в этом мире отличаются от привычных. Однако часы и минуты, судя по всему, означают одно и тоже. По крайней мере, я не почувствовал разницу. Может, измерение времени — это что-то более фундаментальное, чем условные пространственные единицы для наших миров?

— А заселиться, выходит, можно сейчас? — спросил я.

— Да, — кивнул Дамир, — приём гостей круглосуточно. Корабли не всегда швартуются по графику.

— Пойдёмте, а? — попросила Соня, — хочу тепло. И тёплый душ!

— Не трави душу… — вставила Сяоюй, которая, похоже, тоже сильно страдала от холода: из тёплых вещей она оставила только шерстяную накидочку.

— Пойдёмте, — согласился Дамир, — видите улицу вдоль ограждения? Она ярко освещена. А параллельно ей идёт ещё одна, где фонарей почти нет?

Я пригляделся. Сразу за высоким забором в ряд стояли довольно приличные здания. Скорее всего, не жилые — было в них что-то бездушно-казённое. А вот за ними, возле ещё одной ограды пониже, располагались кварталы, сильно напоминающие жилые районы Конакри, столицы Гвинеи.

— Там… безопасно? — осторожно спросил я.

— Конечно, нет, — улыбнулся Дамир, — но нам не стоит беспокоиться.

В припортовых трущобах пахло одновременно едой, приготовленной на открытом огне, и канализацией. Довольно тошнотворное сочетание. Впрочем, сухой воздух, задувавший из пустыни в сторону моря, довольно успешно боролся с миазмами.

Тут, так же, как и в порту, продолжалась жизнь: были открыты какие-то мелкие лавки, торгующие всячиной, и забегаловки. Где-то даже играла негромкая музыка.

Я то и дело ловил на нас любопытные взгляды. Однако заметив ответное внимание любопытствующие тут же отводили глаза и занимались своими делами.

Видимо, по местным меркам мы выглядели достаточно солидно, чтобы не докучать нам.

— Я есть хочу, — заявил Лунюй, глядя внутрь очередной забегаловки.

Соня встрепенулась.

— Серьёзно? — сказала она.

— Я рос в бедном районе, — ответил он, — сейчас этих хутунов давно не существует. Снесли, ещё когда город к Олимпиаде готовили… — он вздохнул, — но воспоминания остались. Детство. Вкусная еда. Добрые соседи. Мне иногда не хватает этого всего.

— Да, я бы тоже перекусила, — поддержала коллегу Сяомэй.

— В постоялом дворе есть возможность заказать еду в номер, — добавил Дамир, — я бы потерпел.

— Как скажешь, — ответил Лунюй, — доверимся местному.

До гостиницы мы добрались без приключений. Возле портовых ворот была вооружённая охрана, но мы, видимо, на их взгляд, выглядели достаточно респектабельно, чтобы нас не останавливать. Удивительно, но даже короткий меч на поясе Дамира не вызвал у них никаких вопросов.

Мы расплатились наличными, и получили большой номер с тремя спальнями, где было электричество, тёплый душ и шикарный вид на ночное море под звёздами.

Одну из спален заняли мы с Соней, в другой расположились китайцы в третью единолично заселился Дамир. Кажется, он смущался такого положения, и предлагал Лунюю разделить помещение с ним. Однако тот вежливо, но категорично отказался.

Странно, что при всех благах цивилизации, в номере не было телефона. Поэтому для того, чтобы заказать еду в номер, нужно было взять меню с отмеченными позициями и спуститься на ресепшн.

Идти вызвался я. Соня слишком устала, и ушла отогреваться в душ. Девушки китаянки ждали своей очереди. А мне же просто хотелось посмотреть на гостиницу, которую Дамир упорно называл «постоялым двором».

Портье за стойкой дремал, склонившись над какой-то книгой. Я подошёл, намеренно стараясь ступать более шумно, чем обычно. При моём приближении он встрепенулся и сфокусировал на мне взгляд.

Это был полноватый и лысый мужчина, лет пятидесяти, с добрыми глазами и мягкими чертами лица. Девушка, которая нас зарегистрировала, должно быть, сменилась.

— Доброй ночи, — сказал я, улыбаясь.

— Поздний ужин? — предположил портье.

— Да, — согласно кивнул я и протянул листок с отмеченными позициями меню, — пожалуйста.

— Предоплата?

Вместо ответа я положил на стойку несколько металлических солов. По моим расчётам этого с лихвой хватало для оплаты заказа.

— Сдачу можете оставить, — сказал я.

— Спасибо, — улыбнулся портье, и добавил: — такие щедрые варсы, как господин, не часто встречаются. Удача сопутствовала вам?

— Благодарю, — я кивнул, — работали потихоньку.

Я уже собрался было уйти, но в последний момент заметил, что портье будто бы колеблется. Словно хочет что-то сказать, но не уверен, стоит ли.

Я остановился и вернулся к стойке, положив на прилавок ещё один сол.

— Вижу, вы хороший человек, — сказал я, — семья, верно? Дети? Вам точно не будет лишним. Пускай вам тоже сопутствует удача!

Портье взял монету. Повертел её в руке, потом тяжело вздохнул и сказал, будто решившись:

— Бегите, варс, — сказал он шепотом, оглядевшись, чтобы убедиться в отсутствии чужих нескромных ушей, — очень серьёзные люди затаили на вас зло.

— Спасибо, — кивнул я, — именно это я и собираюсь сделать. Как только откроют биржу.

— Не дожидайтесь утра, — шепнул портье, — за вами придут раньше. Моя сменщица… они дали ориентировку всему персоналу. За хорошее вознаграждение она уже бежит докладывать о вашем появлении.

Я тяжело вздохнул. Так хотелось выспаться в тёплой постели!

— Постойте, — сказал я, — но ведь это же территория порта!

— Вы не понимаете, — продолжал шептать портье, — насколько всё серьёзно. Эти люди ни перед чем не остановятся. Даже если нужно будет забыть про тысячелетние обычаи — они сделают это без колебаний.

Я нахмурился.

— У меня есть знакомый знакомого, — продолжал портье, — они отбывают через час. Он всегда рад взять пассажира, но компания строит график так, чтобы стоянка у пирса выходила подешевле. Однако в ночное время шанс дождаться пассажира минимален.

— Подходит! — быстро сказал я.

— Вы даже не поинтересуетесь, куда отправляется корабль? — портье усмехнулся, округлив глаза.

— Это не так важно, — ответил я, — пересядем. Главное, чтобы побыстрее и подальше.

Портье взял из-под стойки лист бумаги и начал что-от писать убористым почерком.

— Девятнадцатый пирс, — сказал он, — посудина называется «Гимн Рассвета», — он поморщился, — по мне так чересчур пафосно для такой посудины. Капитана зовут Камиль. На трапе скажите, чтобы передали, будто вы от Сафара. Это я, — портье улыбнулся, — тут написаны рекомендации, прочитаете потом. Это чтобы он уверился, что вас направил именно я. Большая просьба: после того, как капитан прочитает — сожгите записку. Я сильно рискую. А у меня, как