class="p1">Фантомная девушка внезапно оскалилась, демонстрируя клыки, беззвучно расправила крылья, словно собиралась взлететь или кинуться на невидимого противника, и исчезла.

— Ну что, возлюбленные братья и сёстры, не желаете ли поведать старине Витторио, о чём таком интересном вы не помните, но почему-то помнят другие? — первым заговорил Вит.

Мы с Эйденом озадаченно переглянулись. Не знаю, как он, но у меня пробелы только в отношении одной-единственной ночи, да и то вряд ли в алкогольном и страстном угаре потерялась какая-то действительно важная информация. Секс как секс, ничего-то необычного, принципиально отличного от соития двух человекоподобных совершеннолетних особей припомнить я не могла. Даже если парень и впрямь был вампиром и укусил меня, а после вымарал этот момент из моей памяти, то всё равно — что там такого прям невиданного, неслыханного и неведомого?

— Нет, — помедлив, отозвалась я.

Эйден вообще не удостоил фамильяра ответом и, в задумчивости похлопывая пластиной по ладони, ушёл в дом.

* * *

На всякий случай я внимательно осмотрела дом, всю территорию в пределах ограды и Витькин сарайчик на предмет ещё каких-то припрятанных сюрпризов. Эйден достал из своей сумки пинцет, две короткие металлические палочки неизвестного мне назначения и кристалл и занялся тщательным изучением пластинки. Через час выяснилось, что фантом запускался, когда кто-то переступал порог кухни, прогонял речь и отрубался. Сам он повторно, судя по всему, не срабатывал, потому-то и лицезреть фантома довелось Софии, а не мне, получателю послания. Я припомнила, что говорил господин Дойл о визите Софи ко мне и когда он, собственно, произошёл. Мысленно отсчитала три дня назад и прикинула, где я была в это время.

По всему выходило, что то был второй день моего пребывания в цитадели. Что я тогда делала?

Да ничего в частности. В город пошла, на поиски информации…

София приехала ко мне днём, и дом уже был перевёрнут вверх дном. Значит, вломились накануне, может, тоже днём, хотя это рискованно, может, под покровом ночи. По любому получалось, что в мой дом залезли, едва мы с Витом его покинули. Повезло ещё, что места тут тихие, спокойные, и горожане в большинстве своём люди честные, добронравные, а то могли под шумок обчистить по полной и вынести всё, что плохо лежало. Необязательно те, кто вскрыл ведьмовскую защиту, или жители Лида, но ушлый народец мог залететь откуда угодно в самый неудачный момент.

Потыкав палочкой в руны, Эйден дважды запускал фантома и с серьёзным, сосредоточенным выражением лица прослушивал запись. Я тоже слушала, хотя повтор понимания не приносил.

— Возможность побеседовать у нас была…

А ведь на момент прикапывания пластины встреча на галерее ещё не состоялась. Да и насколько загодя записали эту речь? Или писали из расчёта, что домой я вернусь не раньше, чем после тайного свидания?

— А совершалось всякое, плохое и хорошее, глупое и умное… глупое чаще прочего. И глупость эта зачастую подобна худшему из зол…

Глупости, глупости…

Глупостей в те давние месяцы хватало с избытком. Я честно покопалась в памяти и признала, что и я не помню абсолютно все, даже подробности перечислю далеко не каждой. Не потому, что вела настолько аморальный образ жизни и употребляла хмельные напитки без продыху. Нет, просто человеческая память такова, что что-то неизбежно тускнеет, что-то стирается бесследно, а что-то вовсе не задерживается. Эйден тоже говорил о глупостях с последствиями, однако не уточнил, какого рода были те и другие.

Я покосилась на мужчину, сидящего за моим письменным столом и внимательно всматривающегося в застывшего посреди комнаты фантома. Так и не угадаешь по непроницаемому лицу, наводят ли Эйдена намёки фантома на какие-то мысли, или он не соотносит рассуждения о глупостях с собой.

— Если он тебе поверил, Страж Эйден, то вспомнить всё равно не может. Что это, о чём они толкуют, ложь ли то али сказка?

А что, мог и не поверить? Хотя тьма разберёт, на что рассчитывал аноним, подкидывая на галерею обездвиженного голема.

— А если ты не вспомнишь… что ж, тебе напомнят, ведьма. Уже напоминают. День за днём. Раз за разом. Путами, сердцем и кровью.

Фантом ощерился и исчез. Эйден потёр щетинистый подбородок.

— Путами, сердцем и кровью, — повторил он задумчиво и резко повернулся ко мне, тихонько сидящей в кресле у стены.

— Что?

— Путами, сердцем и кровью, — Эйден с воодушевлённым видом потыкал палочкой в воздух.

— Когда в романе попадается детективная линия, я почти никогда не угадываю, кто убийца, раньше, чем об этом поведают читателю прямым текстом, — призналась я. — Даже если убийца действительно дворецкий.

— Похоже, этот, как вы его назвали, аноним желает рассказать о… некоем происшествии в прошлом.

— Пока он пролил до крайности мало света на это происшествие, что бы оно ни представляло собой на самом деле.

— Он не рассказывает открыто. Намекает, говорит загадками и использует символы и аллегории. Уже напоминают, — процитировал Эйден запись. — Путами, сердцем и кровью, — мужчина пытливо всмотрелся в моё лицо, но признаков схожего озарения не нашёл и вынужденно пояснил: — Путы — цепь, с помощью которой Колин пытался похитить вашего фамильяра. Сердце — кристалл-источник питания голема, оставленного на галерее цитадели.

Если углубиться в простейший символизм, то смысл в этом предположении был.

— А кровь? — уточнила я.

Эйден вопросительно глянул на лежащую на столе пластину, но на предмет, имеющий какое-либо отношение к крови, она не походила. Если только…

— Если только считать за символ крови фантомную вампиршу, — произнесла я вслух напрашивающуюся мысль.

— Возможно, — в голосе Эйдена мне послышалось сомнение, неуверенность в предложенной версии. — Три предмета, каждый имеет магическое происхождение и так или иначе связан с магическим, условно живым существом.

Фамильяр, голем, фантом.

— Цепочку зачаровывал кто-то из тёмных, фантом, скорее всего, тоже сотворён одним из них, а големов на Светлой стороне не создают тем более, — перечислила я.

— Пора возвращаться на Тёмную сторону, — Эйден отвернулся и принялся собирать инструменты.

Я кивнула и встала.

Действительно пора.

Но с этой символикой вылезает ещё один момент. Каждый этот предмет должен о чём-то мне напомнить — хотя бы в теории. И в том-то и дело, что ни один из них не напоминал мне ровным счётом ни о чём.

Глава 10

Возвращение в цитадель заняло куда меньше времени, нежели телепортация со Светлой стороны на Тёмную. Перед перемещением я наложила на дом новую защиту, пусть и сплетённую на скорую руку. Эйден меня не торопил, и я преспокойно могла сделать всё как следует, а не впопыхах, но на установку полноценной защиты у меня не нашлось ни сил, ни желания.