– Ты, – соглашается он, – а что?

– Раз я, то не мешай. – И обращаюсь к травнику: – Говорить будешь или…

Он на мгновение прикрывает глаза, резко отшатывается назад и вылетает спиной в открытую дверь дома. Бросаюсь следом и чуть не получаю шестопером по голове. Ешкин кот, когда он его успел достать?! Отвожу следующий удар мечом и пытаюсь оттолкнуть знахаря порывом ветра. Порыв-то вышел на загляденье, только травник чихать на него хотел – даже с места не сдвинулся. Развлечение начинается… Придется рискнуть. Уворачиваюсь от жезла противника, делаю шаг вперед и эфесом бью в лицо. Слышится треск, нос сломан, и кровь струится по его губам и подбородку. Травник отскакивает, выпускает рукоять шестопера и хватается за нос. Надо успеть первым, пока противник в замешательстве: шаг – и бью его под дых. Он корчится от боли, еще удар – и все, травник как минимум на полчаса в нокауте.

– Хар, – зову кузнеца, – заходи – нужна твоя помощь.

– Он мертв?! – испуганно восклицает он, увидев неподвижное тело Дэвира с окровавленным лицом.

– Зачем? Он нам живее всех живых нужен, – говорю я и с ухмылкой добавляю: – Погулял в свое удовольствие – так надо и ответ держать.

– Ясно, – с непонятной интонацией отвечает кузнец.

– Ну, раз все ясно, то помоги его связать и принеси воды.

Нет, ну что за дилетантство? Найти длинную веревку и обмотать только запястья? А выше локтей, а ноги кто связывать будет? Правильно говорят: хочешь, чтобы было как надо, – делай сам.

Связанного травника прислоняю к стене.

– Вот вода, – суетится за моей спиной кузнец, – холодная, из колодца набрал.

– Лей, а то времени возиться нет. До вечера ждать я не намерен.

Вода отрезвляет нашего «соню». Тело дергается и заваливается на бок.

– Утро доброе, как спалось, дружище?

– Иди ты в бездну, ублюдок! – хрипит он.

– Своих родителей я знаю, как и предков до седьмого колена, а в бездну не хочется что-то, мне и здесь неплохо, а вот тебе – не думаю…

– Что, проклятый, собираешься пытать меня? А как же честь?

– Пытать? О чести вспомнил, не смеши меня. – И на секунду задумавшись, произношу приговор: – Ты сам для себя сплошная пытка.

– С чего бы это?

– А ты догадайся с одного раза. Где ты, а где драконий корень. Ты сам все расскажешь, лишь бы конфетку получить.

Травник бледнеет от подобной перспективы, яростно извивается и пытается освободиться от пут. Мои старания не так-то просто испортить. Веревка впивается в его кожу.

– Ты, скотина, урод бродячий! Освободи меня!

– Какое красноречие…

Оконная занавеска становится кляпом: ни орать, ни откусить язык он не сможет.

– Пошли, Хар, вернемся через час.

– А травник?

– Да никуда он не денется, пойдем лучше поедим.

Кузнец неодобрительно смотрит на меня, но кивает, соглашаясь. Оставив связанного по рукам и ногам травника, мы уходим.

– Как ты можешь спокойно есть, когда он там мучается?! – раздраженно ворчит кузнец.

– Тоже мне добродетель! Пусть спокойно мучается по своему выбору. – Прожевав мясо, невозмутимо поясняю: – А прежде чем жалеть его, подумай о детях.

– Каких еще детях?

– О местных ребятишках, которых он довел до такого состояния. О их страхе и бессоннице.

Хар краснеет от стыда и упирается взглядом в пол.

– Кстати, ты ложку выковать можешь?

– Какую ложку? – недоуменно переспрашивает он.

– Обычную. Я купить забыл, есть теперь нечем в дороге.

– Я не в том настроении, чтобы ковать, – бормочет мужчина и начинает копаться в шкафу. – Держи, мой подарок.

– Вот это вещь. Благодарю. Ну что ж, пойдем посмотрим, как там ваш горе-травник…

М-да, малоприятное зрелище. Дэвир корчится в конвульсиях на полу. Надо же себя так тихо убивать, и зачем? Увидев нас, останавливается, и мольба застывает в его взгляде…

– Вижу, созрел и готов говорить?

Голова дергается – согласен.

– Вот и молодец! – Подхожу к нему и вынимаю кляп.

– Дай… – безжизненно хрипит травник.

– Сначала расскажи, зачем тебе все это. Или тебя кто-то надоумил?

– Корень…

– Я могу и уйти, а ты…

– Стой! – с мольбой в голосе выдавливает он. – Я все расскажу! Сбор вызывает кошмары, а чтобы испортить молоко, добавлял в сено полынь с раневой травой, собак прикармливал…

– Это я и так знал без тебя, – перебиваю его. – Я не пойму одного – зачем?

– Я люблю дочку старосты, а он согласился отдать ее за меня замуж, только если помогу ему запугать деревню.

– А ему это зачем?

– Не знаю, – с мукой в голосе бормочет он. – Дай корня!

– Хорошо. Где он у тебя лежит?

– У меня его нет, – обреченно стонет травник, – мне его староста давал…

Молодец староста, подсадил парнишку на корень, а сам смылся. Травник бы умер, никто ничего бы и не понял, а прохиндей вернулся бы с липовым охотником и решил проблемы со Зверем. Да за такое надо на мокрых дровах сжигать!

– А сам он уехал, вот незадача, – язвительно говорю, – ну все, парень, теперь ты попал.

Он бледнеет еще сильней и начинает жалобно скулить.

– Успокойся, есть у меня немного твоего корешка. А взамен окажешь мне маленькую услугу.

– Все что угодно! Только дай!

– Сейчас Хар соберет сельчан, и ты им все расскажешь.

– Расскажу, только дай корень! – канючит он.

Маленький кусок корня творит чудо. Взгляд травника проясняется. Запихнув его в рот, он начинает яростно жевать. Через мгновение тело травника выгибается дугой, затем обмякает.

– Он что, умер? – пугается кузнец.

– Просто потерял сознание, – пощупав пульс, отвечаю ему, – а ты не стой, а собирай людей, им предстоит услышать интересную историю.

Он выходит на улицу.

– Дурак же ты, Дэвир, – с горечью в голосе говорю, – столько людей мог угробить из-за какой-то юбки. О чем только думал?

Да, все-таки люди добра не помнят… Травник их лечил, а стоило ему оступиться, так они готовы его растерзать. А виноват-то староста… Подмывает дождаться его возвращения – поглядеть представление. Кому-то ой как не повезет. Но это уже не мои проблемы. Десяток золотых и кое-какие травы с кореньями я получил, ложку тоже – все же щепкой есть неудобно. Да и хватит решать чужие проблемы. Горы ждут…

– Ты уходишь? – Кузнец замечает, что я подтягиваю ремни доспеха.