– Неужели? А как же признание, которое вы намерены заставить ее сделать в Лондоне? Упоминание о старом скандале может доставить мне массу неудобств, особенно теперь, когда я начал заново строить карьеру.

– Заново строить? – эхом повторил Уилл. – Францией снова правит король. Как же ваша любовь к Наполеону?

Сен-Арно пожал плечами:

– Наполеону никогда не выбраться с крошечного островка в Атлантике. Не стану отрицать, сожалею, что на трон сел жирный старик Людовик, но, как говорит Талейран, человек должен уметь приспосабливаться к изменяющимся условиям. Я же Сен-Арно, мое место всегда было в самом центре политической жизни Франции. Что ж, месье, не знаю, как вам удалось убедить Рауля впустить вас, но мне некогда с вами ссориться. Уходите сейчас же, и мне не придется вызывать жандармов, чтобы упечь вас в тюрьму.

– Как великодушно с вашей стороны, – ухмыльнулся Уилл, скаля зубы.

– Весьма. Сильно сомневаюсь, что ваш дядя шевельнет хоть пальцем ради спасения своего ублюдка-родственничка, а французские тюрьмы – место весьма неприятное, уверяю вас.

– Этот титул я заслужил по праву рождения. Неужели вы полагаете, что я не разобрался с парочкой слуг? Я ведь вырос в Севен-Диалз, как вы верно заметили. Неосмотрительно оставлять нож без присмотра, не ровен час, он вонзится вам в спину.

Бросив на Уилла взгляд украдкой, Элоди задумалась, действительно ли он убил приспешников Сен-Арно или блефует? Уилл подмигнул ей.

Проведя с ним много недель в дороге и став свидетелем его мастерства и находчивости, она не лишилась бы веры в него и при худших обстоятельствах.

Сен-Арно, похоже, тоже раздумывал о судьбе своих людей. Его заносчивая самонадеянность явно пошатнулась, и он сделал шаг к двери.

Глядя на него с вызовом, Уилл преградил ему путь:

– Отпустите ее со мной, и я, возможно, сохраню вам жизнь.

Сделав молниеносное движение рукой, столь быстрое, что даже Элоди не успела опомниться, Уилл выхватил из кармана нож.

Больше не пытаясь скрывать тревогу, Сен-Арно тоже сунул руку в карман и выругался, ничего там не обнаружив.

– Не взяли с собой оружия? Опрометчиво! – язвительно произнес Уилл. – Думали, для победы над слабой женщиной будет достаточно кулаков?

Прищурив глаза, он шагнул вперед. На его лице было написано убийственное выражение, при виде которого у Элоди волосы встали дыбом.

Натужно сглотнув, Сен-Арно попятился назад, пытаясь укрыться за столом.

– Рауль! – вскричал он. – Этьенн! Venez immédiatement![20]

Рассмеявшись, Уилл еще на шаг сократил расстояние между ними.

– Кричите, сколько душе угодно. Ваши верные псы «отдыхают», а хозяин гостиницы внезапно оглох. Я вас переиграл, сами видите.

Затравленно озираясь по сторонам, Сен-Арно заметил Элоди.

– Неужели ты хочешь уехать с ним? Смерть через повешение ужасна. Уверен, мы сумеем решить возникшие между нами разногласия.

– Она не станет доверять негодяю вроде вас. Элоди, встань за моей спиной, пожалуйста. – Он бросил на нее быстрый умоляющий взгляд, будто не был уверен, предпочтет она его или Сен-Арно.

Мог бы и не сомневаться. Элоди поспешно пересекла комнату и спряталась за его спиной. Он быстро пожал ей руку.

– Его люди связаны и без сознания, – сообщил он ей чуть слышно. – Лошади ждут на заднем дворе. Как только я разберусь с этой мразью, мы уедем.

Поигрывая ножом, Уилл снова посмотрел на Сен-Арно и вздохнул:

– Как неудобно-то, а? Что прикажете с вами делать? Расстроить дядюшку, совершив убийство? Что ж, он и так постоянно из-за меня расстраивается. – Уилл еще на шаг приблизился к Сен-Арно.

Тот выставил руки перед собой:

– Я заплачу, сколько пожелаете! Талейран говорил, что граф так и не положил вам денежного содержания, хотя обещал. Я могу перевести кругленькую сумму в любой банк, какой скажете.

– В самом деле? – Уилл замер, будто обдумывая предложение. Прежде чем расслабившийся Сен-Арно успел добавить хоть слово, Уилл выхватил из кармана пистолет. – А не представить ли мне все так, будто вы сами себя застрелили? Сошли с ума от беспокойства, что подробности старого скандала могут помешать вашей новой должности. Уверен, Элоди сумеет написать весьма убедительную предсмертную записку.

– Нет, пожалуйста! – взвыл Сен-Арно. – Месье, одумайтесь! Какой вам прок от моей смерти? Оставьте меня в живых, и я смогу…

– Помолчите, паразит, – рявкнул Уилл. – Никогда не встречал человека, заслуживающего смерти больше, чем вы, однако не стану марать свой клинок. Хотя, должен признать, руки чешутся избить вас до полусмерти, как вы поступили с Элоди в Вене.

– Уилл, не бей его, раз уж не собираешься убивать, – взмолилась Элоди. – Он может причинить вред моему сыну. Тебя он превзойти не сумеет, а справиться с маленьким мальчиком ему вполне по силам.

– Ах да, твой сын. – Уилл нахмурился. – Дилемма. Если я оставлю его в живых, кто может поручиться, что после нашего ухода он не обидит ребенка?

– Я его и пальцем не трону! – с негодованием в голосе вскричал Сен-Арно. – Моя сестра усыновила его, так что он почти Сен-Арно. Сам герцог Талейран печется об этом мальчике.

– Ну, не знаю, – протянул Уилл, снова начиная играть лезвием ножа. – Мне гораздо проще прикончить вас.

Элоди не знала, что и думать. Хотя и ненавидела Сен-Арно всем сердцем, все же опасалась, что не сумеет примириться со своей совестью, если позволит Уиллу убить его. Почти не сомневалась: скажи она хоть слово, и Уилл действительно сделает это, хладнокровно, чисто и эффективно.

Она не доверяла Сен-Арно, но не могла отрицать того, что видела собственными глазами: графиня обращается с Филиппом как со своим сыном, а Сен-Арно свято чтит семейные ценности. К тому же ему достанет ума не гневить такого могущественного человека, как герцог Талейран, перед которым ему и без того пришлось заискивать после débâcle[21]в Вене.

– Мадам, клянусь вам, ни один волос не упадет с головы мальчика! – взывал к ней Сен-Арно.

Уилл повернулся к ней:

– Элоди?

Элоди колебалась, не зная, что ответить. Тут раздался стук в дверь, и в комнату вошел высокий властный мужчина.

Остановившись, он окинул взором представшую его глазам сцену. Казалось, он не был ни удивлен, ни возмущен тем, что женщина прячется за спину мужчины, который угрожает второму мужчине ножом.

– Мадам Лефевр, – произнес он, отвешивая ей поклон. – А вы, должно быть, месье Рэнсли. – Мельком взглянув на нож, он поморщился от отвращения. – Прошу вас, месье, не нужно идти на крайности. Позвольте представиться. Антони де Монтрей, граф де Мерлонвилль, помощник герцога де Ришелье, который сменил прошлой осенью герцога Талейрана на посту премьер-министра Франции.