— У этого господина, друга моей подруги, масса проблем,львиная доля которых вы!

И она многозначительно уставилась на чету Заславских. Марияподжала губы и засверкала глазами; в воздухе запахло грозой. Я жаждал всехпримирить, но не знал как это сделать, а потому бездарно молчал. Заславскийрастерянно посмотрел на меня и спросил:

— Роб, на что она намекает? На что вы намекаете? —раздраженно адресовал он вопрос Мархалевой. — По вашему, это я затащил труп подкровать?

— Не исключено, — заверила она. — И не такое в жизни бывает.

Заславский взбесился:

— Что?! Как вы можете, не разобравшись, приличных людейобвинять? Вы знаете, кто я?

— Знаю, профессор, — с необъяснимым презрением заявила она.

Заславский растерянно уставился на меня:

— Роб, с кем ты связался? Она же дура. Круглая дура. Гониее. Сейчас же гони.

Я был в панике. Хорошо ему говорить “гони”, не в его жеспальне труп под кроватью валяется. Сам был бы рад ее гнать, но как этосделать? Теперь она свидетель. Свидетель, не обремененный никакимиобязательствами. Ее не связывают со мной, как с Виктором и Марией, годы дружбы.Годы общих радостей и тревог. Она не станет ради меня рисковать своимблагополучием и карьерой. Ей плевать на меня…

Если уж на то пошло, безопасней выгнать самого Заславского.И Марию. Уж они на меня не обидятся, а если и обидятся, то не станут вредить.Простят и помогут. Потому, что они искренне за меня переживают. Исходя изэтого, в создавшейся ситуации вот кого надо гнать.

Но я не стал никого гнать, а, держась за сердце, жалобнопромямлил:

— Прошу вас, дорогие мои, не ругайтесь. Этот труп мне кто-топодкинул, он меня доконает. Дважды его вывозил, а он снова у меня в спальне.Еще немного, и я сам лягу рядом.

— Дважды?! — поразился Заславский.

Мария с ядовитым прищуром посмотрела на мужа и спросила:

— Виктор, а ты откуда знаешь про труп?

Заславский затряс головой:

— Не знаю, ничего не знаю!

Мархалева наблюдала за ними с любопытством. Я был рад ужетому, что она молчит.

— Ах, не знаешь, — обманчиво ласково воскликнула Мария игрозно рявкнула: — Тогда почему ты лепетал “опять-опять”? Что “опять”?

— Ах, это, — встрепенулся Заславский и, зайдя в тупик,беспомощно уставился на меня.

— Расскажи лучше правду, — устало посоветовал я.

И Заславский начал безбожно врать.

— Ученый совет затянулся до полуночи, — с патетикойвоскликнул он. — Шел жаркий спор, плелись интриги. Все было против меня. Ябился, как лев. Ради благополучия нашей семьи. Дело шло к утру, но никто несобирался расходиться.

— К утру? Ты же говорил, что до полуночи, — напомнила Мария.

— Сначала до полуночи, потом к утру. Маша, — рассердилсяЗаславский, — не придирайся. Любишь меня сбивать. Зря стараешься, я кристальночестен, меня не собьешь. Так, что? — уставился он на меня. — Рассказывать илинет?

— Рассказывай, — утомленно попросил я.

Мархалева и Мария обменялись презрительными взглядами;Заславский продолжил:

— И в такой горячий момент раздался звонок. Это был Роб. Мнесразу не понравился его голос. Он кричал: “Виктор, дружище, приезжай! Крометебя меня спасти некому!” Бросив все, я помчался и застал его над трупомнезнакомой девицы. Вот, Маша, настоящая правда, — с пафосом обратился он кжене. — Знай, родная моя, я тебя обманул. Впервые в жизни! Я не был на ученомсовете, остаток ночи я спасал друга.

Его проникновенная речь оставила Марию равнодушной.

— А почему же ты на ногах не держался? — негодуя,поинтересовалась она.

Заславский едва не задохнулся от возмущения.

— Ну как же, Маша! — закричал он. — Потому, что таскал труп!Дорогая, ты когда-нибудь пробовала перевозить труп с одного места на другое?Занятие не простое, требует допинга. Пришлось как-то выпить. Согласен, немногопереборщил, но опыта нету. Не каждый день приходится трупы возить. Опять же, небросишь же друга в беде. Как мне не хотелось, но пришлось пить. Пить до одури.

Мария махнула на него рукой и ласково посмотрела на меня:

— Роберт, это правда?

— В общем, да, — согласился я.

Она изумилась:

— Но что это за труп? И куда вы его возили?

Заславский не дал мне сказать и слова.

— Маша, — встрял он, — Роб сидел дома, работал над теорией,вдруг к нему ворвалась незнакомая девица.

— Как, ворвалась? — ахнула Мария. — Что за девица?

— Проститутка, — успокоил ее Заславский. — Проститутка повызову.

Здесь уж не умолчала и Мархалева.

— Проститутка по вызову? — изумилась она.

— К Роберту? — присоединилась к ней Мария.

Я не выдержал и возмутился:

— Виктор, лучше замолчи! Сейчас такого наговоришь! Уженаговорил! Не верьте ему, все не так было, — обратился я к женщинам. — Этадевушка перепутала дом и квартиру. Она была пьяна. Я ей все объяснил, и мырасстались, как я тогда думал, навсегда. Но позже выяснилось, что она лежит вмоей спальне. Уже мертвая. Я испугался и позвал на помощь Виктора. Он быстроприехал и посоветовал мне избавиться от трупа. Мы погрузили труп в машину иоставили в сквере. После этого Виктор поехал домой.

Мархалева и Мария снова переглянулись, на этот разбеспомощно.

— Но как же так? — пролепетала одна.

— Как такое возможно? — растерянно спросила другая.

Я уныло пожал плечами:

— Сам не знаю. Отвез Виктора и вернулся домой. Спать лег вгостиной. Разбудили меня, Софья Адамовна, вы. Потом пришел Виктор.

— Зачем он пришел? — выстрелила вопросом Мария.

Заславский с жалостью посмотрел на жену:

— А ты как думаешь, Маша? Зачем я пришел? И как бы поступилаты, найди твоя подруга труп в своей спальне? Я пришел поддержать Роба! —прогремел он. — И никак иначе! Я переживал, боялся, чтобы Роб не наложил в…

Сделав оскорбительную для меня паузу, вызвавшую улыбку сразудвух женщин, он продолжил:

— Я боялся, чтобы Роб не наложил на себя руки. Сама знаешькакой он впечатлительный, я всю ночь не спал, нервничал похлеще него самого.

— И потому храпел пьяным храпом, — зло констатировала Мария,переводя взгляд на Мархалеву: — А вам-то прятаться зачем приспичило?