при образовании своего полка; его военный гений обнаружился при Марстон-Муре; Ньюбери впервые сделал его политическим деятелем. «Если мы не станем вести войну быстрее, энергичнее и успешнее, — сказал он общинам после ссоры с Манчестером, — и не откажемся от всяких замедляющих приемов, которыми, подобно заморским авантюристам, мы затягиваем воину, то мы надоедим королевству и заставим его возненавидеть само название парламента». Но при тех вождях, которые вели ее тогда, нельзя было рассчитывать на энергию. По резкому выражению Кромвеля, «они боялись победить». Они желали не сокрушить Карла I, а вернуть его в положение конституционного короля, оставив за ним все, что возможно, из его прежней власти. Притом их действиям мешала старая лояльность; их пугало пятно измены. «Если король будет разбит, утверждал Манчестер при Ньюбери, он все-таки останется королем; но если он разобьет нас, он перевешает всех как изменников». Подобного человека пугало отношение О. Кромвеля. «Если я встречу короля в битве, ответил генерал, как рассказывали позже, я направлю на него свой пистолет, как и на другого». Притом, как он давно заметил при Эджгиле, с такой армией нельзя было победить.

Он доказывал, что «нельзя ожидать успеха ни в каком предприятии», пока все войско не будет преобразовано и подчинено более строгой дисциплине. Но первым шагом к такому преобразованию должна была служить смена офицеров. Начальниками и офицерами армии являлись члены обеих палат, и «Акт самоотречения», внесенный О. Кромвелем и Вэном, объявлял занятие военных и гражданских должностей несовместимым с заседанием в той или другой палатах. Прежде чем эта мера была принята в измененной форме, она встретила долгое и сильное сопротивление, приведшее к политическим последствиям, которыми сопровождался разрыв связи, до того соединявшей армию с парламентом. Но общественное мнение высказалось слишком ясно, чтобы ему можно было противиться. Принятие закона вызвало отставку Эссекса, Манчестера и Уоллера, и преобразование армии при новом главнокомандующем, сэре Томасе Ферфаксе, герое долгой борьбы в Йоркшире, прославившегося храбростью и победой при Нантвиче и Марстон-Муре, быстро пошло вперед. Но за Ферфаксом стоял О. Кромвель, и начала, на которых последний образовал свою бригаду, были применены в более широких масштабах к «новому войску».

Главной целью было подобрать 20 тысяч «порядочных» людей. «Относитесь внимательно, — писал Кромвель, — к выбору начальников конницы и всадников. Несколько порядочных людей — лучше целой массы. Если вы выберете в начальники конницы богобоязненных, почтенных людей, за ними последуют порядочные люди». В результате появилась любопытная смесь людей разного положения среди офицеров «нового войска». Большинство главных начальников осталась людьми знатного или благородного происхождения: Монтегю, Пикеринги, Фортескью, Шеффилды, Сидни и др. Но в числе офицеров были также Юэр, бывший слуга; Оки — прежний извозчик; Ренсборо — бывший матрос. Едва ли менее замечательным следствием была молодость офицеров. Среди высших начальников было немного людей, подобно О. Кромвелю, перешедших за половину жизни. Ферфаксу было 33 года, а большинство его полковников были еще моложе. Столь же странным было смешение в рядах войска людей разного вероисповедания: большая часть пехоты состояла из набранных рекрутов, а большинство конницы, — из строгих пуритан, и в этой части армии диссиденты всякого рода пустили особенно прочные корни.

О политическом и религиозном настроениях «нового войска» мы расскажем позже; пока что его решимость была направлена исключительно на «быстрое и энергичное продолжение войны». Едва Ферфакс приготовился к действиям, как политика короля помогла политике О. Кромвеля. С тех пор как при Ньюбери произошел разрыв между партиями войны и мира в парламенте, шотландские комиссары и масса общин стали считать новые переговоры с Карлом I единственной возможностью помешать, как они полагали, перевороту в церкви и государстве. Уполномоченные для заключения договора встретились в Эксбридже; но поддерживавшиеся Карлом I надежды на уступки весной исчезли. Армия парламента казалась ему вполне разрушенной ее преобразованием, а в это время из Шотландии пришли новые известия об успехах Монтроза, о поражении им войск маркиза Аргайла при Инверлоки. «До конца лета, — писал победитель, — я буду в состоянии с храброй армией прийти на помощь вашему величеству». Партия войны получила перевес, и в мае король начал поход маршем на север. Он взял Лестер, освободил от осады Честер и стал грозить восточным графствам, когда Ферфакс, против своей воли задержанный осадой Оксфорда, наконец поспешил за ним.

Вопреки закону палата позволила О. Кромвелю сохранить на несколько дней командование, и он присоединился к Ферфаксу, когда тот нагнал короля; войска приветствовали его прибытие громкими криками. Обе армии встретились 14 июня 1645 года близ Нэсби, к северо-западу от Нортгемптона. Король желал сражения. «Никогда мои дела не были в таком хорошем положении!» — воскликнул он. Принц Рупрехт разделял нетерпение своего дяди. С другой стороны, как солдат, даже О. Кромвель сомневался в успехе вновь обученных войск, хотя религиозный энтузиазм заставлял его верить в победу. «Я могу сказать о Нэсби, писал он вскоре, — что когда я увидел неприятеля, строящимся и в полном порядке идущим на нас, а мы, кучка бедных, неопытных людей, старались построиться в боевой порядок, и генерал поручил мне начальство над всей конницей, то я, отправляясь один на свое место и веря в победу, мог только обратиться к богу с хвалой, так как слабым людям он доставляет победу над сильными. Я был в этом абсолютно уверен, и Бог совершил это». Битва началась яростным нападением Рупрехта на высоты, и противопоставленный ему под командой Айретона фланг обратился в бегство; в то же время пехота короля после одного залпа обернула мушкеты и напала на центр под началом Ферфакса с такой силой, что заставила его медленно, но верно отступать. Однако на левом фланге победу одержала бригада О. Кромвеля. Одно нападение рассеяло северную конницу, уже бежавшую перед этой бригадой при Марстон-Муре, и, удержав свои войска от преследования, О. Кромвель напал с ними на пехоту короля в тот самый момент, когда она ждала победы. Генералу способствовали паника королевского резерва и его бегство с поля битвы. Напрасно Рупрехт вернулся с отрядом, истощенным преследованием, напрасно в порыве отчаяния Карл I требовал от своей конницы «еще одного нападения».

Сражение было проиграно; артиллерия, обоз и даже бумаги короля попали в руки победителей; 5 тысяч человек сдались, и только 2 тысячи последовали за королем в его поспешном бегстве. Война была закончена одним ударом. В то время как Карл I беспомощно блуждал вдоль границы Уэльса в поисках новых сил, Ферфакс быстро двинулся в Сомерсетшир и разбил войска короля при Лэнгпорте. Победа при Килсите, отдавшая на время Шотландию Монтрозу, придала мимолетный блеск ухудшившемуся положению