– Во, конкретная вещь!

– Слушай, ты, придурок! – заговорил Штабель тихими страшным голосом, выдержав сначала долгую паузу и несколько раз шумно вдохнуви выдохнув. – Ты, придурок, тебе что велели принести? Тебе велели принеститу картину, которую ты сам, жертва пьяной акушерки, относил художнику. Первыйраз ты принес черт знает что, ну там хоть можно было перепутать – тут гуси итам гуси. Ты хоть посмотрел на то, что берешь?

– А че? – обиженно произнес Толян, хлопая рыжимиресницами. – Хорошая картина, в натуре! Реальная вещь!

– Сережа, с кем вы работаете! – подал голосмолчавший до того Эрлих. – Это же просто ужас, какой у вас контингент!

Толян хотел было поставить на место вредного еврея, но потомрешил гордо промолчать. Штабель смотрел на него с холодной яростью и не могнайти достойных слов. Наконец, повернувшись к Эр лиху, он попросил:

– Семен, посмотри, что за мазню притащил этотолигофрен.

Семен Борисович взял холст в руки, осмотрел сначала егоизнанку, затем лицевую сторону. После этого он попробовал краску на холстетолстым веснушчатым пальцем и зачем-то даже понюхал картину. Наконец он поднялна Штабеля печальные выразительные глаза и спросил:

– Сергей, вам в двух словах или поподробнее?

– В двух словах, но поподробнее, – непонятноответил Штабель.

Эрлих ничуть не удивился и начал:

– Во-первых, сюжет. «Бассейн в гареме», сюжетфранцузского салонного художника Клода Жибера. Картина Жибера украдена недавноиз Эрмитажа, кто украл – неизвестно, где картина – тоже неизвестно…

– Так это она и есть? – прервал Эр лиха крайнезаинтересованный Штабель.

– Сергей, слушайте и не перебивайте, – Эрлихпоморщился, – я сейчас до этого дойду. Второе – холст. Холст недавнегоизготовления, российский, среднего качества, обыкновенный ширпотреб. Третье –краски. Краски довольно хорошие. Частью – немецкие, частью – здешние,питерского производства, достаточно свежие, еще ощущается сильный запах пинена…Это такой специальный растворитель для масляных красок, – пояснил СеменБорисович, заметив вопрос в глазах Штабеля. Наконец, четвертое. Техникаживописи достаточно уверенная, хорошо воспроизведен мазок Жибера, хотячувствуется, что художник торопился. Лессировка не сделана… Итак, вывод: мыимеем недавно выполненную копию картины Клода Жибера «Бассейн в гареме». Копиясделана, скорее всего, на заказ – поскольку время работы ограничено. Работал нестудент, а достаточно опытный художник. Вот, в общем, все, что я могу сказатьбез детальной экспертизы.

– Спасибо, Семен, – Штабель благодарно кивнул, –не зря я тебе плачу. Кстати, появление этой копии тоже интересно, учитывая игрывокруг украденного Жибера и его продажи… С тобой, козел, – он повернулся кТоляну, – стоило бы разобраться раз и навсегда: закатать в бетон иположить в фундамент нового дома с элитными квартирами… Да не трясись ты, нетрясись! Поживешь еще! Хоть и нет от тебя никакого проку. Эй, Лаврушка!

На окрик хозяина появился невысокий коренастый парень явнокавказского вида.

– Что там у тебя, в этом твоем… как его… Запечье?

– Рамазановы не платят, жалостно рапортовалкавказец, – Шадыбин клянется, что нет оборота, даже на водке никакойприбыли…

Вот туда поедешь, – повернулся Штабель к Рыжему, –слышал такой райцентр – Подпорожье? От этого Подпорожья раз в три дня ходиткатер до поселка Запечье, никак иначе туда не добраться. Крупный культурныйцентр, отдали за долги. Лаврик тебе все объяснит. Сможешь там порядок навести,деньги выбить – оставлю в команде, не пойдут дела – уж извини, я тебя и такдолго терпел.

Рыжий Толян переводил пустые голубые глазки с шефа наЭрлиха, с Эрлиха на Лаврушку и вполголоса повторял:

– Раз в три дня катер? Ох, блин! Запечье? Ну, растудытьтвою…

– Кстати, – снова повернулся к немуШтабель, – там, в этом Запечье, большая птицеферма. Гусей одних… чертовапрорва! Налюбуешься…

Когда Толян, поддерживаемый Лаврушкой, удалился нетвердымишагами, Штабель повернулся к Эр лиху.

– Что ты об этом думаешь?

Тот молча развел руки, а потом добавил ехидно:

– Вы, Сережа, платите мне за экспертизу. Выпредъявляете мне картины, а я говорю, чьи это работы, у кого украдены и сколькостоят на рынке. Иными словами, выражаясь вашим языком, я отвечаю на вашиконкретные вопросы. Данный же вопрос риторический. Отвечу только, что по моимподозрениям, Шагал уплыл в неизвестном направлении. Подозреваю также, чтопрофессор Аристархов, даже если бы хотел, не смог бы ответить вам, куда делсяШагал. Вряд ли он стал вывозить картину за границу таким ненадежным способом,зная, что это не копия, а безумно дорогой Шагал.

– Да, с Аристарховым трудновато будетсправиться, – задумчиво пробормотал Штабель. – Ни за что старый чертне расколется… Плакал мой Шагал.

– Насколько я знаю, он не совсем ваш… – начал былоЭрлих, но перехватил взгляд Штабеля и счел за лучшее замолчать.

Весь вечер Штабель выглядел расстроенным и ужинал вресторане без всякого аппетита, чем очень обидел знакомого официанта. Штабельне любил закатывать гулянок с развеселыми девицами, в ресторанах бывал внебольшой достаточно трезвой компании, требовал только безукоризненного обслуживания,но зато всегда давал огромные чаевые, поэтому официант был очень озабоченуслужить. Но высокий гость в этот раз, похоже, даже не замечал, что он ест.

После ресторана Штабель дал шоферу адрес небольшой, ноуютной квартирки на окраине города, предварительно позвонив туда по телефону.Там ждала его Женя.

Ему понравилось, что она не повисла на шее прямо в прихожей,не слюнявила лицо поцелуями – словом, не изображала бурную радость.

– Что молчишь? – все же спросил он. – Нерада?

– Рада, – ответила она, – а суетиться,хвостом вилять, как собака, – это не для тебя. Ты ведь не простой клиент.

«Верно, – подумал про себя Штабель, – правильносебя ведет девочка».

– Ты по делу… или – так? – нерешительно спросилаЖеня.

«Все она знает, видит, зачем я приехал, – неожиданноподумал Штабель, – однако будет и дело… потом».

– Устал я что-то сегодня, – пожаловался он.

Женя все поняла. Она прошла за ним в комнату и кивнула нарасстеленную тахту. Раздеваясь, он привычно отключил мобильник, чтобы непотревожил в самый неподходящий момент. Через некоторое время в комнатеустановилась тишина и вспыхнул огонек зажигалки. Женя раскурила две сигареты ипротянула одну Штабелю.

– Не скучно тебе здесь одной в четырех стенах? –спросил он, глубоко затянувшись.

– Не скучно, – усмехнулась она, – у менявроде как отпуск. Сплю, книжки читаю.