– Я скоро вернусь, – сообщил он, выходя из спальни. – Оставайся в постели! – предупредил он меня, ткнув в мою сторону пальцем.

– Ну, конечно, – фыркнула я и попыталась встать, как только дверь хлопнула. – М-м-м, – застонала, едва поймав равновесие и чуть не упав на пол. Хорошо же меня приложили по голове. Я не стала испытывать судьбу и прилегла обратно в постель.

– Бунтуем? – спросил Миллилитр, проявляясь с хлопком пробки из-под шампанского и сразу вальяжно разваливаясь на герцогской стороне постели.

– Уже передумала, – ответила я, прикрыв глаза на секундочку и справляясь с дурнотой. – Сотрясение, – констатировала я. – Надеюсь, в легкой форме.

– Еще бы. Ты бы видела, каким бревном тебя бацнули! – мыш вытаращил глаза и растопырил лапки в попытке показать размер.

– Даже не хочу знать. Больная баба, – рыкнула я, вспоминая злющий взгляд Аськи.

Она ненавидела меня, только я не понимала почему. И подговорила же кого-то заманить меня в лес! Точно больная. Неужели она была готова убить меня только за то, что я озвучила очевидную вещь – ей нельзя было оставаться в доме, контактировать с бельем, одеждой и тем более участвовать в приготовлении пищи?

– Ройд говорил про виселицу, – вспомнила я. – Он серьезно?

– Угу, – протянул мышонок, лежа на спине, закинув одну лапку на другую и покачивая ею.

– Из-за меня? Здесь настолько суровые законы? Да не смотри на меня так, я понимаю, что я могла погибнуть, но…

– Поспешу тебя успокоить, не из-за тебя, – он суетливо присел и принялся за рассказ, аж подрагивая от удовольствия. Ох и жуткий сплетник! – Частично из-за тебя, конечно, но не из-за тебя.

– А чуть точнее, – попросила я.

– Я же тебе рассказывал про королевскую кровь и ее особенность.

– Ну да, – произнесла я немного растерянно, не понимая, к чему ведет фамильяр.

– Ты не понимаешь, о чем я?

– Нет.

– Ясно. Так и быть, расскажу. Только в этот раз слушай меня внимательно. Первый признак королевской крови – возможность оборачиваться в волка.

– Ах да. Оборотень с одышкой, – прокомментировала я. – А какое отношение это имеет к Аське?

– Так самое прямое! – воскликнул Миллилитр. – Она и была тем самым зверем, что терроризировал эти земли, понимаешь?

– Нет, – призналась, отрицательно покрутив головой. – А при чем королевская кровь и… О-о-о, ты хочешь сказать, что она потомок королевского рода?

– Именно. Только о-о-очень далекий. Кто-то недосмотрел за своими бастардами. Обычно с этим делом все очень строго. Крх, и все, – мышонок изобразил, как ему отрубают голову. – Не зря же она умела оборачиваться в зверя. Только вот ее никто не учил с ним справляться. И она сама не понимала, что делала. Первое время, а потом в ней проснулась жажда охоты. Вот она и фить-фить, – присвистнул фамильяр, покрутил маленьким пальчиком у виска. – А тебя она просто не любила и считала виновной во всех бедах.

– А откуда ты все это знаешь? – спросила я.

– Ну как откуда? Подслушивал, пока ее допрашивали. Знаешь, как герцог на нее рычал? Как рычал!

– Как на меня, когда уходил из спальни?

– Нет, конечно. С тобой он нежная фиалка. Кстати, мне пора. Не кашляй! – бросил он на прощание, перед тем как открылась дверь спальни и на пороге возник Ройд, придерживая за острые плечики маленькую герцогиню.

Глава 39. Замечательно выходит!

– Расскажи ещё! – Амелия лежала рядом со мной, устроившись на животе, и болтала согнутыми в коленях ножками. – Пожалуйста, Карина, расскажи ещё!

– Госпожа Карина, – поправила её няня, бросив на нас очередной неодобрительный взгляд.

Точнее, на меня. Своего отношения к тому, что я почти неделю живу в хозяйской спальне, Мария не скрывала. Говорить ничего не решалась, но ей и не нужно было. Интонаций и неодобрительных взглядов мне и так хватало.

Впрочем, я и сама чувствовала себя неловко. Но герцог был непреклонен. И если по поводу каких-то бытовых вопросов я всегда готова была к спору с ним, то здесь… герцог пошел с козырей. Дал слово, что если я буду паинькой, то он пойдет на некоторые уступки в плане моего мнения на жизнь его дочери.

Пока они заключались лишь в том, что Амелии было позволено навещать меня несколько раз в день, но и эти незначительные прогулки пошли на пользу ребенку. Она стала активнее, на щечках появился румянец. Периодически я украдкой проверяла её пульс и засекала время, отслеживая утомляемость девочки. И с каждым днем чувство слабости накатывало на нее всё реже.

Вчера я даже устроила Амелии небольшую зарядку. Сидя на кровати, разумеется. И пусть няня неодобрительно кривила губы, я видела, как самой девочке понравилось разминать шею и ручки. Хоть какой-то спорт. А дальше… кто знает?

– Госпожа Карина, – послушно повторила Амелия за Марией, смотря на меня с нетерпением. – Расскажи ещё!

– Кажется, я тебе рассказала уже все сказки, которые знаю, – задумалась я.

– Мне очень понравилась про чудовище и красавицу! – намекнула девочка, подползая ближе ко мне. – Можно ее? Еще раз.

– Хорошо, – улыбнувшись, я начала пересказывать ей сюжет всем известной в моем мире сказки.

Но мысли были сейчас далеки от сказочных сюжетов.

Сегодня тот самый день, когда приговор Аськи должны привести в исполнение. Жалела ли я её? Нет. В конце концов, она пыталась меня убить! Но в то же время… что-то внутри меня требовало гуманности, что ли…

А с другой стороны, есть вещи гораздо хуже смерти. Например, пожизненное заключение. Особенно в этом мире. Здесь и свободные люди живут в ужасных условиях, так что говорить про темницы? Даже думать про это было страшно.

– Маленькая леди, нам пора возвращаться, – на середине истории меня перебила Мария, поднимаясь из кресла и с видом палача приближаясь к кровати.

– Уже? – Амелия в изумлении обернулась на няню. – Но… я хочу дождаться папу с Кариной.

– С госпожой Кариной, – в очередной раз напомнила Мария. – Его светлость сам зайдет к тебе, когда вернется в замок.

– Сначала он зайдёт к Карине, – не согласилась с ней девочка, при этом лицо ее озарила счастливая улыбка. – К госпоже Карине, – быстро исправившись, она доверительно мне зашептала: – Я его в окошко вижу. Он сначала идет к тебе, а потом ко мне. Вот было бы здорово, если бы мы встречали его вместе!

– Здорово, – хрипло выдохнула я в ответ, чувствуя, как в горле образуется ком.

Амелия озвучила это всё как факт, без злобы, без намека на детскую ревность… а я даже не задумывалась о том, что Ройд первым делом приходит ко мне, а уже потом…

– Господин де Каррисель наверняка