– Леди и джентльмены, – прогромыхал голос капитана, – есливы поклонники кинозвезды Зака Бенедикта...

Митчел снова швырнул птицам корм, и они дождем посыпались снеба, оглушая туристов пронзительными воплями и пикируя вниз, подобно крохотнымистребителям.

– Приготовьте камеры...

Митчел схватил остатки хлеба и медленно скрошил за борт.Лавина чаек жадно набросилась на добычу.

– Берегитесь чаек...

Митчел глянул на часы и отодвинул стул. Еще нужно успетьпокидать в сумку кое-какие вещи на вечер. Защищенный от любопытных глаз стаямиобезумевших птиц, он медленно пошел по палубе.

Темно-синяя багажная сумка Кейт, уже собранная и закрытая,лежала в изножье постели. Сидя на белой софе в гостиной, она лениво гладилаМакса по голове, неотрывно глядя на сумку и пытаясь возродить эмоции,обуревавшие ее прошлой ночью, – эмоции, казавшиеся совершенно естественными иправильными и побудившие ее согласиться провести с ним ночь. Но утром всевчерашние переживания казались чем-то вроде приступа временногоумопомешательства.

Как она обрадовалась, когда Митчел подошел сзади и сказал,что его брата зовут Уильям! Подумать только, она потеряла голову из-за мужчинылишь потому, что он неохотно согласился упомянуть о брате и его семье иперечислить языки, которыми владел. Полнейший абсурд!

Вероятно, на нее так повлияла обстановка, в которой ониоказались, – обстановка в сочетании с его фантастической красотой и редкостнымобаянием. Все это и сбило ее с толку, чего, очевидно, он и добивался. С самогоначала вечера он и не пытался скрыть, что намерен уложить ее в постель.

«Страшно подумать, что вы могли бы стать монахиней... Я хочубыть уверенным, что мы с вами в одной команде... Но я намереваюсь уложить вас впостель...»

Даже его поцелуи были намеренно соблазняющими. Эти медленныевозбуждающие поцелуи, превратившиеся в жаркие и требовательные... умелые ласкиего рук, прижимавших ее бедра к откровенному свидетельству его желания... Этипоцелуи имели одну упорную, безошибочно определимую цель. Однако она не такглупа, чтобы чувствовать себя обязанной спать с ним только потому, чтосогласилась сделать это вчера вечером.

После ухода Митчела она слишком нервничала и волновалась,чтобы сразу уснуть, поэтому стала разбирать привезенную с собой одежду, чтобысоставить комплект, который подошел бы на все случаи, чем бы они ни решилизаняться на Сен-Мартене. К тому времени, когда она закончила, было уже почтитри часа ночи, и около сумки были аккуратно разложены несколько костюмов вместес туфлями, сумочками, браслетами и сережками. Оставалось только решить, что онанаденет, когда он приедет за ней, и как уложить волосы.

Но утром она была слишком погружена в невеселые мысли, чтобызаботиться о своей внешности. И вместо того чтобы возиться с волосами, Кейтпросто стянула их в хвост, открыла шкаф и выбрала первое, что попалось на глаза:джинсы, футболку с короткими рукавами и кожаные босоножки.

Тяжело вздохнув, она подалась вперед и взъерошила шерсть наголове Макса.

– Во всем ты виноват, – пошутила она. – Если он помог мнеспасти тебя и добыл порошок от блох, еще не значит, что я обязана с нимспать...

Последние слова заглушил громкий, уверенный стук. Макс струдом встал и пошел за ней, волоча по полу импровизированный поводок, которыйона связала из двух поясков от гостиничных махровых халатов.

По дороге она взглянула на часы. Ровно десять.

Кейт уже взялась за ручку двери, но приостановилась. Сейчасона окажется лицом к лицу с фактически незнакомым человеком. Человеком, скоторым она в момент явного безумия согласилась провести ночь. Наконец онарастянула губы в приветливой улыбке, на случай если он собрался сразу жепоцеловать ее в знак приветствия, и спокойно отступила на три шага,одновременно открывая дверь.

На пороге возникла высокая фигура Митчела. Одетый в простыечерные слаксы и черную тенниску, подчеркивающие загар и придающие глазам цветсиней стали, он выглядел убийственно красивым и невероятно сексуальным.

Кейт осторожно отступила еще на шаг.

– Вижу, вы вовремя, – жизнерадостно объявила она.

Он немного помедлил, измеряя взглядом расстояние, котороеона так поспешно установила между ними, прежде чем понимающе кивнуть и медленноступить в комнату.

– Пунктуальность – одна из моих немногих добродетелей, –пожал он плечами, словно между делом оглядывая комнату. Очевидно, он сразузаметил синюю сумку, после чего перевел взгляд на стоявшего перед ним пса. –Как Макс?

– По-моему, чудесно. Надеюсь, в вашей сумке лежат ошейник иповодок. Мне пришлось связать два пояска от халатов, чтобы вывести его сегодняутром.

– Я заметил. Выглядит он так, словно сбежал с собачьегокурорта, – пошутил Митчел, вручая ей пакет.

На нее внезапно нахлынули воспоминания о вчерашних шутках идружном смехе... нахлынули и утопили неловкость, которая все утро не давала ейпокоя.

– Я запру двери, – вызвался Митчел, направляясь к террасе.

– На столе много чего осталось от завтрака. Если хотитеесть, не стесняйтесь, – бросила Кейт ему в спину, разворачивая плоский, почтиневесомый бумажный пакет.

– Я не смог найти магазин товаров для животных, а времениуже не оставалось, так что пришлось купить это, – сообщил он, выходя на террасуи поднимая крышки на блюдах.

Кейт извлекла из свертка два невероятно безвкусных галстука.Где он их только раздобыл? Один – с рисунком из пальмовых листьев, другой – спронзительно-желтой надписью «Сен-Мартен» на ярко-синем фоне. Кейт, едвасдерживая смех, села на корточки перед Максом, загородила его от Митчела ибыстро сняла поводок. Она научилась завязывать виндзорский узел, когда настуденческих каникулах работала в ресторане, и сейчас, ловко работая пальцами,завязала галстук с пальмами на шее Макса.

Оглянувшись, она увидела, как Митчел закрывает крышкойблюдо.

– Назовите меня чересчур брезгливым, – пробурчал он, – но яотказываюсь грызть уже кем-то объеденную кость от бифштекса.

С этими словами он закрыл и запер дверь террасы, как раз втот момент, когда она расправила концы галстука, сняла солнечные очки ипристроила на макушке Макса, предварительно погладив его, чтобы он не вздумалих стряхнуть.

– Не уверена, что имидж туриста лучше, чем имидж курортника,– заметила она, когда Митчел остановился у нее за спиной, и, быстроповернувшись, отступила в сторону.