума