– И как же тебе удалось тайком восстановить клан, ведь мы же всё время находились вместе? Я что‑то не понимаю – как это могло пройти мимо меня?

– Тебе напомнить? Иван Игнатьевич, коллекционер и бизнесмен, у которого хранился наш меч‑кладенец. Кстати сказать, Ивана ты сам и нашёл, попав в его сокровищницу, а теперь он усыновил Лизавету и заново возродил клан Лунного камня. В нём сейчас состоят он сам в качестве предводителя плюс наследница, все его экстрасенсы и кое‑какие охранники.

– Как, он усыновил тётю Лизу, но она же из нашего клана?

– Дочь Эльки тоже зовут Лизавета, но старшая тёзка и твоя бывшая соседка и сейчас с ней, продолжает опекать и охраняет наследницу, кстати, наша тётя Лиза тоже прошла посвящение в клан Лунного камня, так что теперь она и наша, и их одновременно.

– Ах, вот оно как! – рассмеялся я. – Как ты всё устроила: и перевесила на коллекционера исполнение обещания восстановить клан, и кладенец под это дело забрала, ловко!

– У тебя опять приступ неконтролируемого цинизма начался? Они сами много лет искали подобные знания, и я им дала практически всё готовое: родовое место, заглавный артефакт клана, полную Библиотеку и готового, посвящённого волшебника, хранящего бесценные знания, – Лизавету. Так что не считаю, что я кого‑либо обманула, они получили то, что стоит гораздо больше меча‑кладенца.

– А те побрякушки, что я у них случайно стибрил, ты им вернула?

– Не уходи от темы. Я на вопрос ответила, а теперь твоя очередь!

– Хорошо, посмотри, что я принёс и на стол выложил ещё перед атакой на гору Семи ветров.

Василиса взяла чехол и достала из него зеркальце в простой деревянной оправе с удобной ручкой, наверное, она говорила о чём‑то на тихой речи с возвращённым артефактом, а я начал излагать:

– Сходил я постричься в район на окраине города, у меня там друг детства живёт, с которым я лет пять не виделся, вот туда и нырнул, нашёл парикмахерскую, а на выходе меня ждал Назар Акимович, он теперь, кстати, предводитель клана. Просил передать тебе это зеркальце, приветы и всяческие заверения в дружеских намерениях, извинялся за клептомана‑предшественника. И озвучил их новые предложения по обмену ценностями, а в качестве проявления дружбы и расположения к нам рассказал про клан Лунного камня и «Ольтис Луниум».

– А как клан Бессмертия отнесётся к тому, что они нам рассказали про это заклинание?

– Назар клятвенно заверяет, что с Кащеем они не сотрудничали и не собираются делать ничего подобного.

– Да? Очень хорошая новость, не хотела бы я иметь таких умных врагов, как клан Абсолютного знания. А что за предложение?

– Очень необычное, он просит у нас Библиотеку и перстень Желаний, а взамен обещает отдать нам всё, что у них есть, в том числе и Библиотеку, и перстень Желаний, и людские ресурсы, и деньги, и ключ от квартиры, где они лежат.

– Он что, совсем сбрендил, как такое возможно?

– Совместное пользование всеми их богатствами.

От этой новости Василиса на несколько секунд задумалась и даже наморщила прекрасный лобик.

– Вот это повороты! И ты думаешь, что я вот так сразу готова дать какой‑то ответ? Да даже представить себе такое совместное владение артефактами сложно, потом, это настолько идёт вразрез со всеми традициями, что и сказать нельзя!

– Значит, мы с тобой живём в эпоху смены традиций, мало того, сами и стоим на острие этих перемен, надеюсь, что волшебный мир после таких изменений станет лучше и добрее. А с ответом он нас не торопит, понимает, что нам сейчас не до этого.

– Ох, твоими бы устами да мёд пить, нам бы победить, а с остриём и со сменой традиций мы уж как‑нибудь потом разберёмся. Кстати, по поводу заклинания «из парикмахерской», и Николай, и Лунатики уже дали мне утвердительный ответ: есть такое заклинание, и книги описывают именно такое действие.

Меня начал разбирать безудержный смех:

– Как ты их назвала? Лунатики? Что за дурацкое прозвище?

– Не дурацкое, а весёлое.

– И ты впарила Ивану Игнатьевичу клан с такой кликухой? Он теперь по ночам станет напяливать пижаму и ходить по крышам с закрытыми глазами, с его‑то пузом?

Василиса сначала пыталась сдерживаться, но потом тоже развеселилась, а отсмеявшись, сказала:

– Ладно, давай спать, а то я сегодня ужасно устала.

– Да, ты такую защитную сферу отгрохала, что все маги Ветродуев легли к твоим ногам в восхищении.

– Можно было бы ещё десять таких сфер сделать и не утомиться, я от Анфисы устала, знал бы ты, что за дурь она мне в Лукоморье несла, и что на коленях передо мной ползать готова, и землю вокруг моих ног целовать. Тьфу!

– И что она хочет в обмен на такие унижения?

– Сейчас попробую поточнее пересказать; сметать пылинки с ног нашего легендарного героя – это раз, находиться с тобой рядом и иметь счастье лицезреть – два, прикасаться к тебе и вдыхать твой запах – три, а ещё купаться в лучах твоего величия – это четыре.

– Ни фига себе, – только и смог ответить я, – и что мне с этим грузом делать?

– Не знаю, решай сам, если захочешь уйти к Анфисе – я не обижусь, для меня это даже лучше, чем терпеть унижения, когда она прилюдно поедает тебя влюблёнными глазами, и дело даже не в ревности, а в чести клана.

– Не хочу я уходить к Анфисе, да и никогда не хотел, она для меня только друг и боевой соратник, но вот как ей это объяснить?

– Я тоже не знаю, давай спать.

– Ладно, как ты мне сама говорила, утро вечера мудренее.

– Это не я, а русская народная поговорка так говорит.

Ночью мне снился странный сон, будто мы опять бьёмся на горе Семи ветров, стрекозы снова заслонили небо так, что стало темно, как ночью, но Огневики зажгли вверху яркий огонь, осветив поле боя. Василиса стояла и колдовала, сметая полчища летуний, а я махал кладенцом, прикрывая ей спину, разрубая случайно прорвавшихся насекомых. Потянувшись за одной из стрекоз, я неосторожно махнул мечом, и лезвие чиркнуло по земле почти рядом с Василисиными ногами, вроде бы никто и не пострадал, но моя любимая, как подкошенная, упала на землю; присмотревшись, с ужасом увидел, что меч‑кладенец отрубил её тень.

Схватив на руки Василису и плоский отрубленный силуэт, бросился к источнику с живой водой, но отрубленное тёмное марево и не думало срастаться со своей хозяйкой, струя живой воды выливалась, но тень к телу не приклеивалась, мало того, она напиталась живой водой и из плоской превратилась в объёмную, практически точную копию моей милой. Обе Василисы встали из ручья и подошли ко мне: одна слева, а вторая справа, и в голове тут же всё перепуталось: какая из них настоящая, а какая нет, меня сковал такой ужас, что я моментально проснулся. Поняв, что это только сон, успокоился, я всё так же лежал в избушке со своей любимой, только весь мокрый, вытерев подушкой лицо от холодного пота, задумался о том, что же мне такое видение навеяло: сказка Андерсена и кино с Олегом Далем или голливудский фильм с Алеком Болдуином? Вроде бы избитый сюжет, а как приснился вживую, так сразу всё и превратилось в леденящий сердце реальный ужас. Дальше у меня мысль перескочила на то, что угораздило же Алека с фамилией Болдуин, родись он у нас, его бы ещё в детстве засмеяли до смерти, кстати, меня тоже за что‑то дразнили в детском саду, вот только за что – сейчас и не вспомню: давно это происходило – тридцать лет назад.