— Это я их обратил. Я не нарочно. — Он поднялголову. — Поверьте мне, я этого не хотел. Я даже не думал, что такое можетбыть.

— Такого не может быть, — ответил Гленн. Его недоумениестало окрашиваться гневом. — Если вы так решили пошутить…

Он мне не верил.

— Ты не думаешь, что я могла бы что-нибудь получшепридумать, если бы водила тебя за нос? Мне надо зарабатывать на квартплату, и яне собираюсь терять целый день, торча здесь в морге. — Я огляделастерильную обстановку. — Как бы мило тут ни было.

Крупный агент нахмурился:

— Человек не может стать вервольфом. Это факт.

— Сорок лет назад люди считали фактом, что на свете нет нивампиров, ни пикси. Волшебные сказки помнишь? В старых сказках говорилось, чтоукус может превратить человека в вервольфа. И это правда, а доказательство —что ты этих женщин найдешь в базе данных по людям.

По лицу Гленна было видно, что он на эту разводку не идет.

Я опустила голову и сказала, глядя в пол:

— Понимаешь, есть такая проклятая демономстатуя. — Господи, как же это беспомощно звучит. — Я ее отдала Дэвиду нахранение, потому что он — вервольф, а Дженкс говорил, что у него от этой статуиголова болит. Это злая магия, Гленн. Тот, кто ею владеет, имеет возможностьпревращать человека в вервольфа. Оборотни хотят ее заполучить. А вампиры готовыкого угодно убить, чтобы ее уничтожить и сохранить баланс силВнутриземелья. — Подняв глаза, я увидела, что он слушает. Но было видно,что он не собирается отказываться от устоявшихся и безопасных убеждений. —Я полагала, что для превращения человека нужен еще дополнительныйритуал. — Чувствуя свою вину, я тронула Дэвида за руку. — Видно, этоне так.

— Вы их кусали? — спросил Гленн Дэвида тономобвинителя.

— Я с ними спал. — Был бы его тон чуть резче, и я бысказала, что он огрызнулся. — Я должен идти. Должен предупредить Серену иКалли.

Рука Гленна легла на рукоять оружия. Я бы обиделась, но онэто сделал бессознательно.

— Послушай, — сказала я раздраженно. —Помнишь, в мае беспорядки в молле, драки вампиров с вервольфами? — Гленнкивнул, и я подвинулась к краю стула — не нравилась мне эта рука наоружии. — Так вот, это было потому, что три стаи вервольфов решили, будтоэтот их артефакт у меня, и они пытались меня устранить.

У него глаза вдруг стали большими. Он начинал верить.

— И если выяснится, что артефакт не свалился смакинакского моста, а находится в Цинциннати и превращает женщин в оборотней, ябуду ходячей покойницей. — И после паузы я добавила: — Снова.

Агент ФВБ выдохнул — медленно, долго, но что он при этомдумал, я не поняла.

— Вот почему убили секретаршу мистера Рея? — спросилон, жестом показав за спину, на ящики.

— Вероятно, — ответила я тихо. — Но это не Дэвид.

Черт побери, прав был Денон. Ее гибель — в каком-то смыслемоя вина. Чувствуя себя жуть до чего несчастной, я оторвала взгляд от ящика иперевела его на Дэвида, подавленного, пытающегося как-то принять факт смертитрех знакомых женщин. Если дело вскроется, нам обоим конец. Я сновапереключилась на Гленна:

— Ты ведь никому не скажешь? — попросила я. —Про это нельзя рассказывать. Родственникам надо будет сказать, что женщиныпогибли от несчастного случая.

Гленн покачал головой:

— Я сохраню тайну, насколько это в моих силах, —сказал он, выходя вперед и становясь перед Дэвидом, — но я должен буду этозаписать. — Мистер Хью, — обратился он к Дэвиду вполнеуважительно, — вы не могли бы проехать со мной в мой офис, чтобы заполнитькое-какие документы?

Черт! Ярухнула в мягкое кресло, на меня пахнуло благовониямиот движения воздуха.

— Ты его арестуешь? — спросила я, и Дэвид побледнел ещесильнее.

— Нет, только сниму показания. Ради его защиты. Если высказали мне правду, — подчеркнул он, как будто я ее не сказала, — то вамнечего бояться. Ни вам, ни мистеру Хью.

Я сказала правду, но почему-то он меня не успокоил. Зная,что физиономия у меня очень мрачная, я встала рядом с Дэвидом.

— Хочешь, я с тобой поеду? — спросила я, гадая, несмогу ли я обменять свой переезд из церкви подальше от Айви на добровольнуюадвокатскую помощь Стрижа Дэвиду.

Вервольф кивнул. Вид у него был потрясенный, но вполнесобранный в этом костюме и галстуке.

— Да нет, Рэйчел, все в порядке. Я о протоколах знаювсе. — Устало поморщившись в знак согласия, он посмотрел на Гленна. —Если мы заедем ко мне, я смогу дать вам имена и адреса всех женщин, с которымия спал с тех пор, как стал обладателем этого… предмета.

Поджав толстые губы, Гленн провел ладонью по своей короткойстрижке:

— И с каким точно числом женщин имели вы секс впоследние два месяца, мистер Хью?

Дэвид покраснел:

— С шестью, кажется. Чтобы точно сказать, мне нужнопосмотреть в записную книжку.

Гленн как-то неопределенно хмыкнул, и почти видимым образомего уважение к коротышке резко выросло. Ну и свиньи же все мужчины!

— Вас подвезти тоже не проблема, — предложил мнеГленн. — И этот артефакт я бы взял на свое попечение. Не имеет смысла вамподвергаться опасности.

Я приподняла брови, стараясь не смотреть на свою сумку.

— Он сейчас доставляется по почте, — соврала я, нежелая пускаться в объяснения, почему я ему не дам статую. — Как толькопопадет ко мне в ящик, я тебе сообщу.

Вру-вру, вру-вру-вру-у-у-у, вру-вру…

Карие глаза Гленна прищурились, и я почувствовала, что меняизнутри обдает жаром. Дэвид не сказал, что знает, где сейчас предмет, —очевидно, согласившись с моим решением. Я собралась, поправила ремень на плечеи направилась к двери. Очень все нехорошо получалось. Может, продать его вИнтернете, а деньги отдать в фонд облегчения последствий войны? Потому чтовойна тогда будет.

— Спасибо за сотрудничество, мистер Хью, — сказал Гленну меня за спиной. — Я знаю, что это трудно, но родные и близкие этихженщин будут благодарны за избавление от неизвестности.

— Не говорите им, что это я обратил их дочерей, —прошептал Дэвид. — Я скажу сам. Предоставьте это мне.

Толкая качающуюся дверь, я оглянулась. Гленн шел рядом скоротышкой-вервольфом, сочувственно ссутулившись, и я, прислушавшись к своимощущениям, поняла, что сочувствие искреннее.

— Я сделаю все, что в моих силах, — сказал Гленн,на миг встретившись со мной глазами.

Ага, я такое уже слышала. Это значило, что он сделает все,что в его силах, пока это не будет противоречить, мать их, его правилам.

Идиотский, твердолобый, прямолинейный фэвэбешник. Ну чтоплохого, если это дело закопать, не вытаскивая на свет?