Кстати, Катька говорила, что москвич весьма состоятелен…

Рядом с лампой появилась фигура в голубом фирменномхалатике, и стала что-то делать с абажуром.

— Мариша, мне еще не пора… — сонно проговорила Лика.

— Давно пора! — сказал незнакомый голос, и в ту жесекунду горячий металлический абажур надвинулся Лике по самую шею.

— Так-то лучше! — сказал голос и удалился.

Волосы невыносимо жгло. Лика завизжала, но никто ее неслышал — с утра работы не было, и мастера проводили время в подсобке, куря исплетничая.

Через некоторое время из салона вышла полная шатенка среднихлет, одетая дорого, но безвкусно. В окно было видно, как несчастную Ликувытаскивают из лампы. Она беззвучно разевала рот в крике, причем орала большене от боли, а от злости. Парикмахерши бестолково суетились вокруг. Женщинапоглядела на сожженные до корней Ликины патлы и удовлетворенно усмехнулась.Немного отойдя от парикмахерской, она достала из сумочки разлинованный листок,на котором в столбик было выписано несколько фамилий. Найдя в этом спискеАнжелику Маслинову, она поставила против нее жирную галочку.

— Ну что ж, — Леня налил себе вторую чашку чая иглубоко вздохнул. — Отрицательный результат — тоже результат. С Любимчикоммы прокололись. Причем прокололись красиво, Кого возьмем вторым номером?

— Кого хочешь, — недовольно проворчалаЛола. — И не говори потом, что это я выбрала не того человека…

— Я тебе никогда так не говорил! — возмутилсяМаркиз. — Ну, раз ты не хочешь выбирать, предоставим дело случаю.

Он подбросил монетку и быстро проговорил:

— Орел — Лютиков, решка — пан профессор!

Монетка упала на стол, покрутилась и замерла на самом краю,решкой вверх.

— Ну, значит, профессор!

— Такой милый, безобидный старичок! — с фальшивойжалостью протянула Лола. — А ты влезешь в его жизнь в грязных сапогах…

— Безобидный старичок? — передразнил ееМаркиз. — А откуда у скромного профессора деньги на дорогого стоматолога?

— Ну, многие врачи хорошо зарабатывают…

— Врачи? — усмехнулся Леня. — При чем тутврачи? В папке записано, что он доктор палеонтологии!

— А это разве не область медицины? Я думала, это что-тотакое в носу!

— Ты путаешь с отоларингологией!

— Боже мой, Леня, до чего ты умный! И главное, такиедлинные слова умеешь без запинки произносить! — восхитилась Лола.

— А палеонтологи, — продолжал Маркиз, не обративвнимания на ее ехидное замечание, занимаются изучением ископаемых животных.

Всяких там динозавров, птеродактилей…

— Парк Юрского периода, — сообразила Лола.

— Ну да. Так вот, мне кажется, эта наука сейчас неслишком актуальна и вряд ли хорошо финансируется. Но один несомненный плюс вего профессии имеется…

— Какой же?

— Вряд ли у нас в городе слишком много людей занимаютсяэтой ископаемой дрянью, так что мы быстро наведем справки о нашем профессоре.

Действительно, через пятнадцать минут Леня уже набирал номертелефона дирекции института палеонтологии.

— Секретарь директора, — раздался в трубке унылыйженский голос.

— Здравствуйте! — жизнерадостно воскликнулЛеня. — С вами говорит Леонид Марокканский…

— Из Ботанического института? — строгоосведомилась дама.

— Нет, с киностудии. Я, собственно, продюсер исобираюсь снять фильм вроде «Юрского парка», но на отечественном материале и навысоком научно-художественном уровне…

— Я себе представляю, — фыркнула егособеседница. — И чего вы от нас хотите?

— Мне нужен консультант.., хороший специалист поископаемым животным. Я готов очень хорошо оплатить его услуги…

При упоминании об оплате дама явно оживилась.

— Вам нужен Валентин Вениаминович, заявила она, понизивголос. — Другого такого специалиста вы не найдете!

— А кто это — Валентин Вениаминович?

— Это — наш директор! Крупнейший палеонтолог с мировымименем!

— Да-а? — протянул Маркиз с сомнением. А мнерекомендовали профессора Склифасовича.

— Кого? — переспросила секретарша с такимвозмущением, как будто Леня нецензурно выругался.

— Склифасовича. Карла Сигизмундовича Склифасовича.

— Это хулиганство! — воскликнула дама и ужесобиралась бросить трубку, но Леня воскликнул:

— Постойте! Меня, видимо, ввели в заблуждение!Профессор Склифасович у вас не работает?

— Никакого профессора Склифасовича никогда несуществовало! — раздраженно ответила дама. — Ваш Склифасович работалу нас в институте, только в административно-хозяйственном отделе, и давноуволен! Со скандалом!

— и после этих слов она швырнула трубку.

— Вот тебе и доктор палеонтологии! — проговорилЛеня, положив трубку. — Скорее всего, это и есть наш человек! Но какаязамечательная маскировка — симпатичный старичок, благородная седина,диссертация в никому неизвестной области. Потому он и выдавал себя завыдающегося палеонтолога, что в этой науке никто не разбирается, и он не боялсяразоблачения!

— Староват для суперагента! — с сомнениемпротянула Лола. — Погони, слежка, конспиративные встречи не для такоговозраста!

— Хороший коньяк с годами только созревает! —отозвался Маркиз. — И потом, почему ты так уверена, что ему много лет?Может быть, преклонный возраст — это тоже элемент маскировки! Выкрасить волосыпод седину, навести морщины — это совсем несложно.. короче, надо проследить запаном профессором. Его перемещения, связи, контакты…

Координаты Склифасовича имелись вето медицинской карте, сриском для жизни похищенной Ларисой. Адрес у него был весьма респектабельный —тихая улица в самом центре города, в нескольких шагах от Невского проспекта.

Маркиз подъехал как можно ближе к его дому, дальше улицабыла пешеходной.

Дом, в котором жил Склифасович, был старинный, прекрасноотреставрированный. Возле подъезда красовалась будка охранника, довершалиубранство несколько видеокамер.

— Да, хорошо живут представители отечественнойнауки! — произнес Маркиз, по достоинству оценив увиденное. —Удивительно хорошо!

— Далеко не все, — уточнила Лола. — Ну что,капитан, дальше что будем делать?

— Сейчас подумаем. — Леня убрал в «бардачок»компактный немецкий бинокль, которым он воспользовался для изученияобстановки. — Пожалуй, обходить квартиры и собирать деньги на приют длянесчастных бездомных собачек мы не будем, в этом доме нас не поймут. Причем насамом раннем этапе.