но мужчина быстро перехватывает мою руку на лету, сжимая ее до боли.

– Хватит! Ты жена моя. Я муж тебе. Полина наша дочь. Можешь хоть сто пощечин мне влепить, это ничего не изменит, Дарина.

– Сволочь, ненавижу тебя! Не прощу никогда, никогда, слышишь!

Колочу его руками по груди, умирая от истерики. Он выпил меня до дна, и сил моих больше нет, чтобы бороться с ним.

– Тише, Даша, я умоляю тебя, успокойся.

Мужчина гладит меня по голове, а я просто не могу успокоится, даже если сама хочу этого. Истерика накрыла меня, и вся боль, которая жила во мне годами, словно наружу вскрылась. Я плакала, впервые позволяя жалеть себя. По любви своей рыдала, которую мы дотла сожгли. И не вернуть уже ничего, прошло все, но забыть я не могу, слишком глубокая рана на моем сердце образовалась. И кровоточит она, болит до невозможности все время. Каждый миг.

Всхлипываю постоянно и даже икать начинаю в какой-то момент. Кажется, тут уже все слезами залила, хотя думала, их запас уже давно кончился.

Смотрю лишь как Марат отстраняется от меня, берет стакан и воду в него наливает. Мне подает.

– На. Выпей. Небольшими глотками. Давай девочка. Успокоится надо.

Дрожащими руками беру стакан, делая несколько глотков, но судорога настолько сильно сводит мое тело, что даже его не могу нормально держать. Больше расплескиваю только. Мужчина руку подносит и помогает мне выпить эту воду проклятую. Как только касается моих пальцев, чуть ли снова стакан не роняю. Не надо. Не так. Что ж со мной такое… Совсем расклеилась. Снова плакать начинаю. Тихо, без единого звука, но слезы градом катятся из глаз. Всхлипываю лишь. В груди словно камень, давит и болит.

– Так все, хватит, иди сюда. Не бойся, просто спать уложу.

Марат быстро подхватывает меня на руки и относит в спальню. Он молча укладывает меня на кровать, никак не реагируя на мои всхлипы и уходит, закрывая дверь. Я остаюсь в комнате в гордом одиночестве, заливаясь слезами обиды, которая сидит в моем сердце, и не дает сделать нормальный вдох.

Глава 21

После той ночи я не вижу Марата два дня, и каждую ночь как трусиха настоящая боюсь ложится спать. Мне страшно, что мужчина придет ко мне, а точнее к себе в спальню. А там я. И некуда мне деться от него. Умом я прекрасно понимаю, что если Марат захочет, то меня не то что двери, стены даже не защитят от него, однако какая-то отдаленная часть меня все же тайно желает снова увидеть его, хотя бы на миг.

Я пугаюсь каждого шороха, но так и не вижу бывшего. Он словно совсем не ночует дома, хотя иногда я слышу его шаги по коридору. Мужчина в кабинете своем ночует. Мы живем под одной крышей как настоящие враги, и нет конца этой войне.

Усмехаюсь про себя. Как бы я ни хотела забыть его, все мои мысли только о Марате. Где он и с кем, думает ли обо мне так часто, как я о нем. Хотела бы я выжечь его из своих мыслей, да только врос он уже в них, в каждой поселился, и не вытравить его из разума моего искалеченного.

Я знаю, что мужчина все разузнал, правда вскрылась, и наверное, я должна радоваться этому, однако мне больно. Болит внутри так сильно, что дышать трудно, а сердце на куски рвется. Я так скучала по мужу, по нему одному только, однако давно это было. Слишком давно, чтобы быть правдой. А теперь мне лишь о дочке надо думать. Она единственная моя радость и смысл жизни.

Сегодня весь день провела с Полинкой. Она так вымотала меня, что приняв душ, я сразу же планирую уснуть сном младенца. Открываю дверь ванной, вытирая волосы полотенцем, вхожу в комнату, и на пороге застываю. Марат собственной персоной уже в спальне. Сидит на кресле и курит. Дым от его сигареты уже всю комнату заполнил. Сердце сразу пропускает пару ударов. Мужчина голый до пояса. Его рубашка лежит на кровати.

– Чего застыла? Проходи, не съем я тебя.

– Что ты тут делаешь?

– Устал спать на диване. Спина уже отваливается. С женой хочу спать. Здесь.

– Что? Нет! Еще чего!

Игнорируя мой протест, Марат лишь поднимается и вплотную ко мне подходит, попутно расстегивая пряжку ремня. Невольно засматриваюсь на его грудь и пресс подтянутый, на черную дорожку волос, уходящую прямо…Стоп! Заставляю свои глаза подняться выше. Нельзя, держи себя в руках.

– Я в душ. Пойдем со мной.

Ладонь Марата проходится по моей голой ключице, задевая полотенце и чуть ли не лишая меня последней преграды от него. Под полотенцем у меня ничего больше нет.

– Нет! Пусти!

Вырываюсь от него, вызывая едкую усмешку. Марат закусывает губу, глядя на мои голые ноги взглядом голодным и диким. Полотенце короткое, едва ли мою попу прикрывает. Я вот вообще его сегодня не ждала, а теперь не знаю, как сбежать от него. Близость мужчины подавляет меня, заставляет испытывать жуткое волнение. Все время трястись как зайчишка перед львом.

Замираю, не знаю, чего ожидать от него, но Марат лишь мимо меня проходит и в душ идет. Вскоре вода включается, и наконец, я могу вздохнуть нормально за последние пять минут.

Лихорадочно по сторонам оглядываюсь. Он выйдет совсем скоро, а я тут голая, полностью. Черт! Халат в душе остался, но я еще не совсем с ума сошла, чтобы идти туда к нему самой. Прекрасно помню, что Марат делал со мной в душе, и от этого почему-то жар распаляется в животе. Это было жестко и напористо, но одновременно с этим очень-очень жарко. До дрожи в коленях и сбитого дыхания.

Заставляю себя отвлечься. Шкаф! Быстро подхожу к нему, глазами по полкам пробегаюсь. Наконец, нахожу белье. Черное кружевные трусики и простой бюстралтер. Сгодиться. Едва ли успеваю накинуть на белье ночную сорочку сверху, Марат выходит из душа в одном только полотенце. Специально так завязал его низко на бедрах, вижу его пресс. Капли воды стекают по голому торсу.

– Можешь потрогать.

Слышу едкий смешок. Да он издевается!

– Еще чего!

Быстро отворачиваюсь от бывшего, чувствуя что спалилась на горячем. Черт!

– Оденься. Немедленно.

– Зачем? Мне так проще насиловать тебя будет. Ты же только об этом и думаешь.

– Ты проклятый подонок, ненавижу!

– Спасибо сладкая, я тоже люблю тебя. Кстати, ты бы еще скафандр напялила на себя.

– Если бы он был