– Как знаешь, – равнодушно произнёс Миллилитр, начиная забираться под одеяло. – Просто он сейчас к тебе зайдёт, вот я и подумал, что отличный момент, чтобы…

– Кто зайдёт?! – пискнула я, вскакивая на ноги.

– Ройд, – едва слышно сказал Мил, полностью скрывшись под одеялом.

– А раньше предупредить не мог?! – зашипела я, судорожно убирая недошитые трусы в короб из бересты.

И как только я всё спрятала, дверь без стука распахнулась.

– Доброе… утро, – хрипло поприветствовал меня Ройд, окинув взглядом с головы до ног.

Меня мгновенно бросило в жар. Влажные волосы, рубашка, которую я надела после мытья.

– Доброе утро, – поприветствовала я его, схватив покрывало, и, накинув его на плечи, поинтересовалась: – Ты что-то хотел?

– Хотел, – кивнул он, с трудом оторвав от меня взгляд. – Как… мыло?

– Всё получилось, – улыбнулась я, осторожно указав рукой в сторону подоконника, на котором лежало три заветных брусочка. – Возьми, пожалуйста. Опробуешь. А дальше… может, запустим производство. Небольшую лавку…

Монетизация мыла – это прекрасно, но отчего-то мой голос дрожал. Как и руки. И виновник всего этого сейчас с интересом крутил в руках взятый кусок мыла.

– Хорошо. Карина, – он достал из кармана ключ и медленно положил его на подоконник. – Это от оранжереи. Можешь делать там свою… что хочешь.

– Спасибо, – растерянно прошептала я, не зная, что ещё сказать.

Но мои слова Ройду и не требовались. Кивнув, он тихо вышел из комнаты.

Глава 36

. Лучше бессонница, чем энурез!

– И что мы сделаем? – спросил Миллилитр, когда я с трудом провернула ключ в замочной скважине и со скрипом открыла деревянную дверь.

– Мы перевернем этот мир, – произнесла я пафосно, воодушевленная успехом мыла и доверием герцога.

Осталось его не подвести. А вот это было действительно задачей. Что-то мне подсказывает, что облажаться мне можно только один раз. Как саперу.

– Я вообще-то об оранжерее, – фыркнул мыш, пролетая под стеклянным потолком и оглядывая сверху наши новые владения.

– О-о-о, – протянула я. – Здесь мы будем выращивать лекарственные растения и принимать больных, – я прошла в помещение, чувствуя неловкость. Словно я вторгалась в чье-то жилище. Только давно заброшенное. – Сюда действительно никто не входил с момента смерти герцогини? – фамильяр отрицательно помотал головой. – Это заметно, – прошептала я, прохаживаясь между деревянными столами. Складывалось впечатление, что владелица этого места только вышла, если закрыть глаза на сантиметровую пыль вокруг. Вот лежали садовые ножницы, небольшая лопатка и грабельки. Матерчатые перчатки, словно снятые наспех. Со стеллажей свисали высохшие растения.

– М-да, – протянул мыш, присматривая на столе место для приземления. – Работы тут непочатый край. Нам бы начать с проветривания. Карина, ты умеешь шить маски? – спросил он, скривив мордочку и отряхивая друг о друга лапки. – Мне не нравится этот запах плесени. Что-то подсказывает: тут рассадник черной гнили. А если бы ты хорошо училась, то знала, какой губительный эффект она оказывает на верхние дыхательные пути. А я астматик, – засипел он и принялся хвататься за горло, изображая приступ.

– Если бы я плохо училась, то ты бы и не знал о существовании черной гнили, – парировала я. – Вообще-то, это мои воспоминания.

– Ты действительно сейчас готова спорить? – прохрипел он, театрально припадая на колени и запрокидывая голову к небу. – Никогда не думал, что умру такой странной смертью.

– Если ты не замолчишь, то умрешь самой обыкновенной смертью. От моих рук, – фыркнула я, направляясь к двери, ведущей на улицу. Проветрить здесь действительно не мешало. – Заело, – резюмировала я, потянув за железную ручку. – У… вас… чем… смазывают… петли? – спросила я, после каждого слова с усилием дергая засов.

– Жиром.

– Ясно, а растительным маслом не пробовали? – буркнула я и чуть не улетела в стену.

Засов наконец поддался, и дверь распахнулась настежь, впуская в оранжерею свежий воздух.

– Да откуда я знаю, – ворчал мыш, – может, кто и пробовал? Ну что ты расхребятила? Так и простыть можно.

– Ты уж определись, – сказала я, – чего ты боишься больше. Плесени или простуды?

– Альтернатива-то так себе, если вспомнить, что, кроме кровопускания и молитвы, здесь ничего не предложат, – прошептал фамильяр, замечая дворовых слуг, что шли расчищать центральный вход от снега.

– Не могу с тобой не согласиться, – произнесла я, закрывая дверь. – Сейчас проведем инвентаризацию, а после я хорошенько тут проветрю. А что вы тут с герцогиней выращивали? Есть что-то полезное для нас? – я заглянула в продолговатый горшок. – Вдруг какие семена остались.

Мышонок демонстративно растирал тельце лапками, ежась и дрожа.

– А ты куда умнее, чем я думал.

– Вот спасибо, – пробормотала я, открывая скрипучие ящики и осматривая их содержимое. – Сколько же здесь хлама. Мне нужна большая корзина. Очень большая корзина, – поправилась я, когда открыла небольшое подсобное помещение, заваленное крохотными глиняными горшочками, тряпками, бумажными пакетами.

– А-а-апчхи! – фамильяр огласил чихом оранжерею. – Ну вот, я уже чувствую, как свербит в носу и горло противно дерет.

– Прогрессивные же у вас тут хвори. Две минуты – и уже простыл. Чудеса просто, – говорила я, не глядя на мыша. – И скажи мне честно, Милкилинт, – я решила его назвать полным именем, – ты же волшебное существо?

– А у тебя есть сомнения? – спросил он с гордостью. – Конечно, волшебное.

– Тогда почему ты должен заболеть человеческой болезнью? – рявкнула я. – Хватит халявничать! С тебя сбор и учет семян с высохших растений. Позже мы попытаемся их прорастить. Осмотр садовой утвари. Если вдруг чего-то не хватает, составь список. Будем надеяться, что герцог не откажет приобрести пару мотыг или лейку. А еще осмотри ящики. Пришедшие в негодность отмечай… вот, крестиком, – я протянула небольшой кусочек мела, которым раньше подписывали таблички с названиями растений.

– А ты что будешь делать? – возмутился мыш.

– В первую очередь очищу и разведу камин, тут явно нужно избавиться от сырости и холода, протопить помещение. В отличие от тебя, я с легкостью могу подхватить простуду. Да и так проще будет топить снег, чтобы отмыть здесь все. Потом разберу кладовую. В ней можно будет организовать операционную, – добавила я без уверенности. Все же хотелось иметь хоть немного подходящий под слово “стерильный” уголок. – Вот тут еще нужно поставить емкость с водой, чтобы я могла в любой момент вымыть руки. Вот тут полку для чистых полотенец и, конечно, же мыло. Нам нужно сварить очень много мыла, – произнесла я благоговейным шепотом. – А уже после привести стекла оранжереи в порядок. Не люблю грязные окна. Сюда стол для работы с растениями, сюда письменный стол для бумажной волокиты и приема больных. Кадки передвинуть ближе сюда. А здесь полки для книг и журналов. Ты все запомнил? – спросила я у подозрительно притихшего Милиллитра.

– Теперь я понял,