– Тс-с! – предостерегающе прошипел бармен, таинственный, как медиум на спиритическом сеансе. – Пойдемте в ресторан. На улице небезопасно.

– Боитесь простудиться, Луи? – простодушно спросил Нолин.

– Александр Луи, с вашего позволения.

– Конечно, Луи, я помню. Будем заходить поодиночке?

– Зачем? – наморщил лоб бармен.

– Для конспирации, – пояснил Нолин. – Вы ведь опасаетесь слежки?

Луи издал нервный смешок и кивнул на дверь:

– Прошу. Не стоит торчать у всех на виду.

Нолин подчинился. Ему тоже не хотелось торчать на всеобщем обозрении. На миру и смерть красна, правду говорят, но красна-то она кровью, вот какая штука.

В зале было малолюдно. Играла тягучая музыка, при звуках которой хотелось немедленно превратиться в кобру и извиваться до тех пор, пока дудочнику не надоест это занятие. На диванах, отодвинутых в затемненные ниши, о чем-то шептались разнополые и однополые парочки. Один из высоких табуретов у стойки занимала неимоверно кудлатая негритянка, принявшая позу, уместную скорее в гинекологическом кабинете. Между пальцев с леопардовыми когтями она держала незажженную сигарету и зазывно смотрела на вошедших.

Пародируя бессловесного мима, Луи зазвал Нолина в темный коридорчик, где приоткрыл занавеску и наконец соизволил разлепить жирные губы:

– В отдельных апартаментах нам будет удобнее.

Апартаменты представляли собой небольшое помещение, задрапированное темно-фиолетовой тканью. Бронзовые светильники и позолоченные карнизы сверкали дешевым шиком, силясь создать нечто вроде сказочной атмосферы. Тысяча и одна ночь? Лишь бы не одна-единственная, не последняя…

Не дожидаясь приглашения, Нолин невозмутимо расположился за столом.

– Итак? – произнес он.

Луи сел напротив и загадочно улыбнулся. Не слишком воодушевляющее зрелище. Нолин ответил улыбкой на улыбку. Луи наклонился вперед, затем откинулся на спинку стула и снова положил руки на стол.

– Мой кузен, – объявил он, когда в кабинет заглянул смуглый лоснящийся тип с итальянскими усиками и бакенбардами.

– Надо было и мне прихватить кого-то из родственников, – буркнул Нолин.

Двоюродные братья засмеялись, хотя жизнерадостнее от этого не стали.

– Кузен работает здесь официантом, – пояснил Луи, – а потому нам полагаются некоторые, хи-хи, скидки. Предлагаю положиться на его вкус.

Если меня решили отравить, подумал Нолин, то удобнее случая не сыщешь. С другой стороны, мне тоже никто не мешает воспользоваться случаем. Поглядим, кто кого.

– Договорились, – кивнул Нолин. – Я оплачу скромный ужин на двоих. Но без горячительных напитков.

– Как? – огорчился Луи.

– Мы ведь в мусульманской стране, не так ли?

– О, алкоголь продается в нашей стране совершенно свободно, – похвастался официант. – Виски, коньяк, водка…

– Нет, – отверг предложение Нолин.

– Имбирное пиво… Пальмовое вино…

– Изумительный вкус, – воскликнул Луи. – А аромат!

– Я не пью спиртного, – огорчил родственников Нолин. – И вам не советую.

– В таком случае осмелюсь предложить вам восхитительный кофе местного приготовления, – сказал официант, улыбаясь до того приторно, словно только что осушил целый литр своего восхитительного кофе. С килограммом сахара. – Туда добавляется гвоздика и, вы не поверите, перец. Да, да, перец!

Нолин молчал. Он не видел повода для восторгов.

Луи досадливо крякнул. Его кузен, переступив с ноги на ногу, всплеснул руками, как человек, осененный блестящей идеей:

– Может быть, мятный чай?

Нолин продолжал безмолвствовать.

– Тогда баобабовый сок? – подключился к уговорам Луи.

Схема ловушки вырисовывалась примитивная. Пражский вариант, о котором недавно вспоминал Нолин. Его намереваются одурманить, чтобы он потерял способность соображать и сопротивляться. Затем последует арест с изъятием зажигалки, которая превратится в вещественное доказательство преступления. Возможно, жертвой станет Луи, сам того не подозревая. Мрачная ирония судьбы. Не зря же говорят: «Не рой другому яму, не то сам в нее попадешь».

– Сок, – сказал Нолин.

– Уже несу, месье, – обрадовался официант, пятясь.

– Я имею сообщить вам нечто крайне важное и конфиденциальное, – высокопарно заявил Луи, когда они остались одни.

– Вы слово в слово повторили то, что сказали мне по телефону, – напомнил Нолин. – Опасаетесь, что я не все понимаю с первого раза?

– Тот русский турист, о котором вы меня спрашивали…

Луи замолчал, впившись взглядом в неподвижное лицо Нолина. Тот забарабанил пальцами по столу, демонстрируя не столько нетерпение, сколько скуку.

– Он на самом деле был не один.

Закончив мысль, Луи надул щеки, хотя они и без того не были впалыми.

В зале запустили новую восточную мелодию, до того томную, что хотелось отложить все дела и уснуть. Но не тем холодным сном могилы…

– С кем же? – поинтересовался Нолин.

– Так я вам сразу все и выложил, – самодовольно усмехнулся Луи. – В этом мире ничто не дается бесплатно.

Зато многое берется бесплатно. Силой и хитростью.

Размышления Нолина оборвал официант, раздвинувший портьеры подносом.

– Ваш сок…

Поставив на стол кувшин и два стакана, он по-рачьи ретировался за занавес. Спектакль начинал утомлять. Слишком дешевый и дилетантский, чтобы вызывать что-либо, помимо скуки. Самодеятельность низкого пошиба.

– Сколько? – спросил Нолин напрямик.

– Предлагаю обсудить это за ужином, – сказал Луи, наполняя стаканы. – У нас в Сенегале не принято заключать сделки, не поторговавшись как следует. Угощайтесь. – Он пригубил рубиновый сок и почмокал губами. – Очень вкусно. И полезно.

Глотнул или сделал вид, что глотнул?

Нолин щелкнул пальцем по своему стакану и попросил:

– Поподробнее, пожалуйста.

Луи погрозил ему пальцем:

– Я же сказал: за ужином.

– Речь идет о соке, друг мой, пока всего лишь о соке, – улыбнулся Нолин.

– Он называется буйе.

– Как интересно!

– Это наш национальный напиток, – выдавил из себя Луи. – В Сенегале его пьют все, от мала до велика.

– Теперь я понял, почему Сенегал показался мне необыкновенно спокойной и тихой страной! – воскликнул Нолин.

– Да? – наморщил лоб Луи. – Почему же?