Скорее всего, он звонил Джейн, а потом передумывал. СлаваБогу…

– Да, я хочу сообщить о трупе, – услышал он копа. – Нет, яне представлюсь. Он в Дампстере в переулке в конце Десятой Улицы, в двух кварталахот Коммодора. Похожа на белую, двадцать лет, плюс-минус… Нет, я не представлюсь…Эй, может, вы запишите адрес и перестанете волноваться обо мне…

Пока Бутч спорил с оператором, Ви поерзал на сиденье ипочувствовал, как сломанные справа ребра болезненно заныли. Неплохо. Если емунужен будет очередной прилив боли, чтобы остыть, он сможет просто попытатьсяровно сесть, и агония вновь примется за свое…

Бутч бросил мобильник на приборную панель. Со вкусомвыругался. И еще раз.

А затем решил поделиться:

– Как далеко ты собирался позволить этому зайти, Ви? Покаони бы не закололи тебя? Оставили на солнце? Чего было бы достаточно?

– Кто бы говорил, – произнес Ви разбитыми губами.

– Кто бы говорил? – Бутч резко повернул голову, в его глазахплескалась ярость. – Прости?

– Не делай вид… будто ты не знаешь, на что это похоже. Явидел тебя в стельку пьяным… Я видел… – Он кашлянул… – Видел тебя пьяным со стаканамив обеих руках. Так что не надо тут разыгрывать из себя святошу.

Бутч вновь сконцентрировался на дороге:

– Ты жалкий сукин сын.

– Да и хрен с этим.

Ага, вот и весь разговор.

К тому времени, как Бутч припарковался у особняка, онивздрагивали и моргали, будто их обоих обработали «Мейсом».Солнце все еще скрывалось далеко за горизонтом, но было достаточно близко,чтобы озарить небо всего в нескольких мегаваттах к югу от смертельной дозы длявампиров.

Они не направились в особняк. Ни за что. Последняя Трапезаподразумевает еду, и, учитывая их настроение, не было причин давать лишнийповод для сплетен.

Не говоря ни слова, Ви зашел в Яму и сразу двинулся в своюспальню. Он не станет встречаться с Джейн или сестрой в таком виде. Черт, да сего-то мордой, он, возможно, даже после душа не станет этого делать.

Зайдя в ванную, Ви включил воду и в темноте снял оружие – аименно, вытащил один кинжал из поясной кобуры вокруг талии и положил его настолик. Одежда была грязной, покрытой кровью, воском и прочим дерьмом, и онпозволил ей упасть на пол, без понятия, что с ней делать.

Ви встал под струю еще до того, как она нагрелась. Когдахолодная вода ударила по лицу и прессу, он зашипел, шок пронесся по члену ивозбудил его, не то, чтобы он имел дальнейшие планы на эрекцию. Он простозакрыл глаза, пока его собственная кровь и кровь врагов стекала с тела, исчезаяв водостоке.

Боже, он обязательно наденет водолазку после того, как смоетс себя всю эту дрянь. Его лицо разбито, но, это, наверное, можно будетобъяснить дракой с врагом. А то, что тело с головы до пят покрыто синяками?

Маловероятно.

Повесив голову и позволив воде струиться по носу иподбородку, он отчаянно пытался вернуться к бесчувственности, в которойпребывал в машине, но боль начинала стихать, наркотик  терял свою хватку, а мирвновь становился слишком ясным.

Боже, ощущение потери контроля и бешенство душили его,словно руки, сомкнувшиеся вокруг горла.

Долбаный Бутч. Добрый дядя, любопытный, назойливый сукинсын.

Через десять минут Вишес вышел из ванной, схватил черноеполотенце и, заходя в спальню, вытер спину, держа махровую ткань за края.Открыв шкаф, он силой разума зажег черную свечу и… увидел лишь майки. И кожаныебрюки. Вот что происходит с твоим гардеробом, когда ты живешь сражениями испишь голышом.

Никакой водолазки.

Ну, может, повреждения не так уж и плохи…

Быстрый поворот к зеркалу на другой стороне двери, и дажеему пришлось замереть. Он выглядел, будто его помял зверь Рейджа, глубокиетемно-красные борозды протянулись вокруг живота и вверх, к плечам и прессу.Лицо было настоящим посмешищем, один глаз так распух, что веко почти неоткрывалось… нижняя губа глубоко рассечена… челюсть как у белки, прячущей защеками орехи.

Прекрасно. Он похож на одного из парней Даны Уайта.

Подобрав грязную одежду и затолкав ее вглубь шкафа, Вивытащил свою разбухшую башку в коридор, и прислушался. Слева работал И-эс-пи-эн. Справа наливали что-тожидкое.

Он направился в комнату Мариссы и Бутча полностьюобнаженным. Незачем прятать царапины от Бутча… сукин сын видел, как тепоявились.

Переступив порог, он увидел копа, сидящего на краю своейкровати, локти на коленях, стакан Лага в ладонях, бутылка между туфлями.

– Знаешь, о чем я думаю прямо сейчас? – спросил парень, неподнимая взгляд.

Ви догадывался, что он составил тот еще списочек.

– Так расскажи.

– О той ночи, когда я видел, как ты спрыгнул с балконаКоммодора. О ночи, когда я думал, что ты умер. – Бутч отпил из стакана. – Ядумал, с этим покончено.

– Если тебя это утешит… я тоже так думал.

– Почему ты не пойдешь к своей матери. Обсудишь с ней всеэто.

Будто женщина могла сказать что-то стоящее.

– Я убью ее, коп. Не знаю, как… но я убью стерву за это. Онаоставила меня с социопатом-отцом, прекрасно зная, что тот собой представлял,потому что, эй, она же все видит. Затем триста лет скрывала, что она моя мать,а потом на мой день рождения, раскрылась и захотела закабалить своими гадючимирелигиозными устоями. Я бы справился с этим пафосом, так ведь? Но моя сестра,моя близняшка? Она держала Пэйн вдали от меня, коп. Против ее воли. Веками. Иникогда даже не говорила, что у меня есть сестра. Это уж слишком. С меняхватит. – Ви посмотрел на Лаг. – Осталось чем поделиться?

Бутч заткнул бутылку и кинул ее. Когда Ви поймал ту однойрукой, коп произнес:

– Но коньки отбросить – не решение проблемы. Как и позволитьпоиметь себя подобным образом.

– Значит, вызываешься лессерам на замену? Потому что я схожус ума, и это нужно выпустить, Бутч. На самом деле. Я сейчас опасен… – Виприсосался к выпивке и выругался, когда порез на губе защипало, будто он затянулсяне с той стороны косячка. – И я не могу придумать, как вытащить это из себя…потому что однозначно не собираюсь возвращаться к своим старым привычкам.

– Совсем не хочется?

Ви собрался и сделал еще глоток. Сквозь гримасу он сказал:

– Я хочу разрядки, но не буду ни с кем, кроме Джейн. Я ни зачто не вернусь в наше супружеское ложе со следами какой-то шлюхи по всему моемучлену – это разрушит все не только для нее, но и для меня. Кроме того, сейчасмне нужно доминирование, а не подчинение, и нет никого, кому я бы мог доверять.– Ну, может, только Бутчу, но это пресечет слишком много границ. – Так что, я втупике. В моей голове ревет гарпия, и я ничего не могу с этим поделать… и отэтого становлюсь гребаным психом.