– Уже? Почему так рано? Эх, погонять бы их по плацу вполной выкладке, чтобы время ценили...

– Приемная мала, – робко пропищала Марина. –Боятся, что не хватит места. Прошлый президент давал пресс-конференцию вбольшом зале.

– Я не честолюбив, – рыкнул Кречет. Обернувшись кнам, буркнул: – Собираюсь сделать заявление по всей стране.

Не знаю, как в приемной, но смятение нарастало и здесь, вкабинете. Как-то привыкли, что каждый шаг главы государства готовится долго,проверяется и перепроверяется, речи и доклады составляют штабы из докторов науки академиков, каждая реплика и каждый жест оттачиваются визажистами и мастерамимимики, а тут без всякой подготовки, ни с кем не посоветовавшись...

Кречет от двери обернулся:

– Я могу оставить открытой, но не шумите!

Коган знаками показал, что мы все немы, как рыбы, чтоонемели насовсем, что теперь и будем немыми... но Кречет уже переступил порог.Дверь, впрочем, не закрыл, по ней заблистали молнии вспышек, послышалосьнепрестанное шуршание множества затворов, что щелкали, как мелкие камешки,вылетающие из-под колес автомобиля.

Коломиец поспешно подбежал к телевизорам, его пальцы таксуетливо ухватили коробочку пульта, что та выскользнула на пол. Яузов тихонькообругал всех гуманитариев на свете, их бы ему на годик в казарму, научил бы какс техникой обращаться, даже стратегической: ракету позволял бы чистить от грязипосле скитаний по тайге, когда прячется от спутников-щпиенов.

Батарейки от удара о мягкий ковер не выкатились, как этослучалось в моей квартире, а канал, по которому выступал Кречет, отыскалсясразу. Как оказалось, передачу вели все телеканалы, хотя Кречет пока что свойжелезный кулак им понюхать не предлагал.

Из-за двери донесся мощный голос Кречета:

– Дорогие друзья! Знаю, вы меня не любите, но я веренстарому доброму принципу: к любому незнакомому человеку относиться как к другу,как к хорошему человеку до тех пор... пока не докажет обратное!.. Поэтому,старое забыто, отсчет начинаем с нуля. Сейчас я собрал вас, чтобы сделатьнесколько необычное заявление... По крайней мере это первый случай, когдапресса узнает об указе президента первой!.. Вы можете это расценивать какпопытку генерала-самодура установить добрые отношения с оппозиционнойпрессой... а вы все оппозиционные, не так ли?

Мы видели на экранах, как многие тут же нашептываютрепортажи в сотовые телефоны. Фигура Кречета из-за постоянно вспыхивающихблицев выглядела фантастической скульптурой не то инопланетянина в скафандре,не то боевого робота.

Могучий голос, что временами переходил почти в рычание,гремел:

– Во все времена и во всех странах правители старалисьдержать подчиненную им армию хорошо вооруженной, а остальному народу запрещалибрать в руки даже палку. Понятно, такими управлять легче... Кто-то скажетсейчас, что в США у мирного населения оружия больше, чем во всей их армии, нотам получилось так, что сперва вооружился весь народ, а потом он же создал США,правительство и Конституцию, в которую сразу вписал свое право на оружие. Такимобразом Россия становится страной, где граждане получают право иметь оружие...пока только иметь, а не выносить на улицу, а дальше посмотрим...

Он сделал паузу, на экранах показывали лица прохожих. Камерыскрытого наблюдения вели репортажи с двух десятков самых многолюдных мест.Впервые за последние годы люди останавливались, заслышав голос президента,слушали.

– Пора разогнуть спины, – загремел онмощно, – пора ощутить собственную гордость! Личное оружие поможет в этом.Да, гордым и независимым народом управлять труднее, чем народом рабов, ктоспорит? Но пусть меня лучше сбросит с моего поста гордый народ, чем я останусьуправлять покорным быдлом. Законопроект об оружии будет принят на следующейнеделе. Почему так быстро? Он готовился годами, даже десятилетиями. Вносилисьпоправки, уточнения, снова откладывалось. Первым, это я сам помню по своемудетству, кто собирался дать оружие населению, был Никита Хрущев. Тогда поамнистии на свободу вышла масса уголовников, и Хрущев собирался дать разрешениеносить оружие... членам партии. Не смейтесь, в партии состояло семнадцатьмиллионов человек!.. Но Хрущева сняли раньше, а я неделю еще продержусь. И ещеодно... Надеюсь, уже в утренних газетах будет опубликован указ о казачестве.Так же, как у горцев носить оружие – традиция, так же и казаки раньше былиобязаны являться на войну со своей винтовкой, саблей и боевым конем, в каждойстанице было с десяток пулеметов. Ну, коней теперь заменили бронетранспортеры,так что я уже отдал сегодня министру обороны приказ передать часть оружияказачеству.

Один глазом он косился на экран, явно досадовал, что слишкомдалеко, не видит реакции людей на улицах..

* * *

Потом он отвечал на вопросы, очень коротко, а когда вроде быпресс-конференция была в самом разгаре, вскинул руки:

– Дорогие друзья! У вас есть мой указ. Какие ещекомментарии? Это пережевывать сказанное. До свидания, благодарю за внимание. Уменя, как и у вас, рабочий день далеко не кончился!

Некоторое время стоял со вскинутыми руками, охотнодемонстрируя могучую фигуру атлета, потом разом согнал с лица улыбку:

– За работу, ребята!

В кабинет вошел как с ринга, где вогнал противника в нокаут.Яузов сам захлопнул дверь, по ту сторону еще слышались голоса корреспондентов ивыпроваживающих их охранников, а Кречет спросил, живо блестя глазами:

– Ну как?.. Здорово я их ошарашил?

Ему не сиделось, кипучая энергия, подбрасывала со стула,заставляла ходить возбужденно по кабинету. Перед корреспондентами вынужден былстоять, а сейчас метался, но не как зверь, попавший в клетку, а как гладиатор,который только-только разогрелся и жаждал сразиться с новым мордоворотом.

Коган заговорил первым, но сказал совсем не то, что ждаливсе:

– А вы знаете, это может сработать...

Кречет вскинул брови:

– Вы что, одобряете?

– Как человек – ни в коей мере, – ответил Коганвозмущенно, покачал головой, сказал с еще большим возмущением, – какгражданин, я категорически против!.. Как интеллигент, я помню предостережениевеликого поэта... как его, ну который от негра и еврейки... ага, Пушкин!.. какстрашен русский бунт, бессмысленный и страшный... Но как министр финансов...

Похоже, он озадачил Кречета, как тот журналистов. Крутоизогнутые брови всползли еще выше:

– Ну-ну, мне, честно говоря, плевать на мнениечеловека, который не служил в армии... и тем более на такого гражданина. Номинистр финансов, вроде бы, у меня не самый хреновый. Правда, еврей...

Коган сказал задумчиво:

– Как министр, скажу, что только в первые дни продажаоружия населению даст в казну несколько сотен миллионов долларов.