1783 год является годом расцвета русского масонства, только в Москве действовало 20 масонских лож, были они и в провинциальных городах России. При Дружеском обществе работали типографии: две гласные и одна «тайная», для целей собственно розенкрейцерства, издававшая книги по мистике, оккультизму, алхимии. Эта типография, размещавшаяся примерно там, где ныне находится Политехнический музей, печатала тетради иероглифических знаков и алхимических символов, аллегорическую азбуку, по которой братья упражнялись в отыскивании таинств высших степеней.

Зато две другие типографии печатали переводную и русскую художественную литературу, нравоучительные книги, полезные практические и научные сочинения. За десять с лишним лет Новиков выпустил около 900 различных изданий, многие из которых включали по несколько томов.

С 1780-го по 1789 год Новиков издавал специальный журнал по сельскому хозяйству «Экономический магазин» и журнал «Детское чтение» – первое издание для детей в России. Журнал содержал и научно-популярные очерки, и нравоучительные рассказы, и просто интересные повести.

Новиков хорошо понимал, что недостаточно издать книгу, нужно сделать так, чтобы ее покупали. Для этого он организовал в Москве несколько книжных лавок.

Но во второй половине 80-х годов все изменилось. Умер Шварц – глава российских розенкрейцеров. Во Франции грянула революция, за которой последовал кровавый террор. Увидев, насколько страшное, чудовищное воплощение могут обрести любимые ею мысли французских просветителей, Екатерина словно очнулась от сна. С этого момента она резко изменила свои взгляды и перестала либеральничать: приказала выслать из России всех французов, заподозренных в симпатии к революции, а всем русским, пребывающим во Франции, вернуться на Родину.

В 1794 году в письме к Гримму Екатерина с горечью напишет: «Я вчера вспомнила, что вы мне говорили не раз: этот век есть век приготовлений. Я прибавлю, что приготовления эти состояли в том, чтобы приготовить грязь и грязных людей разного рода, которые производят, производили и будут производить бесконечные несчастья и бесчисленное множество несчастных». «Я ошиблась, – признается Екатерина, – …закроем наши высокоумные книги и примемся за букварь».

Есть веские доказательства того, что Екатерина имела все основания беспокоиться за свою жизнь и за общественный порядок в России. А.М. Тургенев писал: «Не только в высших кругах общества, но и даже в народе, была тогда молва, что якобинцы и франкмасоны, соединясь, умыслили отравить государыню ядом». Говорили о существовании заговора, «управляемого якобинцами из Парижа».

Существует легенда, что русские масоны, идейно связанные с якобинцами, планировали убийство императрицы и желали возвести на престол ее сына Павла, который сам был масоном. Исполнение замысла было возложено на архитектора Баженова, а орудием убийства должен был стать дворец в Царицыне. Ловушка была устроена в спальне. Легенда даже передает ее конструкцию: под огромной кроватью императрицы находилась вторая такая же, соединенная с первой поворачивающейся осью. Верхняя кровать была тяжелее, но устойчивость конструкции придавал не слишком прочный штырь, фиксирующий верхнюю кровать на месте. Когда довольно грузная и тучная государыня легла бы почивать, то первые часы никто бы ничего не заметил. Но от ее движений штырь должен был сломаться, а двойная кровать – перевернуться на 180 градусов, так что более тяжелая ее половина оказалась бы внизу, теперь сама надежно фиксируя устройство. А императрица провалилась бы в каменный мешок, где, если бы не погибла сразу от удара, скончалась бы через несколько дней от голода и жажды.

Легенда говорит, что все было выполнено Баженовым в точности. Толстые плиты, из которых было сделано смертоносное ложе, глушили любые звуки. Но талантливый архитектор не смог стать убийцей и сам признался во всем Екатерине. За свою честность он поплатился отставкой и ссылкой. Участь остальных заговорщиков была тяжелее.

Прекрасный дворец был разрушен, а потом вновь возведен архитектором Казаковым по тому же самому проекту, но уже без ловушки.

Все эти рассказы – лишь легенда, не более. Но она объясняет многое.

Уже в середине 1780-х годов деятельность розенкрейцеров привлекла внимание властей. У Новикова начались неприятности: Екатерина запретила издание «Истории ордена иезуитов», велела произвести ревизию новиковских училищ и издаваемых им книг, а самого Новикова проэкзаменовать по Закону Божию. Все было исполнено, но из более чем четырехсот книг лишь около двадцати были признаны подозрительными.

В 1787 году был издан направленный главным образом против Новикова указ о «запрещении в продажу всех книг, до святости касающихся, кои не в синодальной типографии печатаются». Этим указом изымались из продажи очень многие книги, изданные Новиковым, а значит, его издательство несло серьезные денежные потери. Наконец, в 1789 году истек срок аренды Новиковым университетской типографии, и контракт с ним по указанию Екатерины II не был возобновлен. Типография и газета перешли в другие руки.

Кроме того, Екатерина пригрозила Новикову, что если он будет издавать книги, «исполненные… странными мудрованиями или, лучше сказать, заблуждениями», то книги будут конфискованы. В начале 1790-х годов Типографическая компания была уничтожена. Еще раньше распалось Дружеское ученое общество, прекратили работу учительская и переводческая семинарии. Розенкрейцеры были подавлены.

И тут Новиков предпринял грандиозную благотворительную акцию. В стране выдался неурожайный год, начался голод. Бедствие приняло ужасающие размеры, но правительство ничего не предпринимало. Тогда Новиков организовал масонов для помощи голодающим. Были собраны огромные суммы. На эти деньги Новиков покупал большие партии хлеба и бесплатно раздавал его крестьянам. Он накормил сотню деревень и сел. При этом он просил крестьян, если они смогут, вернуть ему стоимость хлеба деньгами или натурой в будущем году. Действительно, через год стали поступать деньги и хлеб от крестьян, и на эти деньги Новиков снова купил зерна, поместив его в хранилища на случай нового неурожая. Но эта благотворительная акция породила сложнейшие денежные расчеты, которые властями были обращены против Новикова. Его обвинили в растрате и присвоении чужих денег.

Новиков закрыл дело и вместе с тяжело больной туберкулезом женой и детьми уехал в деревню, в Авдотьино. Его супруга вскоре умерла, сам он тяжело недомогал. Но это не остановило стареющую и крайне подозрительную государыню. Она узнала, что Новиков вел какие-то переговоры с Павлом Петровичем, и немедленно заподозрила заговор, направленный против нее.

В 1792 году Новикова арестовали. Следствие шло сначала в Москве, где оно было поручено главнокомандующему Прозоровскому, а затем – в Шлиссельбурге, где его вел знаменитый «кнутобойца», тайный агент Екатерины – Шешковский. Новиков был приговорен к заключению в крепость на пятнадцать лет. Есть основания думать, что во время следствия он был подвергнут пытке.

Все масонские организации в Москве были ликвидированы: розенкрейцеры были на подозрении, а кое-кто из них выслан в свои деревни под присмотр полиции. Книгопродавцев, продававших новиковские издания, судили и приговорили к плетям, каторге, кнуту, вырыванию ноздрей; помучив их ожиданием казни, Екатерина помиловала несчастных.