Оксана перевела взгляд на Дронго, потом на Халуповича:

— Ее убили или она сама упала?

— Убили, — ответил Дронго, — ее убили. Кто-то нанес ей удари столкнул вниз.

— А где девочка?

— Ее нигде нет.

Оксана спустилась еще на несколько ступенек. Обратилась кХалуповичу:

— Может, у вас есть личный враг? Который ненавидит все, чтос вами связано?

— Откуда у меня такой враг, — пожал плечами ЭдуардЛеонидович. Он взглянул на погибшую и, не выдержав, закричал: — Трошкин,забери, наконец, платки и принеси какую-нибудь простыню или скатерть, чтобызакрыть погибшую.

Трошкин, которого подхлестнул этот крик, схватив платки,побежал в столовую. Оксана покачала головой. У всех сдавали нервы.

— Она тоже была твоей любовницей? — поинтересовалась Оксана.

Даже Дронго поморщился. Эта женщина была не просто жесткой,она была жестокой.

— Тебе нравится мое состояние? — скривил губы Халупович.

— Ты сам загнал себя в эту ловушку, — безжалостно продолжалаона, — поэтому не думай, что вызовешь у меня жалость. Ты уже распорядился,чтобы позвонили в милицию?

— Да.

— Можно заодно позвонить и в прокуратуру. Такие дела обычнорасследуют сотрудники прокуратуры.

— Обязательно. Тебе не терпится увидеть здесь своих коллег?

— Они все равно приедут.

— Что они могут сделать? — вздохнул Халупович. Он подошел кодному из сотрудников охраны, стоявшему около тела, и неожиданно попросил унего сигарету.

— У меня наши, российские, Эдуард Леонидович, — виноватоответил сотрудник.

— Какая разница, — протянул руку Халупович. — Думаешь, явсегда курил только сигары?

Он нервно закурил.

— Скорее всего, убийца еще не покинул здание, значит, онздесь, — резонно заметила Оксана Григорьевна, — твоя секретарша сказала мне,что погибла ее напарница. Упала с лестницы. И я сразу поняла, что это неслучайность. Выходит, у тебя есть недоброжелатель. Он был у тебя дома и пыталсятебя отравить. Потом похитил и, возможно, убил девочку, чтобы подозрение палона тебя. А теперь убил твою секретаршу. Может, он хотел убить ее, чтобыпричинить тебе боль. Может, он считал, что обе твои секретарши — близкие тебелюди.

— Расскажешь об этом следователям, — нервно предложилХалупович.

— Мне кажется, вы опять немного торопитесь, — сказал Дронго.— Дело в том, что убийца еще должен был каким-то образом проникнуть в квартиру.Затем оказаться в здании и куда-то спрятать труп девочки, если он еедействительно убил. Причем, непонятно, почему он ждал сегодняшнего дня, когдамог сделать это вчера вечером. Ведь вчера девочка оставалась до десяти часоввечера в этом здании, а людей здесь было мало. И наконец, при чем тут Ольга?Даже если кто-то хочет испортить жизнь Эдуарду Леонидовичу, то и тогданелогично убивать его вторую секретаршу. Скорее, убили бы Нину, или Трошкина,который является его правой рукой или левой ногой, как вам больше нравится.

— И вы знаете, кто это сделал? — обернулась она к Дронго.

— Нет. Но хочу обратить ваше внимание, что в числе подозреваемыхмогут быть уже знакомые нам лица.

— В каком смысле?

— Это могла сделать Элга Руммо. Она была в туалете, которыйнаходится в конце коридора, как раз рядом с лестницей. Отсюда спуститься можноза полминуты. У следователя может вызвать подозрение тот факт, что она пошла втуалет, находящийся в коридоре, а не воспользовалась комнатой отдыхаХалуповича. Я понимаю, что она не подозревала, что там есть туалет, в отличиеот нас с вами. Но, тем не менее, она вышла. Под подозрение попадает и ФаризаМамаджанова, которая вышла раньше Элги и могла спуститься на первый этаж полестнице, а не воспользоваться лифтом. И, наконец вы, Оксана Григорьевна.

— Все, кроме меня, — усмехнулась женщина.

Улыбка у нее была хищная и приятная одновременно. Около губпоявлялись жесткие складки. Дронго заметил, что у нее были красивые зубы.Мелкие, ровные.

— Почему такое исключение?

— Вы знаете, что я пошла в комнату отдыха, чтобы привестисебя в порядок. Поэтому вряд ли я могу попасть в категорию подозреваемых.

— При желании можно предположить, что вы устроили все так,чтобы иметь алиби. Прошли в комнату отдыха, уже зная, что там есть дверь вкоридор. Поэтому вы вышли, прошли к лестнице, убили Ольгу и вернулись обратно.Для этого нужно не так уж много времени. Надо только проследить, чтобы дверь,ведущая из комнаты отдыха в коридор, не закрылась. Но и здесь можно что-нибудьпридумать.

— У вас богатая фантазия, — нервно сказала она. — Я бы навашем месте начала писать книги. Могут получиться неплохие детективы. Но могувас разочаровать. Я не убивала эту молодую женщину. Я не была с ней знакома досегодняшнего дня и у меня не может быть никаких видимых причин желать еесмерти.

— Хватит, — Халупович докурил сигарету и выбросил окуроквниз; — Скоро вы начнете обвинять друг друга. Что я должен говорить? Как мнебыть?

— Позвони своему следователю, — настойчиво предложила ОксанаГригорьевна, — попроси, чтобы она приехала. Других вариантов быть не может.

— Похоже, — вздохнул Халупович, — мне нужно было сразу тебяпослушаться.

Снизу раздался громкий голос Шальнева:

— Милиция приехала. Они сейчас поднимутся наверх. И нашкинолог с собакой тоже здесь.

— Ну вот и все, — невесело произнес Халупович, — теперь меняарестуют и я буду главным подозреваемым. Кажется, наше расследованиезакончилось, не успев начаться, — сказал он, обращаясь к Дронго.

— Не думаю, — возразил Дронго. — Все только начинается.Кстати, я хотел у вас спросить, где Фариза и ее брат?

— Я приказал охране их пропустить, — устало ответилХалупович, — сказал, чтобы они поднялись ко мне в кабинет.

— Странно, — сказал Дронго, — когда мы с вами выходили изприемной, они еще не поднимались. Интересно, где они задержались?

— Наверное, ему оформляли пропуск. Он хоть и офицер милиции,но у нас правила одни для всех. К тому же, после исчезновения девочки яприказал охране предельно внимательно относиться ко всем входящим и выходящим.

Внизу послышались шаги и голоса. Это поднимались сотрудникимилиции. Халупович посмотрел вниз. Потом снова взглянул на Ольгу.

— Бедная девочка! — прошептал он. — Это все из — за меня.Из-за меня!

К месту, где лежала убитая, подошли сразу шесть или семьчеловек. На лестничной площадке стало тесно. Один из прибывших начал щелкатьфотоаппаратом. Появившийся наконец Трошкин так и остался стоять со скатертью вруках. Среди сотрудников милиции было несколько офицеров, и они сразуприступили к допросам, потребовав освободить для них несколько кабинетов навтором этаже. Халупович впал в прострацию. Вернувшись в кабинет, он сел надиван и попросил Нину принести ему крепкий кофе. Он молча курил сигару, необращая ни на кого внимания. Нина, успевшая несколько раз размазать тушь сресниц по всему лицу, а затем стереть ее, была с опухшими красными глазами идрожащими руками все время поправляла очки, словно они могли упасть с еекрасивого носика.