«Ничего себе! — подумала Вероника. — Кажется,против меня затевается заговор. С какой, спрашивается, целью? Этот тип сперекрашенными волосами и контактными линзами зовет на помощь какого-то Левку.Ну-ну». Она вернулась на свое место и уставилась на экран монитора. Ничегопутного в голову не приходило. «А вдруг эти люди хотят ограбить офис? —внезапно подумала Вероника. — У Ракитина в кабинете есть сейф, которыйвыглядит очень внушительно. Кроме того, там всегда хранятся довольно крупныесуммы на непредвиденные расходы. Очевидно, Ракитин по какой-нибудь надобностиоткрывал сейф в присутствии этого парня, и тот мгновенно загорелся идеейограбления? Или же он узнал о сейфе еще раньше и просто придумал свою дурацкуюстоловую, чтобы вкрасться в доверие к директору? А теперь настала моя очередь?Возможно, охмуреж планируется для того, чтобы снять слепки с моих ключей отофиса и кабинета шефа?»

В таком случае крашеный блондин просто болван. Как ведетсебя настоящий мошенник, когда хочет добиться своего? Он изворотлив, изящен,привлекателен, остроумен, наконец. А у этого язык, похоже, весит целую тонну.Может, рискнуть и пойти ему навстречу? Не то на горизонте проявится егоприятель, а двое мошенников — это уже слишком опасно.

Объект ее интереса тем временем куда-то подевался. Вика невыдержала и снова приоткрыла дверь. Как раз в этот самый момент Глеб выходил изкабинета Голубева. В руках у него был большой носовой платок.

— А я думала, вы не дождались шефа и ушли, — сновыми, игривыми интонациями сказала она Глебу, когда тот возвратился вприемную.

Вместо того чтобы приободриться, он подозрительно погляделна нее и хмуро сказал:

— Нет, я более терпелив, чем вы предполагаете.

Он не сказал, что делал у зама, а Вероника не сталаспрашивать. Ей пришлось пустить в ход разнообразные женские штучки, типазакатывания глазок и хихиканья, чтобы заставить этого типа снова проявить к нейинтерес. Казалось, что он уже сложил оружие и мысленно простился с рольюсоблазнителя секретарш. Однако ее усилия не пропали даром — в конце концов Глебприободрился и начал делать ей неуклюжие комплименты.

«Даже если он преступник, — думала Вероника, — то,по крайней мере, мне точно известно, что я ему нравлюсь». В ситуации былочто-то невыразимо волнующее, что-то сродни приключению, которых в жизни молоденькойВероники явно недоставало. «Сделаю-ка я вид, что ни о чем не догадываюсь,поймаюсь на его удочку и посмотрю, к чему это приведет. Если этот тип вор, ясдам его с помпой. Валентин будет мне благодарен. — Она имела в видуРакитина, который наверняка по достоинству оценит ее самоотверженность. —Да и Голубев, может быть, наконец отвяжется от меня со своими придирками».

— А как же ваш друг, с которым вы собирались идтивечером в ресторан? — спросил Глеб, когда Вероника дала согласиепрогуляться с ним после работы.

— Ну, не стоит воспринимать слова женщины буквально. Мыведь с вами не слишком хорошо знаем друг друга.

— Это радует, — ляпнул Глеб. — То естьудручает.

«Наконец-то дело пошло на лад, — обрадоваласьВероника. — А то я уж думала, что он никогда не скажет ничего путного».

На самом деле не вполне адекватное поведение Глебаобъяснялось очень просто — во время разговора с секретаршей он пытался читатьтекст вверх ногами. На столе лежали документы, которые, похоже, вполне могли быудовлетворить их с ребятами интерес. Но одной верхней странички былонедостаточно. Стрелки часов между тем бежали вперед, а Ракитин все непоявлялся.

— Хотите чаю? — внезапно предложила Вероника.

Когда Глеб кивнул, она встала и повернулась к шкафчику,чтобы достать все необходимое для сервировки стола.

В этот момент в приемную вошла какая-то девица, размахиваяна ходу бумажками.

— Я все положила тебе на стол! — пропела она,обращаясь к Веронике, но глядя на Глеба. Выходя, девица улыбнулась ему и таксильно хлопнула дверью, что стопка документов, лежавших на уголке стола,разлетелась по полу.

— Ради бога, не беспокойтесь! — воскликнул Глеб,радуясь невероятному стечению обстоятельств.

Пока Вероника была занята чаем, он ползал по полу и, собираястраницы, успевал бегло просматривать их. Одну накладную без зазрения совестисунул себе в карман. Когда документы были водружены на стол, он, воодушевленныйвнезапно свалившейся на него удачей, ожил, раскрепостился и, соорудив на лицеулыбку, сказал с горячей заинтересованностью:

— Вы, наверное, устаете на службе? Благотворительныйфонд — это ведь особая организация. Я знаю, что вы распределяете одежду.Наверное, вам тоже приходится ее сортировать?

— Да нет, не приходится, — усмехнуласьВероника. — Одежду сортируют прямо на складе, а он находится довольнодалеко, в Подмосковье.

— А почему? — спросил Глеб, — Не знаю.Наверное, там аренда помещений дешевле.

— Так вы вообще никогда не ездите в Подольск?

— В Подольск? Почему в Подольск?

— Ну, где там ваши склады?

— Под Воскресенском.

Глеб пытался выяснить точное местонахождение складов фонда итолько зря насторожил Веронику. Потому что их адрес нашел потом на той самойнакладной, которую ему удалось умыкнуть.

«Может быть, они хотят ограбить не офис, а склады? —подумала Вероника. — Странно. Там ведь не хранится ничего ценного».

— На складах только секонд-хенд. Одежда, бывшая вупотреблении. Для бедных.

«Впрочем, — тут же подумала она, — еслираспорядиться ею с толком, все равно можно заработать».

В сущности, Глеб выяснил все, что хотел. К сожалению, он уженазначил свидание и не было никакого повода отменить его. Ни один предлог невыглядел бы благовидным. Теперь ему не терпелось улизнуть. Он сказал, что нестанет дожидаться Ракитина и, прежде чем явиться в следующий раз, предварительнооговорит время встречи по телефону.

Едва он покинул приемную, как Вероника сорвалась с места.Она вскочила на ноги и, схватив сумку и пальто, метнулась к двери. Дождавшись,пока Глеб скроется за поворотом, выскользнула в коридор, заглянула в соседнийкабинет и торопливо произнесла:

— Скажите шефу, что у меня заболел зуб и я ушла кдантисту!

Не дожидаясь ответа, она захлопнула дверь и вприпрыжкупомчалась к лестнице. Когда она преодолела десять ступенек, ее лоб прорезаламорщина. Внезапно остановившись и уставившись себе под ноги, Вероникаразвернулась и медленно пошла назад. Возвратившись к кабинету Голубева, сопаской потянула дверь за ручку и позволила ей открыться во всю ширину.Заместитель Ракитина сидел в своем кресле в той же позе, в которой она засталаего минуту назад. Хотя Вероника лишь скользнула по нему взглядом, когдаотпрашивалась, чтото в нем показалось ей странным. Теперь она поняла что.Голубев сидел в кресле, завалившись на один бок, и смотрел в пространствопустыми глазами. Без всякого сомнения, он был мертв.