Я с досадой выдохнула, поймав себя на том, что началамыслить как Трент. Да, но тут речь идет о войне за власть во Внутриземелье, ане о нелегальной лаборатории. И все-таки эти женщины погибли, а я хочу, чтобыон соврал их родным, отчего они погибли и как.

Мы притормозили — Гленн подошел потолковать с Айсменом, аДэвид остановился передо мной. Немногие морщинки на его лице стали отнапряжения резче, и выглядел он ужасно.

— Дэвид, мне очень жаль, что так вышло, — шепнула я.

— Это не твоя вина, — ответил он, но у меня былочувство, будто именно моя.

Гленн подошел к нам и жестом предложил Дэвиду идти вперед.Сам он взял меня за руку выше локтя и придержал, пока Дэвид не оказался нанесколько шагов впереди нас.

— От кого вы получили это изваяние? — спросил он,когда мы снова пошли к двери.

Я посмотрела на темные пальцы, охватившие мою руку, вспомнилатолстую папку — досье Ника. Трясущейся рукой я потянулась к захватаннымперилам, ухватилась за них, поднимаясь.

— Обещай мне, что все сделаешь, чтобы это не вылезло изящика, — попросила я. — Все на свете.

— Ответьте мне, Рэйчел, — потребовал он, не уступая нина дюйм.

Я устало выдохнула, глядя в сгорбленную спину Дэвида.

— От Ника.

Я не видела смысла скрывать. Этот вор разыграл свою смерть,и у Гленна не будет причины его разыскивать. Мгновенно став спокойнее, Гленнкивнул:

— О'кей. Вот теперь я тебе верю.

На автобусной остановке было жарко, и я стояла, вдыхаявоздух, ароматизированный испарениями мостовой, выхлопными газами и манящимизапахами расположенного неподалеку «Скайлайн чили». Это, пожалуй, единственнаясеть ресторанов, где подают блюда из томатов даже после Поворота и бойкотапомидоров, объявленного половиной выжившего населения. Я была голодна, и меняподмывало взять себе картонную тарелку навынос, но я точно знала, что стоит мнеотойти, как появится автобус, а мне придется еще полчаса ждать.

Вот я и стояла в зеленой футболке и джинсах, потея насолнцепеке и разглядывая плотный поток машин. От стоящего рядом со мнойподтянутого вервольфа пахло приятно, и два ворлока, монополизировавшие теньнедавно посаженного дерева, вели пустопорожний треп. Что это ворлоки, а неколдуны, понятно было по тому, что специфический запах красного дерева едваразличался под излишком духов, от которого слезились глаза вервольфа.

Чем больше ты практикуешь магию, тем сильнее становится твойзапах, хотя обычно унюхать его может только внутриземелец. То же самоеотносится и к вампирам — кто больше всех себе позволяет, от тех и ароматисходит сильнее. Дженкс говорит, что от меня разит магией, а от Айви воняетвампиром. И живем мы все в маленькой провонявшей церквушке, добавила я просебя.

Чувствуя неловкость от присутствия ворлоков, я провелапальцем под ремнем сумки на плече. Ворлок — это не пол, а квалификация. Это теже ведьмы и колдуны, только не давшие себе труда научиться творить заклинания самостоятельно.Да, готовые заклинания и зелья они могут оживлять, но творить их — выше уровняворлоков. Как только человечество на эту тему задумается, так сразу весьдемографический пласт образованных колдунов может перестать задираться ирасслабиться.

У меня диплом за два года обучения плюс достаточножизненного опыта, чтобы получить лицензию на использование в работе собственныхчар. Не недостаток квалификации мешал мне получить лицензию на продажу моихамулетов, а недостаток капитала. И это объясняло, в частности, парадокс, почемуя езжу на автобусах с артефактом, из-за которого может начаться война за властьво Внутриземелье. С моей-то удачей меня еще ограбить могут по дороге домой.

Шумно вздохнув, я одернула футболку, думая, не снять ли ее ине остаться ли в майке, которую я так и не сняла. Интересно будет посмотреть нареакцию стоящего рядом мужика, когда я начну раздеваться. При этой мысли у меняуглы губ поднялись в затаенной улыбке. А можно еще и кроссовки снять и пойтибосиком. Грабители, как правило, к перемазанным босякам не пристают.

Стоящий рядом вервольф восхищенно присвистнул, и я поднялаголову от своих замызганных кроссовок — к стоянке, как автобус, подрулилвыехавший из потока машин лимузин «Серый призрак». Первая моя реакция —удивление — сменилась досадой. Наверняка это Трент. А я тут стою и жду автобусас грязными коленями и вся пропотевшая. Ну просто праздник какой-то.

Тонированное стекло пошло вниз, и я посмотрела поверхсолнечных очков. Ага, Трент. Богатый сукин сын отлично смотрелся в кремовомполотняном костюме и белой рубашке. Загар его к лету стал темнее, и я подумала,что он выезжает в свои призовые сады и известные всей стране конюшни чаще, чемдает об этом знать. Улыбаясь уверенно, с некоторым даже ожиданием, этот эльфинкогнито выгнул тонкие брови, увидев мои перемазанные землей колени.

Я ни слова не сказала, а посмотрела через опущенное стеклона переднее сиденье, где, конечно же, был Квен — глава его службы безопасности.За рулем сидел он, а не главный задолиз Джонатан. Этого долговязого садиста небыло, и оттого у меня пульс застучал спокойнее. Квен мне нравился, пусть дажеон иногда проверял мое владение магией и боевыми искусствами. По крайней мереон, в отличие от своего работодателя, честен.

Подперев бедро рукой, я спросила ядовито:

— А где Джон?

У вервольфа чуть истерика не случилась, когда он понял, чтоя позволяю себе дерзить Тренту — настолько я хорошо с ним знакома. Оба ворлокалихорадочно снимали на сотовые телефоны, хихикая и перешептываясь. Может, стоитвести себя вежливо, а то эту мерзкую сцену развесят по всему Интернету. Яприняла несколько более спокойную позу.

Трент наклонился к окну, зеленые глаза щурились на солнце.Светлые, почти прозрачные волосы шевелил уличный ветерок, разрушая идеальнуюприческу. Как ни противно мне это признать, но мой счетчик привлекательности отэтих волос просто зашкаливал. Идеал бизнесмена, владелец безупречно легальногопредприятия «Каламак индастриз» обладает таким телом, которое в плавках и вкресле спасателя смотрелось бы не хуже, чем в дизайнерском костюме в залесовещаний.

— Джонатан занят, — ответил он, и в хорошо поставленномголосе мое внимание привлекла едва слышная нотка досады — хотя гипнотизирующееизящество голоса ни на йоту не стало меньше.

— С Элласбет? — насмешливо спросила я, и стоявший рядомсо мной вервольф поперхнулся.

А что такое? Я перед ним должна стелиться, потому что ондержит всю торговлю бримстоном на восточном побережье и половина мировыхлидеров у него на коротком поводке из нелегальных биолекарств? Трент, когда емуне удалось заманить меня навсегда к себе на службу посулами, попытался добитьсяэтого угрозами. С помощью весьма симпатичного шантажа я его поставила на место,но он все равно никак не мог понять, что я не буду на него работать. Ну, бытьможет, отчасти это и моя вина… потому что я никак не могу сказать «нет», когдаон мне помашет достаточно толстой пачкой денег.