Интересно, как внешность Поньо в действительности воспринимают со стороны. В фильме повторяется много раз, что действие показывают через призму Сосукэ, то есть пятилетнего ребенка. Можно вспомнить, например, рыбы-волны, которые подхватывают принцессу или догоняют машину Рисы. Он играет в ее жизни необыкновенную роль или все дело в его особом отношении к Поньо (связанном с тем, что она лизнула его порезанный палец)? Можно задаться вопросом, не является ли все это плодом воображения маленького мальчика? Но этот вопрос, который может возникнуть только у взрослых, кажется бессмысленным, если принимать во внимание манеру, в которой снимает Миядзаки: наивно и ex nihilo[86].

«Рыбку Поньо на утесе» подчас сравнивают с «Русалочкой» Андерсена или даже попрекают заимствованием у нее сюжетной основы: так же, как и Поньо, морская принцесса влюбляется в человека и отказывается от своей природы, подвергая себя опасности. Очевидно, что трактовка, предложенная японцами, очень далека от датской версии. Поэтому стоит искать, скорее, параллели с другими фильмами Миядзаки. Так, неоднократно возникают отсылки к «Моему соседу Тоторо» – простодушие и наивность Поньо напоминают качества Мэй и самогоТоторо. Риса поет свой вариант песни из мультфильма про Тоторо, где во фразе «Watashi ha genki» – «У меня все хорошо» слово «genki», «хорошо», меняет на «denki» – электричество. Вторая часть «Рыбки Поньо на утесе» напоминает и короткометражный фильм «Панда большая и маленькая» за счет образа воды, которая затопляет все вокруг и наполняет мир иллюзиями и фантастическими вещами. В народной культуре можно найти упоминание умибодзу – морского призрака, который мог послужить основой для создания персонифицированных волн Фудзимото. Настоящее имя Поньо – Брунгильда – взято из музыкальной драмы «Die Walküre» («Валькирия») Рихарда Вагнера, второй части его монументального цикла из четырех опер «Der Ring des Nibelungen» («Кольцо Нибелунга»)[87]. Музыкальная тема морского полета Поньо очевидным образом перекликается с «Полетом валькирий» – началом третьего акта «Валькирии», эффектного фрагмента, ставшего во многом известным из-за сцены в фильме «Апокалипсис сегодня» Фрэнсиса Форда Копполы (1979 г.).

風立ちぬ Kaze Tachinu («Поднимается ветер») – экранизация сорокапятистраничной манги, опубликованной Хаяо Миядзаки в 2009 году в журнале Model Graphix. Этот фильм имеет особое значение – на момент написания книги (2018 г.) это одиннадцатая и последняя полнометражная анимационная лента японского режиссера. В каком-то смысле она является лебединой песнью Хаяо Миядзаки. Несмотря на его уход на пенсию, неоднократно анонсируемый на протяжении нескольких лет, и последующее возвращение к работе, в этот раз к прозвучавшему заявлению СМИ отнеслись всерьез. И довольно крупный бюджет, и три года работы над картиной, и достижение вершины технического мастерства – все это, кажется, сложилось в завершающий аккорд карьеры Миядзаки.

В фильме разворачивается немногословное повествование о жизни[88] авиаконструктора Дзиро Хорикоси начиная, начиная с его юности и заканчивая запуском построенного им истребителя A6M Zero на Mitsubishi, который использовался во времена Второй мировой. Параллельно разворачивается история его взаимоотношений с Наоко, которые берут начало в биографии Хорикоси. Фильм лишен фантастических и зловещих образов, которые обычно появляются у Миядзаки (за исключением «Принцессы Мононоке»). «Ветер крепчает» в высшей степени реалистичен, но все же в нем присутствует элемент игры, которая позволяет размывать границу между действительностью и иллюзиями. Сложнее принять факт, что, несмотря на автобиографичность предыдущих лент, эта картина рассчитана на определенного зрителя, который знает не только работы Миядзаки, но и его самого, поскольку именно это позволит найти ключи к прочтению этой очень личной работы. Нарративная структура здесь ощутимо отличается от предыдущих фильмов Миядзаки. «Ветер крепчает» рассказывает об одном из самых трудных периодов в истории Японии, хотя этот рассказ, вероятно, выглядит довольно однобоким. Мнения разделились: кто-то рассматривает эту ленту как ревизионистскую и антипатриотичную, кто-то – как апологию войны.

Молодой Дзиро, страстно увлеченный авиацией, читает в журнале о знаменитом авиаконструкторе Джованни Капрони. У мальчика плохое зрение, и стать пилотом он не может, поэтому Дзиро решает выучиться на авиаинженера. Отправляясь на поезде в вуз, молодой человек становится одним из пострадавших в землетрясении, произошедшем в Канто (1923 г.). Во время случившегося Дзиро знакомится с юной Наоко, девочкой из аристократической семьи, которая ехала с ним в одном поезде. После института он устраивается на работу в Mitsubishi в Нагоя под началом Курокавы. Тут Дзиро встречает своего университетского приятеля Хондзё. После неудачи с первым прототипом истребителя молодых людей отправляют в Германию – изучать технологию производства компании Junkers, а заодно понять, как устроены их бомбардировщики. Во сне Дзиро встречает Капрони, и они рассуждают о том, для чего строятся самолеты. Позднее, в Японии, Дзиро снова работает над истребителем, модель которого тоже имеет дефекты. После очередной неудачи он проводит лето в пансионе в горах, где встречает немца Касторпа, который говорит об экспансии нацистов и надвигающейся большой войне. В пансионе Дзиро неожиданно встречает Наоко. Спустя некоторое время юноша признается ей в своих чувствах, и даже болезнь девушки (туберкулез) не пугает его. Взяв с Дзиро обещание дождаться ее выздоровления, чтобы сыграть свадьбу, Наоко отправляется в санаторий на лечение, но ей сложно переносить разлуку со своим избранником, и в конце концов она воссоединяется с ним у Курокавы, и в тот же вечер они заключают брачный союз. Благодаря тому что возлюбленная рядом, Дзиро может погрузиться в работу со всей страстью. Его детище наконец обретает форму. Он уезжает на несколько дней на испытания своего истребителя, который бьет рекорд скорости. Воспользовавшись отсутствием супруга, Наоко возвращается в санаторий, чтобы умереть там в одиночестве. В последнем сне Дзиро и Капрони встречаются на кладбище самолетов. Дзиро говорит, что он в ответе за всех погибших на войне, но Капрони просит его гордиться своими творениями. А Наоко, которую он видит во сне, просит его: «Живи, дорогой! Живи».

Отделить сны от реальности – задача зрителя. Некая размытость, присущая всем фильмам Миядзаки, здесь, кажется, достигает апогея: то, что случается во сне, так же явно ощутимо, как и происходящее наяву. Отличие в том, что вся анималистическая составляющая была оставлена в стороне, чтобы сосредоточиться на человеке, точнее, на всем, что происходит в его сердце. В этом контексте органично сочетаются летающие аппараты с птичьими крыльями, а также голосовая озвучка всех шумов, в первую очередь – самолетных моторов. Подобное звуковое решение для отражения замысла кажется весьма подходящим.