— В таком случае, прошу ответить на несколько вопросов, — улыбнулся мужчина, достав планшет и приготовившись записывать. — Что привлекло вас в этом ядре?

Я наплел профессору разной всячины насчет интуиции, подсознания и приятной шершавой поверхности камня, и его мои ответы устроили. Ядро у меня пока отобрали, но записали кому оно полагается.

— Слушай, Дмитрий, — шепнул я приятелю, который пока еще не определился с ядром. — Чего это Вейцман иногда одно слово дважды повторяет?

— А-а, есть у нее такой заскок еще со школы. Некоторые парни считали его милым, — пожал он плечами. — Можно просто Дима.

— Заметано, Дима. У тебя есть какие-то преференции по твоей будущей мете?

— Ну… Я всегда хотел стать движем.

— Движем?

— Категория мета-людей, которые могут быстро передвигаться, а высокие классы движей — летать.

Я немного поразглядывал разные ядра на столах и нашел одно подходящее со стихией воздуха в своей основе.

— Вот это тебе подойдет.

— Думаешь? — парень дотронулся до ядра. — Хм, кажется я и правда что-то чувствую…

Я усмехнулся. Чувствует он, ну-ну. Ладно, не буду абитуриентам мешать.

Когда настало время распределения по группам по двадцать человек, я вызвался одним из первых. Может, если раньше начать, то и отпустят тебя пораньше? Не хотелось бы провести в казематах слишком много времени. После выбора ядер и разбивки по группам нас повели в тюремную столовую. Обедом первую группу кормить не стали, а вот остальных потчевали весьма неплохо. В принципе для многих это одна из последних трапез в жизни, так что и не мудрено. Нам разве что поставили разные напитки от чая с кофе до слабых соков, вроде яблочного и апельсинового. Последнее здесь было в жестком дефиците, так что ради нашего комфорта организаторы определенно расстарались.

— Итак, у первой группы есть час свободного времени, после чего вы переоденетесь и приступите к мета-инициации.

Время я скоротал с неунывающей троицей, которая решила идти вместе во второй группе. Почти все прошедшие мета-подготовку вызвались первыми, хотя особой разницы между группами нет. Просто один день задержки, чтобы снизить нагрузку на охрану комплекса.

Затем мужчин и женщин отвели в раздельные раздевалки, где нашлись простые оранжевые комбинезоны с нижним бельем разных размеров. Подошва у обуви была жесткой и холодной, сделанной из металла.

— Для чего эти боты чугунные? — спросил один из парней нашей группы. — Нельзя было нам нормальную обувь выдать?

— Скоро узнаете, для чего они нужны, — лениво ответил служащий Контроля, наблюдающий за нами. — Кто оделся, может выходить и следовать прямо по коридору.

Я вышел из мужской раздевалки одновременно с Вейцман, которая следовала из женской. Блондинка, конечно же, вызвалась идти в первой группе. Девушка пожертвовала красотой, выбрав более удобный размер, который сидел на ней немного мешковато. Я улыбнулся и поднял большой палец, что здесь являлось знаком одобрения. Ирис фыркнула и проигнорировала мой комплимент.

Пройдя по коридору, мы оказались в большом внутреннем помещении высотой в четыре этажа. По периметру располагались проходы и камеры для заключенных. Служащие контроля быстро распределили нас по ячейкам. Нашей группе достались камеры на четвертом этаж под номерами с 401 по 420. Холодная толстая решетка вместо одной стены отрезала претендентов от свободного мира. Замок можно было открыть только с внешней стороны. Я заселился в 407 номер, который не мог похвастать особой роскошью. Одинокая койка, батарея отопления, умывальник, унитаз, да деревянная табуретка. Из необычного: к полу была прикреплена металлическая сетка, от которой отходила оплетка к железной койке и даже к мойке с туалетом. Сетка крепилась намертво к решетке и в нескольких местах виднелись черные следы копоти.

Юные испытатели охотно переговаривались, сидя в своих клетях. Теперь большинству стало понятно, почему подошва обуви металлическая, и для чего по полу проложена сетка. Имя сильнейшего супера на полигоне Разряд недвусмысленно намекало.

Через какое-то время с расселением всех было покончено, а нам стали разносить вкусняшки в виде заказанных ядер, а также небольшие колбочки с мета-жидкостью. 50 % концентрация эфира делала воду нестабильной. Жидкость вскипала, плескалась искрами и всполохами, на дне выпадал разный осадок. Вообще местные выбрали интересный способ хранения эфира. На Аккотрельме благодаря местам силы было меньше проблем с этим. Ингредиенты нам подавали люди в халатах через решетку. Также они задавали разные вопросы о нашем самочувствии и настроении, тщательно конспектируя ответы.

Когда дошла очередь до меня, из первой камеры уже начали раздаваться сдавленные стоны и хрипы. Первые испытуемые начали инициацию. Я также не стал откладывать процесс, и под наблюдением людей в халатах съел ядро, запив обжигающей жидкостью из колбы. Эфир моментально разлился по организму, и даже мне пришлось укреплять стенки сосудов, привлекать импа и самому прикладывать усилия, чтобы не дать большому количеству мета-вещества осесть в моей голове. Помимо прочего имп работал на устранение токсинов, которые попали вместе с ядром в организм. В данный момент эфира хватало с избытком, поэтому я был уверен, что помощник справится с задачей.

Настала самая сложная для меня часть операции. Искусство лицедейства я знал, но особых успехов в нем добиться мне не удалось. Я отдал колбочку и устроился на койке, на которой периодический извивался, стонал и изображал корчи. Охрана полигона часто прохаживалась вдоль камер и наблюдала за нами. Иногда нас просили встать с кровати и постоять на одной ноге или развести руки в стороны, проверяя нас на вменяемость.

Уже спустя час из первой палаты начали раздаваться не совсем человеческие вопли. Разряд быстро явился к камере, коротко посовещался с людьми из института, после чего жахнул молнией, взявшись руками за решетку. Крик резко оборвался, запахло горелой плотью и палеными волосами. Привезли каталку, на которую погрузили труп претендента, не справившегося с испытанием.

Мне вскоре надоело изображать конвульсии, и я сделал вид, что заснул и отключился. Проверяющие меня звали периодически, но врываться не спешили. Похоже, спокойный сон являлся положительным признаком, поэтому мешать мне не стали. Единственный минус: многие соседи кричали и стонали еще долго, до поздней ночи, не давая мне толком поспать. Некоторые начинали выть, бросаться на стены и решетку, громили имеющуюся скудную мебель камеры. Периодически раздавался мощный треск электрических разрядов, после чего сотрудники выносили тело очередного неудачника. Ночью пост приняла Артемида. Она оказалась Стрелком по местной классификации. После сбора сгустка энергии супергероиня выстреливала в мутирующих людей и пробивала в них неслабую дыру, если судить по телам, которые провозили мимо моей камеры. Еще Артемиду просили точнее рассчитывать мощность, поскольку она порой пронзала молодых элхоргов насквозь и портила городскую собственность. Хоть спектр эфира у нее далеко не самый лучший, но сил у героини хватало.