— Дальше? Инга вышла замуж и уехала на Украину. Вродебы все складывалось хорошо, но тут у Станислава начались трудности иногохарактера: городские власти перестали интересоваться спортом, да и не городскиетоже. То есть интерес-то был, но с финансированием большие проблемы. ИСтанислав из великого человека превратился чуть ли не в попрошайку. Чтоговорить, мы крышу до сих пор починить не можем, а Станислав уже пять лет какпогиб… Впрочем, проблемы школы вам, должно быть, известны. Он сильно переживал,постарел. Потом авария. И он, и жена скончались на месте. Вот, собственно, ився история. Инга и Валера приехали на похороны, тут выяснилось, что ничего,кроме квартиры и дачи, Станислав не нажил, дачу продали, машина разбита,конечно, были какие-то деньги, но дети, видимо, рассчитывали на большее… Ингауехала, а Валера остался здесь, бросив учебу. По соседству со спортшколой напаях со старым приятелем открыл ночной клуб. Потом присвоил деньги, обманувдруга, сбежал из города и в конце концов угодил в тюрьму за мошенничество. Недумаю, что жизнь сестры сложилась счастливее. Слышал, что с мужем онаразвелась, куда-то переехала, кажется, вновь вышла замуж… В общем, то, что онирешили заработать на ребенке, вполне логичное продолжение их жизни.

Я не могла безоговорочно согласиться с последнимутверждением: одно дело пьянки, авария и даже мошенничество, и другое —похищение девочки, которая одному из похитителей доводится дочерью, а другомуплемянницей. Чем больше я об этом думала, тем маловероятнее мне все этоказалось. И тут Женька задала вопрос, который тоже вертелся у меня в голове, нов слова к тому моменту так и не оформился.

— Вы сказали, что после аварии Ингу извлекли из машиныне только пьяной, но и раздетой, почти голой. Это означает, что между ней ибратом были какие-то отношения помимо родственных?

Максим Ильич густо покраснел.

— Нет, то есть я ничего подобного сказать не хотел.Просто рассказал, как все было… в общем-то, шел слух, что в машине они были неодни, вроде бы там находился еще какой-то мужчина, известный в городе человек…но это обычные слухи, мало чем подкрепленные. Хотя… — Он озадаченно замолчал, амы с Женькой переглянулись. Максим Ильич, должно быть, решил, что сказаллишнее, насупился и далее разговор продолжал с явной неохотой. Поняв, чтоаудиенция закончена, мы направились к двери.

— А до брака с матерью Инги и Валеры Трусов не былженат? — спросила я, уже открыв дверь.

— Был. Давно. Еще во времена студенчества и даже вдругом городе.

— А имя этой женщины вы знаете?

— Нет. Не интересовался.

Мы поблагодарили его и покинули кабинет.

— Как тебе история? — хмыкнула Женька.

— Нормально, — пожала я плечами. — Такиеистории не редкость.

— В настоящий момент меня больше интересуют слухи: былли в машине с Трусовыми кто-то еще, и если был, что это за важная персона?Допустим, богатенький дяденька повстречал красавицу Ингу. Начался у нихроманчик. Испорченные детки Трусова любили проводить время вместе, сестрицатаскала за собой братца, и оба ловили кайф от того, что, пока мальчик сидит зарулем, Инга на заднем сиденье развлекается со своим приятелем.

— Допустим, — поморщилась я. — Допустим даже,что после аварии дяденьке удалось так решить возникшую проблему, что его имянигде не всплыло, а Валера был столь благоразумным, что о нем помалкивал,общими усилиями добились условного осуждения, и все вроде бы остались довольны.А что дальше? Нам-то что с этой истории?

— Не скажи, — покачала головой Женька. —Что-то тут точно есть. Ты, подруга, спросила бы у своего мента, кто был тогда вмашине? Думаю, он может узнать.

— Не зови Ромку ментом, он злится, — отмахнуласья.

— Хорошо, не буду. Так спросишь?

— Спросить-то я спрошу, а вот ответит ли он… Я, междупрочим, слово давала, что сыском заниматься не буду, и вот опять…

— Я в своей жизни столько слов надавала — и ничего, досих пор язык не отвалился…

Мы нашли Лену, задали ей несколько вопросов, правда, безвидимого толку. Прояснить историю с машиной она не могла, слухи, судя по всему,вообще интересовали ее мало.

Покидая спортшколу, Женька вдруг заявила:

— Знаешь что, не худо бы выяснить, кто был первым мужемРиммы Сергеевны.

— Это еще зачем? — насторожилась я и тут жеприсвистнула: если Женька права, тут такое получается… Я сразу же себя одернулаи торопливо кивнула, соглашаясь с тем, что узнать об этом было бы не худо.

— Я заскочу в редакцию, пошарю в подшивках, пообщаюсь снародом. А ты давай домой. Муж обедать явится?

— Обещал, только у него не всегда получается.

— Жалобы на нелегкую жизнь спецназа оставь на потом,помни о задании…

— Легко сказать, помни, — ворчала я, стряпая обед.Тут позвонила Вера. Я так перепугалась, что поначалу, кроме «здравствуй», исказать ничего не могла.

— Я была у Игоря, — сообщила Вера. — Кажется,он идет на поправку. Но ему лучше пока оставаться в больнице. Он просилпозвонить тебе и выяснить: каким образом вы узнали номер «Део», его спрашивалиэти, из милиции. Игорь ответил, что номер «Део» сообщила ему ты, а он тогда такволновался, что не поинтересовался, где вы его добыли.

— Мы заходили в спортшколу, где работал Трусов, отецИнги, и училась она сама. Разговаривали с людьми, хорошо их знавшими. Однаженщина вспомнила, что месяца три назад встретила Ингу. Она была на серебристом«Део», а номер — год отмены крепостного права, поэтому и запомнился. Каквидишь, она не ошиблась.

— Понятно. Я сейчас же свяжусь с Игорем. У него с собойтелефон.

— Отлично, — кивнула я с некоторым недоумением.Игорь как-никак подозревается в убийстве и…

— Пока, — сказала Вера.

И я ответила:

— Пока.

Покончив с обедом, я немного послонялась по квартире ипозвонила Роману Андреевичу. Он сообщил, что задержится на работе, и просил невешать нос по этому поводу.

— Не буду, — согласилась я, — если сделаешьдоброе дело.

— Смотря какое, — сразу же посуровел он. —Если в магазин заехать или ковры выбить, так я с радостью, а если…

— Если, — покаялась я. — Только сразу не ори,а выслушай. Можно узнать, кто был первым мужем Гулиной Риммы Сергеевны? Этотетка Игоря. Даже ты не будешь утверждать, что в этом есть криминал. И еще:Ромочка, любимый…