“Может и хорошо, что она дура?” — подумал я о Мархалевой,укладывая обмотанную шторами Лидию на заднее сиденье ее автомобиля.

Мархалева села за руль и на приличной скорости выехала содвора.

— Знаю одно местечко, — подбодрила она меня, — где можносреди бела дня бедняжку сгрузить. Ни одна собака не увидит.

И она направила свой “Мерседес” в самый центр Москвы. Пока япытался совладать с ужасом, она зарулила во двор незнакомого мне дома искомандовала:

— Видите лавочку? Кладите сверток туда.

— Как? Прямо так и класть?

— А почему нет? Двор пуст.

— А окна?

— Выгружайте быстрей, — прикрикнула она. — Что нам окна?Действуйте смелей! Смелого пуля боится, смелого штык не берет. Или вы хотите,чтобы запомнили номер моей машины?

Меня словно плеткой хлестнули: я выскочил из машины иводрузил Лидию на лавку.

— А теперь поехали, — скомандовала Мархалева и зарулила всоседний двор.

От того двора, где мы оставили Лидию, он был отгороженкустами и решеткой. Мархалева сразу полезла на ту решетку и удовлетворенно мнесообщила:

— Нормально, так я и думала, свертком никто незаинтересовался, следовательно и нас не видели. Можно звонить.

Пока я переваривал полученную информацию, она досталамобильный, быстро набрала какой-то номер и сказала:

— Милиция? Мы нашли труп.

Назвав точный адрес, она посоветовала не тянуть резину ипожелала удачи.

— Дело сделано, — победоносно глядя на меня, сказала она. —Поехали менять замок в вашей квартире, а потом сразу к Максу.

Пока я менял замок, она топталась рядом, энергично мешала иучила меня жизни. Разумеется, работа не заладилась: замок я врезал косо. Он тоне закрывался, то не открывался. Пришлось повозиться.

Наконец подогнав его точно, я сразу отправился в спальню идотошно проверил все углы. Успокоился только тогда, когда не нашел там трупа.

— Порядок, — констатировала Мархалева, — можно отправлятьсяк мужу вашей сестры.

— Нет уж, — сказал я, — сначала пойду к самой сестре и ееуспокою.

— Как знаете, — поджимая губы, ответила Мархалева.

Я отправился в кабинет. Кристина, измотанная лекарствами ибессонной ночью, еще спала. Разбудив ее, я сказал:

— Кристя, еду к Максу.

Она испуганно схватила меня за руку:

— Роби, не надо!

— Надо, малыш, надо. Должен же я знать, что он задумал. Невек же тебе у меня жить.

В глазах ее появились слезы:

— Роби, ты гонишь меня?

— Ни в коем случае, всего лишь думаю о твоем будущем. Поспиеще, если сможешь, а потом позавтракай. Ты не ела почти сутки. И прошу тебя, неотвечай на звонки. Надо же, какая ты бледная, — ужаснулся я. — Выйди хоть набалкон, подыши воздухом, очень тебя прошу. Ну, все, малыш, не скучай, скоробуду. И смотри, не вздумай заниматься глупостями.

Я пристально посмотрел на сестру. Кристина была измотана:побледнела, постарела, не женщина, а ходячее страдание. Впрочем, уже и неходячее. Сочувственно чмокнув ее в макушку, я отправился к Мархалевой.

— Надеюсь, теперь-то вы освободились?

— Да, — уныло ответил я.

— Тогда вперед! — скомандовала она и началось.

Первой позвонила мать и, прощая меня, сообщила “радостную”весть:

— Роби, Жанна нашла тебе богатую невесту.

— Мама, мне не до этого, — рассердился я.

— Роби, не дури. С твоим гонором ты никогда не добьешьсятого, чего добилась Кристина.

— И слава богу! — закричал я, ставя на этом точку.

Но телефон не умолкал: второй позвонила Тамара.

— Роберт, как тебе моя Сонька? — игриво спросила она.

Я испуганно посмотрел на Мархалеву и прошептал в трубку:

— В каком смысле?

Тамара хихикнула:

— В самом прямом, как женщина. Понравилась тебе она или нет?

Я замялся:

— Ну-у, не знаю, в ней что-то есть, но…

— Никаких но, — отрезала Тамара, — советую к нейприсмотреться. Кстати, она свободна, недавно с мужем развелась. А какаякрасавица! Знай, Роберт, такие бабы на дороге не валяются…

— Только потому, что сами там не улежат. У них же в задницешило, — теряя терпение рявкнул я и, извинившись перед Мархалевой, вышел вдругую комнату.

Там уже прямо сказал Тамаре:

— А нельзя ли мне как-нибудь отказаться от ее услуг? Или тыменя к ней приговорила?

— Роберт, не дури, она тебе нужна. Сонька выведет всех начистую воду.

— Уже вывела, — вздохнул я, вспоминая сколько ей наболталсегодня.

— Вот и прекрасно, — обрадовалась Тамара.

— Прекрасно? Но она же сумасшедшая. Зачем ей все это нужно?У нее нет своих проблем? Да-да, я понял, таким образом она хочет доказать, чтоумнее всех.

— Может и так, но для тебя она настоящий подарок. Денег-тоона не берет. Не капризничай, Роберт.

Поскольку Тамара никогда не меняла своего мнения, сошлись натом, что время покажет. Она осталась при уверенности меня на Мархалевой женить,а я остался при надежде избавиться от этого хаоса в юбке в ближайшие часы.

Едва мы прекратили разговор, как телефон зазвонил снова. Наэтот раз был старый знакомец — голос с блатнецой. Давненько его не слышал.

— Ну че, козел, попал? — протянул он и, пошло заржав,отключился.

И тут же раздался новый звонок. Нервы мои не выдержали.

— Да! Я попал! Попал! Радуйся, скотина! — закричал я ижестоко ошибся.

Звонили из агентства по поводу билетов на автобус. Грозилисьдоставить их через два часа. Отменив заказ, я опасливо подержал мобильный вруках, но, не услышав звонка, с облегчением отправил его в карман пиджака. Повернулсяк двери и обмер: на пороге стояла Мархалева.

— Видите, как я занят? — с укором сказал я.

— Я тоже не гуляю, — ответила она и строго спросила: —Откуда был последний звонок?

Из чего я сделал заключение, что все предыдущие звонкивопросов у нее не вызвали.

— Из агентства, — ответил я и пояснил: — Сегодня я собиралсяехать в деревню…