и упорно трудилась ради нас с Евой, чтобы в итоге получить сына-неудачника. К тому же я знал, что Беккет нацелился на звание «лучшего сына» в семье Мартино, и будь я проклят, если позволю ублюдку заполучить его.

Примерно через час появился брат Маркуса, Коул, в сопровождении своих парней. Коул был членом мотоклуба уже несколько лет, с тех пор как их отец попал в тюрьму. Маркус много не рассказывал о своей семье. Я не слишком хорошо знал Коула, но понимал, что он не из тех, кому я хотел бы перейти дорогу.

— Мартино. К тебе здесь хорошо относятся? — спросил Коул, когда я принимал у него заказ.

Он был крупным парнем, и отлично подошел бы на роль хоккейного защитника, но что-то подсказывало мне, что Коула не слишком интересовали командные виды спорта.

— Конечно. Спасибо, что замолвил за меня слово. — Я подвинул ему бутылку пива через стойку.

Он кивнул.

— Друзья Маркуса — мои друзья. У него все нормально?

— Настолько близко к норме, насколько возможно.

Коул усмехнулся.

— А это не так уж и близко.

Колокольчик над дверью зазвенел, и я одновременно с Коулом поднял глаза, чтобы посмотреть, кто вошел в бар.

Твою мать.

В дверях стояла Уинтер. Ее ноги были обтянуты классическими синими джинсами. На ней был свитер с открытыми плечами и чертовы волосы рассыпались по ним, как жидкое золото. Под мышкой она держала ярко-розовую куртку. Ярко-розовую, в обшарпанном байкерском баре. Она выглядела дорого, стильно и элегантно, и я мог с уверенностью сказать, что нога такой, как она, ни разу не ступала в это заведение раньше и никогда больше не ступит.

Я был не единственным, кто ее заметил.

Коул тихо присвистнул.

— Кто это, черт возьми, такая? — Он облокотился на стойку и сделал большой глоток пива. Затем мотнул головой в сторону бутылок за баром. — Сделай мне что-нибудь девчачье, коктейль.

Он заказывал ей выпивку. Я мало что знал о Коуле Бэйли, но связываться с ним было неверным шагом. Тем не менее его внешность опасного татуированного плохого парня притягивала каждую женщину, которая заходила в бар. Очевидно, для представительниц прекрасного пола этот мужчина был неотразим.

— Ей нельзя пить. Ей нет двадцати одного, — неожиданно для себя сказал я.

Коул повернулся ко мне и приподнял бровь.

— И ты это знаешь потому что..?

Дыхание громко отдавалось у меня в голове. Все смотрели на Уинтер. Конечно, смотрели. Она была так же неуместна в «Кулаке», как и инопланетянка.

— Она моя девушка. — Слова слетели с моих губ прежде, чем я успел их обдумать.

Коул окинул меня долгим изучающим взглядом, прежде чем кивнуть.

— Что ж, отличная работа, Мартино. У тебя очень разборчивый вкус в кисках.

— Спасибо, — пробормотал я, перекинув тряпку, которой протирал стаканы, через плечо, в затем пошел к Уинтер в конце барной стойки.

Она отодвинула стул и изящно устроилась на его краю, казалось, не обращая внимания на толпу пускающих слюни байкеров, которая образовалась вокруг нее.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — спросил я низким шепотом.

Уинтер откинула волосы за плечо, надменная, как королева.

— Я пришла за своим портфолио. Оно мне нужно.

— И ты думаешь, я взял его с собой на работу?

— Откуда мне знать? Мне просто нужно забрать его.

— Я предлагал отдать его тебе раньше, но ты сказала мне выпрыгнуть из окна.

— Совет, которым, ты, к сожалению, пренебрег. Как бы то ни было, мне нужно портфолио. Когда я смогу его получить?

— Завтра. Возвращайся в кампус сейчас же.

Уинтер не слушала. Она с интересом оглядывала бар.

— Я и не знала об этом месте.

— Неудивительно. Ты не их целевая аудитория.

Она закончила изучать бар и повернулась ко мне.

— Кто этот большой парень? Он пялится. — Уинтер явно говорила о Коуле.

— Все пялятся. Когда ты находишься в комнате, люди всегда смотрят, — выдавил я. — Ты уходишь? Тебе давно пора спать.

— Ты не мой отец, Ашер, помнишь? Я бы хотела выпить.

— Этому не бывать. Я могу отказать в обслуживании кому захочу.

— У тебя серьезные проблемы с контролем, тебе кто-нибудь говорил об этом? — Уинтер вздохнула, а затем повернулась и посмотрела на Коула, который все еще не сводил с нее глаз. — Может, он меня угостит.

Я положил в стакан немного льда и наполнил его содовой.

— Вот. Оторвись по полной.

Она сморщила нос, глядя на напиток.

— Что это?

— Я называю его «Коктейль для испорченных нахалок», и придумал его специально для тебя.

Уинтер взяла стакан и сделала глоток, показав мне на ходу средний палец.

— Значит, у тебя есть работа после «Дюн» и всей этой истории с травкой. Похоже, я и вполовину не испортила твою жизнь так сильно, как тебе нравится притворяться, — пробормотала она.

Я забыл, что собирался сказать дальше, когда Коул неторопливо подошел к Уинтер сзади.

— Разве ты не собираешься познакомить меня со своей девушкой, Мартино? — Его голос был непроницаем. Это была проверка?

— Конечно. Коул Бэйли, это Уинтер ДеЛори. Уинтер, Коул — брат Маркуса.

Уинтер повернулась, чтобы лучше видеть Коула.

— Приятно познакомиться. — Она вежливо улыбнулась, вложив свою руку в его, когда он протянул ладонь.

— Приятно познакомиться, мисс ДеЛори... ты, случайно, не дочь Чарльза ДеЛори? — Он не отпускал руку Уинтер. Я не мог отвести взгляд.

— Ты знаешь моего отца? — поинтересовалась Уинтер.

Коул пожал плечами.

— Не лично. Но, конечно, я знаю о нем. Как может кто-то в Хэйд-Харборе не знать его. А вот с его другом, Дунканом, мы давно знакомы. Раньше мы вели дела с Фитцджеральдами.

Я открыл еще одно пиво для Коула и протягивал ему до тех пор, пока он, наконец, не отпустил руку Уинтер и не взял его. Мне была знакома фамилия Фитцджеральд. Они были большими шишками в Хэйд-Харборе. Богатые, но без такой выдающейся репутации, как у семьи Уинтер.

— О.

Уинтер нахмурилась, очевидно пытаясь представить этого крутого байкера и людей из чопорного круга ее отца, ведущих совместный бизнес. Такие люди, как Коул, занимались определенными видами деятельности, и ни одна из них не была связана с инвестициями или работой в офисе. Похоже, семья Фитцджеральдов была еще более сомнительной, чем я подозревал. Конечно, нельзя стать таким богатым, как они, не имея в своей истории ничего противозаконного, если только вы не родились в деньгах, как Уинтер и ее семья. В таком случае, темные дела просто уходили корнями в более далекое прошлое.

— Да, но это было давно... на севере штата, недалеко от Бар-Харбора. Фитцджеральды там много чего проворачивают.

— В «Бухте», верно? Сын