здесь, с ним, сжимающим мои руки с такой силой, будто я одна удерживаю его в этом мире. Мы долго лежали молча. Не зная, что довело его до такого состояния, я все равно ощущала себя удивительным образом связанной с ним, и его боль была моей болью.

Когда Лео наконец открыл глаза, они смотрели уже не так, как раньше. Он снова был в себе и, видимо, готовился к разговору, который считал неизбежным.

– У тебя, естественно, много вопросов, – произнес он очень тихо, почти шепотом, и его теплое дыхание коснулось моих губ.

Я осторожно ответила:

– Очевидно, есть что-то, чего ты боишься. Вероятно, это связано с твоим прошлым. Я не собираюсь давить на тебя, Лео, но, как только ты будешь готов, я выслушаю все, чем ты захочешь поделиться.

Когда я произнесла его имя, он невольно вздрогнул, и я вспомнила, как бежала за ним, а он не реагировал на мои оклики.

– Тебя на самом деле зовут не Лео?

Я понадеялась, что этот вопрос, сам по себе достаточно безобидный, не причинит ему боли. Если там, в городе, у него случилась паническая атака, значит, он пережил нечто ужасное.

Лео опустил глаза, видимо, не выдержав моего взгляда. Наконец он посмотрел на меня сквозь густые темные ресницы и медленно покачал головой. В воздухе между нами повис следующий напрашивающийся вопрос, но я промолчала, и это было встречено с благодарностью. Мы лежали, не говоря ни слова. Слышалось, как на улице лает собака, а под городской стеной волны разбиваются о скалы.

Через какое-то время Лео откашлялся, и его голос зазвучал тверже.

– В моем прошлом есть вещи, о которых я не могу говорить.

Я обратила внимание на выбор слов, явно неслучайный: он не сказал «не хотел бы, а сказал «не могу». Вероятно, это значило «не имею права»?

– Та сцена в порту… – он задумался, решая, как лучше выразиться. – Это было потому, что я увидел одного человека. Или, скорее всего, мне показалось.

– Насколько я понимаю, ты не обрадовался бы такой встрече?

Он покачал головой. Лицо стало твердым, закрытым.

– Когда-то мы были в некотором роде друзьями, но это уже давно не так.

До вполне откровенного разговора со мной Лео все еще не дозрел. Я могла бы обидеться, но напомнила себе: я здесь, судя по всему, вообще ни при чем. Просто в прошлом Лео пережил что-то, что не давало ему покоя в настоящем и, вероятно, даже лишало его надежды на будущее. Это «что-то» на моих глазах превратило его в совершенно другого человека, к которому он, похоже, не желал меня подпускать. Мне было страшно видеть Лео таким, тем не менее я хотела узнать его со всех сторон. В том числе и с темной – с той, которую я сегодня увидела отчетливее, чем когда-либо раньше.

– Может, я однажды угадаю? – произнесла я.

– Что угадаешь?

– Как тебя зовут. Не хочешь – не говори.

Черты Лео смягчились. Он криво улыбнулся, благодаря меня за попытку разрядить атмосферу, и хрипло ответил:

– Буду рад, если ты угадаешь.

Две верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты и открывали татуировку под ключицами. Я провела пальцами по арабским буквам.

– Что здесь написано?

Он с усилием сглотнул:

– Здесь написано: «Ты не один». Чтобы я не забывал.

– Лео…

Внезапно слезы обожгли мне веки. Через что же должен был пройти человек, на чьем теле увековечены такие слова? Как ему одиноко! Я уткнулась лицом в изгиб его шеи и поцеловала мягкую кожу.

Лео снова заговорил, и его голос уже звучал чуть увереннее. Грудь вибрировала под моей рукой.

– У меня в жизни бывали моменты, когда мне казалось, что я совершенно один. Но на самом деле это не так.

Я прижалась к нему еще крепче и с облегчением улыбнулась. Может быть, он почувствовал мою улыбку.

– Хорошо, если тебя хоть что-то утешает. – Я помедлила, прежде чем задать следующий мучивший меня вопрос: – А сейчас тебе тоже одиноко? Здесь, в Антибе?

– Поначалу было, но теперь нет. За последние годы этот город стал моим домом. Думаю, я буду скучать по нему и по людям, с которыми я здесь познакомился, если опять придется сорваться с места. – От этих слов мне уже стало легче, а потом Лео прибавил: – Ну и, конечно же, у меня есть ты.

– Я?

Видимо, мое удивление позабавило его. Он тихонько засмеялся и едва ощутимо дотронулся губами до моего лба.

– Да. Благодаря тебе я впервые за долгие годы перестал чувствовать себя одиноким.

Я чуть отстранилась, чтобы на него посмотреть. Заметив влажный блеск моих глаз, он погладил меня по щеке.

– Не надо, Аликс. Это же хорошо.

– Я знаю. Просто меня очень порадовало то, что ты сейчас сказал, – прошептала я.

Лео вздохнул так, будто освободился от многих вещей, которые тяготили его годами, и подался ко мне.

Этот поцелуй был не таким, как предыдущие. Он мягко погладил мое сердце, мою душу. Казалось, Лео хочет отдать мне частичку себя – ту, которую он может разделить со мной уже сейчас, – чтобы я всегда ее носила. Я приняла этот подарок, как приняла бы все, что он счел бы возможным мне вверить.

Глава 25

Лео

Поцелуй Аликс растопил меня. В нем было доверие, которого я не заслуживал. Но разве я мог ее оттолкнуть, после того как она пережила вместе со мной мою паническую атаку и не отвернулась, не убежала? После того как она осталась рядом, хотя я не смог посвятить ее в тайны своего прошлого? Я должен был дать ей почувствовать: она лучшее, что случилось со мной за долгие годы.

Наш поцелуй стал глубже, я крепче обнял Аликс. Закинув ногу мне на бедро, она погладила мои короткие волосы, шею, ключицы. Я невольно вздохнул, когда ее рука легла на мое быстро бьющееся сердце. Вот оно – это движение, которое уже не в первый раз меня обезоружило. Я не мог прятаться от Аликс. И не хотел.

Почти в отчаянии я погрузил пальцы в ее волосы, теснее прижал ее к себе, схватил ее губы своими губами. Цепляясь за меня, она царапнула мою кожу сквозь тонкую ткань рубашки. Легкая боль пришлась очень кстати, заставив меня снова почувствовать почву под ногами и отпустить страхи, сомнения, воспоминания и мысли, навеянные фантомной встречей.

Я быстрым движением стащил с себя рубашку – не расстегивая, через голову. Мне не терпелось почувствовать Аликс. Прикоснуться кожей к ее коже. Удостовериться, что все это настоящее: и она сама, и происходящее между нами. Несмотря на, казалось бы, непреодолимые преграды. Моя реальность – именно это, а не какие-то привидения. И пусть меня черти возьмут, если я откажусь от нее, испугавшись мрачных картин будущего.

Следом за кофточкой Аликс на пол шлепнулись и мои, и ее штаны. Лифчик, который я отшвырнул, повис на спинке кровати, но я не обратил на это внимания. Ведь Аликс лежала рядом со мной во всей своей обнаженной красе, и ее взгляд, обращенный ко мне, был затуманен желанием.

У меня перехватило горло. Я смотрел на светлые волосы с розовыми кончиками (обыкновенно собранные в хвостик, сейчас они свободно рассыпались по плечам), на маленькую родинку над левой ключицей, на груди, идеально умещавшиеся в моих руках, на треугольник от плавок, слегка выделяющийся на загорелой коже (напоминание о чудесном дне, проведенном на острове). За короткое время Аликс стала очень важной, даже неотъемлемой частью моей жизни. Если бы мое прошлое разлучило меня с ней, я бы этого не вынес. Ком в горле разбух. Пришлось сглотнуть.

К счастью, Аликс дала мне минутку, чтобы прийти в себя. Полезла в прикроватную тумбочку и принялась шарить в ящике, ища презерватив, а когда снова повернулась ко мне, я уже овладел собой. Мои руки заскользили по ее телу, она отвечала стонами. Значит, была готова. Вскоре ноги Аликс обхватили меня, я вошел в нее и растворился в ней. Отдал себя без остатка.

Этот раз был долгим и нежным. Я позволил своему телу выразить то, чего не мог сказать сам. Я хочу, чтобы ты стала частью моей жизни. Ради твоей безопасности я сделаю все, что в моих силах. Но этого может оказаться недостаточно, ведь я не способен защитить даже самого себя.