— Здравствуй, дочь.

— Что ты здесь делаешь? — с подозрением уставилась на него.

— Это ты что здесь делаешь! — возразил он и, должна признать, не без оснований. — Ночь на дворе!

Так-то да, но…

— Я первая спросила!

— Папа решил навестить доченьку, разве это преступление?

— Нет, конечно, — на сердце разлилось тепло.

Неужели он беспокоился обо мне?

— Мы приглашены на бал в честь дня рождения лорда Тарда, — продолжил он, — заодно решили и к тебе наведаться.

— Мы?

— Да, Лола, — из темноты вышла мачеха и, прищурившись, я разглядела очертания кареты.

Следом появилась Каринда, зевая и топая как медведь.

— Что, муженек уже выгнал тебя из дому? — ехидно пропела она и потянулась так, что платье затрещало по швам.

— Размечталась! — фыркнула я. — Пойдемте, раз уж приехали, — развернулась и зашагала к дому.

— Твое гостеприимство просто восхитительно, — папа усмехнулся.

В точности как твоя отцовская любовь, хотелось ответить мне. Но слова комом встали в горле, и я промолчала.

* * *

— А это что такое? — прошептала Каринда, когда двор наполнился заунывной песней счастливого дракона, который пополнил свою коллекцию очередным камушком.

— Не обращай внимания, — отмахнулась я. — Дракоша поет.

— Врешь ведь! — она нахмурилась.

— Лестер! — позвала я.

Во тьме рядом с нами протаяли алые глаза.

— Мамочки!!! — завизжала сестрица и, громко пукнув с перепугу, спряталась за меня.

— Фуууф, — дракон сморщил нос и исчез.

— Можешь не бояться, — усмехнулась я. — Ты и его отПУКнула.

Мы вошли в дом, где нас встретил заспанный дед Тит. Я объяснила, что нам нежданно-негаданно привалило счастье в виде гостей.

— Незваный гость хуже саранчи, — шепнул он.

— Тссс! — я едва сдержала смех.

— Велика дивчина, — пробормотал он, глядя вслед Каринде, вышагивающей по гостиной. — Ох, не прокормим!

— Что тут?.. — начал Янур, спускаясь по лестнице. — Лорд Стаффорд?

— Мы приглашены к лорду Тарду, — пояснил отец. — Но все отели забиты, даже постоялые дворы, — он сморщил нос, — и те под завязку. Мы решили, что вы будете не против приютить родственников.

Так вот чем на самом деле объяснялись внезапно вспыхнувшие отеческие чувства! Доченьку он решил проведать, угу. Ночевать было негде, вот и заявился! Я усмехнулась. Теперь понятно.

— Добро пожаловать, — муж указал на старика Тита, — он покажет вам комнаты и поможет обустроиться. Тит, разбуди Сару, пусть поможет.

— Ясненько, сделаем, — тот засеменил к лестнице. — Пожалуйте за мной, господа гости!

— Прости, я понятия об этом не имела, — повинилась перед Януром, когда гостиная опустела.

— Ничего страшного, — демон улыбнулся. — Это просто надо пережить. Пойду помогу с багажом.

— Ты его до утра таскать будешь, — я вышла следом за ним на крыльцо.

— Думаешь, я хилый? — муж осекся, увидев подводу, груженую сундуками. — Хотя да, до утра.

— После дня рождения Тарда мы их выпроводим, — шепнула я.

— Мне бы самому еще пережить этот бал, — пробурчал Янур, подхватив сундук и охнув.

— А ты думай о хорошем, и все пройдет.

— Кажется, знаю, о чем тогда буду размышлять, — глаза моего черта полыхнули. — И представлять, — он вошел в дом, поставил сундук и протянул мне руку. — Поможешь пофантазировать?

— Сам справишься, — фыркнула я и поспешила в спальню.

— Ведьма! — неслось мне вслед вместе с заливистым хохотом.

* * *

С наступлением утра наш дом превратился в мини-замок Стаффордов. Я подпрыгнула, услышав выстрелы, и лишь на полпути к двери вспомнила, что это папа нагрянул в гости вместе с любимым ружьем. Жаль, так надеялась, что мне просто приснился кошмар!

Спустившись на кухню, я поняла, что кошмар — слишком мягкое определение бедствия, которое на нас обрушилось. Апокалипсис — более точное слово.

По кухне как маленький или средненький, что точнее, слоник, носилась Каринда — так, что посуда в шкафах вздрагивала, подпрыгивая.

— Явилась! — прошипела сестрица, увидев меня. — Что у тебя тут за бардак происходит?

— А в чем дело?

— Кухарка сказала, что у вас тростникового сахару отродясь не водилось! Это как вообще? С чем мне чаю попить?

— Пей с простым.

— И легких пирожных нету! — продолжила ныть Каринда. — А я на диете, ведь скоро бал!

Вряд ли есть на свете такая диета, которая поможет слонику стать грациозной ланью! Оставив замечание при себе, я подошла к печи и повязала фартук.

— Будет тебе сейчас диета, — пообещала сестре, достав из шкафа яйца.

— Пошустрей, пока с голоду не померла, — она шлепнулась на стул, который жалобно заскрипел.

— Вот, держи, — через несколько минут я поставила перед ней тарелку с яичницей.

— И что в ней диетического? — она недоуменно воззрилась на завтрак.

— Ну, смотри. Ты обычно ешь по утрам яишню из шести яиц, так? А тут три. Значит, калорий вдвое меньше, верно? Стало быть, блюдо диетическое. Налетай!

— Ладно, уговорила, уж больно жрать хочется, — Каринда кивнула и цапнула вилку. — А хлеб где?

— Сбежал при слове диета.

— Так догони, — она начала уплетать яичницу, а когда я подала хлеб, тут же густо намазала вареньем большой ломоть, щедро посыпала этот натюрморт сверху сахаром и откусила большой кусок.

— Каринда, ты не влезешь в платье, — предупредил отец, войдя на кухню.

А я впервые подумала о том, что он, должно быть, по утрам для того стреляет по тарелочкам, чтобы победить искус пристрелить все счастливое семейство.

— Где твоя мать? — он налил себе чаю.

— Лежит и проклинает всех, — сестрица сотворила себе второй диетический бутерброд. — Говорит, мигрень разыгралась из-за того, что комната по размерам с кладовку.

Я вздохнула. Может, мне тоже двустволку завести?

— Эти диеты — зло! — припечатала Каринда, подчистив тарелку. — Вообще не наелась! Лола, а хлеб еще есть?

— Нет, — беззвучно подсказал мне ответ папа.

— Ну, кончился, — подыграла я.

— Не морите ребенка голодом! — раздался негодующий голос мачехи, и она сама вплыла на кухню.

Скорбная мина на перекошенном страданием лице была такой забавной, что я едва не расхохоталась.