От радужных фантазий, в которых инкуб валяется подле моих ног на глазах у заплаканной Фелисити, отвлёк Майло:

— Мы закончили.

Из котелка клубами вырывался ароматный пар. Эликсир принял потрясающий ядовито-розовый цвет, отбрасывающий блики на наши лица. В воздухе расплывался запах ванили и пионов — точно по справочнику. Уставшая Марлена едва держалась на ногах, но выглядела довольной результатом. Ничего, она сейчас ляжет спать, это не ей в катакомбы тащиться.

Девушка нацедила пузырёк и передала его Халявщику.

— Извините, я не самая сильная из магов. Эликсир мощный, но действовать будет не больше часа. Лёве останется только добавить его в бокал Фелисити и прошептать активирующее заклятие.

— Ты потрясающая! — Пожав ей руку, Майло не спешил выпускать маленькую ладошку из своей лапы.

— А теперь мы проводим тебя в твою комнату, — я бесцеремонно прервала их обмен улыбками; тоже хочу поспать этой ночью хотя бы пару часиков. — Заметаем следы и уходим.

Возражений не последовало.

Сразу, как только за Марленой захлопнулась дверь её комнаты, мы с Майло помчались в купальни, а через них в катакомбы. В свете задуманных планов, вопрос откуда мне известно о подземельях, друга не интересовал.

В половине третьего ночи не спят только Кат Ши, бог светлых, шпионящий сквозь дыры в небе, поэтично называемые звёздами, и призраки Тьмы. Их зов помог мне найти нужный поворот, а затем провёл сквозь сеть коротких коридоров. Через несколько минут мы упёрлись в глухую стену из монолитного камня, сплошь исписанного знаками, недоступными глазам светлых. Охранные заклинания запечатывали дальнейший путь. Ставил их тёмный колдун ещё во времена, когда обе ветви магии умели находить баланс, чтобы не скатиться к очищающим кострам с одной стороны и жертвоприношениям с другой. Сломать их проще простого. Если ты тёмный, конечно же.

Чёрная руна коснулась камня и растворилась, словно вода в песке. С глухим треском плита сдвинулась в сторону, пропуская нас к своим секретам.

Пробирающий до костей могильный ветер тут же ударил в лицо и бальзамом пролился на душу. Мы с Майло переглянулись; на наших лицах расползлись первые по-настоящему довольные улыбки за всё время в Академии. Мы в своей стихии. Дух смерти, аура страха, предчувствие беды и далёкое биение Тьмы о холодные камни — как дома!

Эти катакомбы сохранились куда хуже, чем те, протоптанные ногами тысяч студентов. Низкие потолки, местами разрушенные стены, паутины столько, что в ней можно задохнуться.

Сюда, Иви... Сюда, Майло...

Не беспокойтесь, призраки, мимо не пройдём.

С каждым новым шагом я чувствовала, как огонь зарождается в самом моём сердце, а сила, унаследованная от великого Чернокнижника, разливается по венам и требует выхода. Потрясающее ощущение! Признаться, до этого момента я почти потеряла веру в то, что гены отца когда-нибудь дадут о себе знать в полной мере.

— Скажешь, где остановиться, о великий некромант!

— Скажу, не волнуйся, а пока можешь начинать готовиться к резкому разжирению, — я улыбнулась, представив, как Майло будет протискиваться по узким коридорам на обратном пути. — Надеюсь, ты проживёшь без завтрака один день?

— Смейся, давай. Я тоже посмеюсь, когда ты будешь вызывать призрака.

— Не переживай: моих сил хватит.

Путь нам преградила ржавая решётка. Я пропустила друга вперёд. Ему хватило двух ударов ногой, чтобы прогнившие насквозь прутья рухнули на пол, подняв небольшое облачко пыли.

— Допустим, — хмыкнул Майло, зачем-то отряхивая руки. — А как на счёт силы духа? Управлять призванной тварью не так же просто, как умертвием. Если почувствует в тебе хоть малейшую слабину — пиши пропало. И это ещё не самое сложное. Призраки сделают всё, что только могут сделать мерзкие, уродливые, скучные и тупые сгустки сил, но не за бесплатно. Моя бабуля, например, пообещала им свою скорую смерть с вечной пропиской в мире неприкаянных. Теперь, как ты знаешь, всеми правдами и неправдами пытается выжить.

— Призраки отнюдь не тупые. И я вовсе не собираюсь предлагать им свою жизнь. Перебьются.

Очередной коридор вывел нас к первому могильнику — округлой комнате, заполненной нашедшими покой магами, лежащими на выдолбленных прямо в стенах каменных полках. Не самые сильные представители своей профессии, но мы не в том положении, чтобы брезговать и искать дальше. Место подойдёт идеально! Когда-то, более полутысячи лет тому назад, эти тела творили мощную светлую магию, теперь же я ощущала в них смертельное дыхание зла.

— Что первое? Обряд преображения? — Майло начинал нервничать, как всегда перед кровавыми ритуалами.

— Ага, он попроще будет, — кивнула я, разминая подрагивающие пальцы. Одно дело чувствовать силу и совершенно другое контролировать её, когда она рвётся наружу. — Переодевайся пока.

Майло послушно достал шмотки Затасски и в два счёта надел их. Они висели на нём, как мешок на палке, притом, что Халявщик и сам не маленький. Больше ничего не требовалось — на ткани достаточно частиц тела предыдущего владельца, чтобы ритуал сработал как надо. Пусть мы никогда прежде не проводили его без присмотра учителя, но теорию знаем в совершенстве.

На каменных плитах пола я ножом выцарапала Круг Смерти — рисунок из тринадцати рун-заклятий. Майло установил чёрную свечу на руну преображения, поджёг фитилёк и занял место по центру. Готово.

— Поехали, и да поможет нам Тёмный Император!

Глубоко вздохнув, призывая все свои силы, я полоснула левую ладонь лезвием. Рубиновая кровь ручейком заструилась на алтарь, заполнила линии и коснулась подножия свечи. Пламя из зелёного стало фиолетовым. Затем передала нож другу. Майло поморщился и повторил моё последнее действие. Наша кровь смешалась, усиливая концентрацию магии, и через несколько секунд свеча вспыхнула алым. Теперь можно читать заклятие. Слова сами всплыли в памяти...

Когда последний звук смолк, пролитая кровь разом вскипела. Чёрный пар поднялся в воздух и пополз к застывшему в оцепенении Майло. Друг крепко зажмурился, когда жадная дымка окутала его с ног до головы, словно клубок голодных змей вокруг куска мяса. Я отошла к стене, чтобы не задело, и с интересом смотрела, как тело Майло преображается.

Сперва из дымки вынырнула рука с пальцами-сосисками, а затем и всё тело. Майло сделался ниже на полторы головы, шире почти в три раза и гораздо тяжелее. На круглом личике проступили курносый нос-пятачок и маленькие глазки.

— Вот фигня, — пропищал жирдяй неожиданно тоненьким голоском. — Мне таким до полудня ходить?

— Стандартное время действия, — я хихикнула, едва сдержав порыв рухнуть на пол от смеха. Пришлось отвернуться и больно укусить