Полина осторожно сняла лед с головы и села на кровати. Ее неубили. Это хорошо или плохо? Если бандиты собираются ее пытать и мучить, топлохо. А если они вообще не планируют ее убивать, то хорошо. Надо это выяснить.Но очень уж боязно. «Полежу еще немного», — подумала она и снова упала наподушки. Натянула плед до самого подбородка и уже собралась было заплакать, каквдруг дверь приоткрылась и в комнату всунулась рыжая веснушчатая физиономия.

— Это вы! — воскликнула Полина.

Искорка радости, озарившая ее лицо, не осталась незамеченной рыжим типом, который теперь вошел в комнату весь целиком. Он,конечно, не подозревал, что Полина, считавшая его телохранителем Густова, ждалаот него благодарности за спасение хозяйской шкуры.

— Это действительно я, — ответил он, пряча руки вкарманы брюк. — Крепкая же у вас башка! Всего сорок минут беспамятства —и, пожалуйста, уже готовы к новым подвигам!

— Сорок минут? — недоверчиво спросила Полина. Ейказалось, что она была в отключке по меньшей мере сутки.

— Мы только что приехали. Ни один кубик льда еще неуспел растаять на вашем челе.

— Зачем вы меня стукнули? — обиженно спросилаПолина. — Если бы не я, ваш Густов уже был бы трупом.

— Мой Густов? Вот это мило! Он такой же мой, как и ваш.

— Да-а?

— Да. И не стройте мне глазки. Мне по штату не положенореагировать на смазливых девиц. Вообще-то, в каждом нестандартном делесмазливые девицы попадаются пачками. Не могу же я со всеми флиртовать.

Полина с трудом понимала, что он такое несет.

— Чего вам от меня надо? — подавленно спросилаона.

— А ничего. Просто я вас изолировал. Властью, данноймне государством, так сказать. Чтобы вы, лапочка, не лезли куда не следует.Один раз я предупредил вас по-хорошему. Но вы не послушались.

Полина оперлась на локти и снова приняла вертикальноеположение. Рыжий тип не пытался ей помочь и все так же стоял поодаль, невынимая рук из карманов.

— Как вас зовут? — начальственным тоном спросилаона, как будто это не он шарахнул ее по голове и притащил неизвестно куда, анаоборот.

— Константин Самойлов, будем знакомы. А как вас зовут,я знаю.

— Что я такого сделала, — спросила Полина, —что вам пришлось меня изолировать? Спасла жизнь Густову?

Рыжий наконец сдвинулся с места и, сделав пару шагов,опустился на соседнее кресло.

— Еще раз засветитесь, и вас просто убьют, —ровным голосом пообещал он, потягиваясь. — Вы даже представления неимеете, во что влезли.

— Я-то как раз имею, — пробормотала Полина.

— Может быть, поделитесь своими соображениями? —предложил Самойлов, следя за тем, как Полина поднимается на ноги.

— С какой стати?

— Хотите что-то за это получить?

— Разумеется, жизнь и свободу, — патетическисказала Полина. И без всякого перехода спросила:

— Зачем вы за мной следили?

— Я следил вовсе не за вами, глупая вы голова.

— А за кем, за Густовым?

— И за ним в том числе. Кстати, может быть, мневсе-таки стоит представиться по всей форме?

— Кажется, я уже и так догадалась, что вы из органов.

— Надеюсь, вас это радует.

Полину это и в самом деле радовало. Однако кое-какиесомнения в правдивости его слов оставались.

— А доказательства? — спросила она.

— Вы, главное, скажите, что является для васдоказательством?

— Возможность увидеться с братом.

— Хорошо. Только с одним условием. Вы расскажете мне,зачем затеяли всю эту возню вокруг благотворительного фонда.

У Полины радостно замерло сердце. Неужели рыжийдействительно из органов?

— Так я могу позвонить? — осторожно спросила она.

— Давайте. — Самойлов взял со столика, стоявшеговозле окна, телефонный аппарат и поставил на кровать рядом с Полиной.

«Ребята наверняка меня уже хватились, — подумала та,поежившись. — Интересно, не наделают ли они в честь этого глупостей? Илипрошло слишком мало времени?»

Телефон зазвонил в тот самый момент, когда Глеб дрожащимируками закрывал дверь в лабораторию. Услышав пронзительную трель, он выронилключи и метнулся обратно.

— Да? — крикнул он, схватив трубку. Виктор и Левкас напряженным вниманием следили за его реакцией, пытаясь догадаться, ктозвонит. — Только не говори мне, — завопил Глеб, брызжа слюной, —что все это время ты стояла в очереди за молоком!

— Слава тебе, господи! — пробормотал Левка, резковыдыхая воздух. — Это она!

Виктор тоже выдохнул и только тогда заметил, что напряжениеего отпустило.

— Я слушаю тебя, слушаю! — громыхал Глеб. —Не буду я ничего записывать, все запомню.

— Итак, что это была за девица и куда онаподевалась? — зло спросил Ракитин, наклоняясь через стол к собеседнику.

— Я не в курсе ваших дел, — безразлично ответилтот, отхлебывая колу из запотевшего стакана. — Может быть, это была еголюбовница. Вам лучше знать.

— Я рискую головой, встречаясь с тобой, — прошипелРакитин, — так что давай, Костыль, не будем друг перед другом пальцыгнуть. У нас общие интересы.

— Ладно, — пожал плечами Костыль. — Вы мнезаплатили. Пусть это будут наши общие проблемы.

— Вовремя вспомнил, что я тебе заплатил, — неменяя зловещих интонаций, продолжал Ракитин. — А ты — не забудь — этихденег пока не отработал.

— Случайность, — пожал тот плечами. — Такоебывает. Я же сказал, что все сделаю.

— Но у меня нет времени!

— А вы вообще понимаете, кого заказали? — спросилКостыль, проявляя первые признаки человеческих эмоций. — Густова простотак не подловить. Вы скрываете от меня информацию. Это все равно, что дать мнев руки камень и потребовать убить тигра.

— Но ты тоже профессионал! — возразил Ракитин.

— Я был на войне, и у меня всего-навсего не дрожитпалец на курке. Если это называть профессией, то ладно. Только после первойнеудачи, боюсь, это уже не играет никакой роли.

— Хочешь сказать, Густова теперь не достать?

— Да нет, почему? Достать можно кого угодно. Но мнесамому тоже хочется остаться в живых.

— Делай, что считаешь нужным, но Густов не долженбольше появляться в моем офисе.

— А зачем он туда ходит?

— Зачем? Он избрал такой способ давления.