— Да, кое-что ещё, — редактор положил руку мне на плечо. — Хотел предупредить на счёт служебных романов. Политика «Четвёртого» канала их не поощряет, и только потому, что ты наша лучшая журналистка, я закрою глаза на ваши с оператором Майо отношения.

— Не верьте слухам, — моя улыбка померкла.

Краем глаза я заметила зелёный хвост, вползающий в гримёрную комнату на звуки сладкого голоска канарейки. Галлюцинациями не страдаю — это Вихвэй! Просила же не выпускать его из сумки! Если змеюку заметят наши нежные ведущие, такой крик поднимется, что даже в гараже стёкла у машин полопаются.

Амандус ничего странного не заметил.

— Я всегда думал, будто между вами с Чёрной Птицей что-то есть, — сказал он с полунамёком. — Мой внук уважает комиксы, знаешь ли.

— Комиксам не верьте тем более. Только треть нарисованных в них историй произошли на самом деле.

— В любом случае я буду рад, если в твоей жизни найдётся место чему-то помимо работы.

— Я тоже.

Редактор отправился звонить в тюрьму, а мне срочно нужно в гримёрку. Очень надеюсь, ещё не поздно сгладить ситуацию с Вихвэем. Какой бы она ни была.

В пропахшем духами помещении сидела Ровена Велайо. В свете последних слухов о нас с Ксэнтусом, видеться с ней хотелось в самую последнюю очередь да выбора не оставалось. Удобно расположившись у самого большого зеркала, она внимательно читала модный журнал по косметологии. Канарейка звонко чирикала в золотистой клетке возле шкафчиков неподалёку. Больше никого. Отлично, есть шанс выловить змея по-тихому. Куда, кстати, он мог спрятаться? Под диван заполз?

— Госпожа Эванджейро, а вы знаете, что красть чужое не хорошо? — Ровена поднялась с места и воинственно упёрла руки в бока.

— Разумеется. Я читала уголовный кодекс Республики.

Подойдя к соседнему зеркалу, будто хочу поправить макияж, украдкой осмотрелась. Найду я Вихвэя, а дальше что? Незаметно вытащить его отсюда вряд ли получится. Если только в моей сумочке, скрутив в узел.

— Я привыкла говорить напрямик, поэтому скажу как есть. Ксэнтус всё ещё любит меня, ваши попытки завлечь его, воспользовавшись уязвимостью после нашего расставания, жалки.

Вот как? Столь интересный поворот событий отвлёк меня от «змеиных» мыслей. В упор посмотрев на визажистку, вопросительно вздёрнула бровь.

— Девочка, — улыбнулась ей, — таким женщинам, как я, не требуется «уязвимость» мужчин, чтобы завлечь их. Вы с Ксэнтусом расстались, верно? Любит он вас или нет, значения не имеет. Для вас не имеет, а мня всё устраивает.

В шоколадных глазах Ровены мелькнул гнев, флегматичное личико вмиг оживилось, сделав её почти красавицей:

— Ксэнтусу не нравится такой тип женщин, как вы.

— А вам не нравится такой тип мужчин, как он. Расслабьтесь.

— Не надо указывать, кто мне нравится, вы этого не знаете! Мы не достаточно близко знакомы даже для того, чтобы вы могли предполагать.

— Если не ошибаюсь, вам нужен герой, так попробуйте обратить своё обаяние на Чёрную Птицу.

Не время для светской беседы, пора заняться отловом ползучего гада. Сейчас в эфире выпуск новостей и сразу за ним программа «20 минут с героями и злодеями». Очень скоро сюда нагрянут желающие подправить макияж и заодно почирикать с канарейкой. Что-то она замолкла, кстати...

Проклятье, она пропала! Вместо маленькой птички в золотистой клетке сидел Вихвэй, и её жёлтый хвост в это самое мгновение исчезал в его необъятной пасти. Вот же гад!

Надо выпроводить отсюда Ровену, пока она ничего не заметила. С неё станет предпринять попытку задушить невоспитанного змея голыми руками, а он в ответ куснёт её ядовитыми зубками...

— Вы меня совсем заговорили, госпожа Велайо, — я сменила тон на деловой. — Пока мы тут сплетничаем о мальчиках, вас ждут в пятой студии. Осветители не угадали со светом, и Руфинусу требуется освежить лицо.

Ровена тут же засуетилась в поисках переносной косметички.

— Мы ещё вернёмся к нашему разговору, — пообещала она, быстрым шагом покидая гримёрную.

Дверь не успела коснуться косяка, как я оказалась возле клетки. Сдёрнула символический замочек в виде валентинки, сунула руку внутрь и вытащила змею. Холодное скользкое тело повисло безвольной верёвкой. Если бы не стук сердца, попытка прикинуться мёртвым могла бы сработать.

— Тебе не хватило крыс, да? — грубо встряхнула Вихвэя. Чувствуя за собой вину, гад ползучий не сделал ни малейшей попытки к сопротивлению. — Что я теперь скажу Ровене?

Лучше, конечно, ничего не говорить. Она сама догадается, кто причастен к исчезновению её любимицы, и ещё припомнит мне.

Открыла сумочку и принялась складывать в неё Вихвэя. Пусть только попробует тяпнуть за пальцы — шею сверну!

— Что, тесно? А не надо было жрать канарейку.

Дэмиэн в это время уютно обосновался на гостевом диванчике у окна и листал рекламный журнальчик. Его приспешник ползает чёрте где, а он с успехом делает вид, будто всё в порядке. Не удивлюсь, если сам же и выпустил змея на прогулку!

— Вот ты где, ангелок, — заметив желание убивать на моём лице, злодей даже бровью не повёл.

— Никого не потерял? — с намёком побарабанила пальцами по сумочке.

Вот теперь до него дошло. С нечеловеческой скоростью Дэмиэн оказался рядом со мной, вырвал сумку из рук и в одно движение разорвал молнию.

— Что ты с ним сделала?!

Вихвэй моргнул, но не пошевелился, хотя лежать ему было крайне неудобно. Неожиданно для самой себя я начала проникаться к змеюке симпатией. Он поступил плохо, не отрицаю, но кто не без слабостей?

— Твой приятель скверно себя вёл. Знаешь, что он натворил?

— А сама-то как думаешь?

— Софистика тут неуместна. Твоя каракатица сожрала любимую канарейку будущей девушки моего лучшего друга!

— Я не могу посадить его на поводок, — огрызнулся Дэмиэн, не понимая сути претензий. Это тот случай, когда питомец оказался умнее хозяина — Вихвэй хотя бы раскаивается.

Забрала сумку обратно, сказав, что отдам приспешника не раньше, чем мы окажемся в машине. Не хватало, чтобы кто-нибудь увидел его здесь! Ровена, значит, принесла в студию милую канарейку, а Марина скользкую змеюку!

Дальше оставаться в новостной смысла нет. Подождать результатов переговоров Амандуса с начальником тюрьмы можно в любом другом месте, например — в кафе за поздним завтраком.

Мы спустились в гараж для спецтранспорта. Почти все машины телеканала разъехались по делам, остался лишь наш с Ксэнтусом жёлтый фургон, сиротливо приткнувшийся возле «спартанца» Руфинуса.

— Привет, Марина! — Ксэн на секунду отвлёкся от целой кипы бланков отчётности. Возиться с бумагами он не любит, поэтому всегда тянет с ними до конца месяца. — Какими судьбами?