— Выходит, мой подарок не просто пригодился, а спастебя из заточения? Не хочу даже и думать о том, что могло бы с тобой произойти!Знаешь, давай условимся, маме обо всем этом ни звука!

— Еще бы!

— И тете Липе!

— Конечно!

— Я понимаю, вступив однажды на путь подобныхприключений, ты не остановишься, пока не повзрослеешь! Но прошу тебя, будьочень-очень осторожна… да, и вот еще: я оставлю тебе деньги, но не на абы что;я хочу, чтобы вы с Матильдой занялись карате! Вам это просто необходимо!Представь себе, что ты владела бы приемами, когда этот тип схватил тебя сзади.Да он через минуту уже лежал бы в обмороке.

— Дед, это здорово! Только маме лучше и об этом неговорить.

— Наоборот! Она будет рада знать, что ты в состояниизащитить себя.

— Ты думаешь?

— Уверен!

Мы опять говорили с ним, как бывало раньше. Все мои обидыулетучились. Это снова был мой обожаемый дед, который любил меня и заботилсяобо мне.

— Да, дед, я совсем забыла! Никакого духа не было!

— А ты почем знаешь? Я рассказала все про магнитофончики про наши соображения.

— Шпионка? Альбина?! Роскошная идея! — хохотал дед. —А еще лучше — насчет манипуляций массовым сознанием! Это же просто прелесть!Спецслужбы занялись Альбиной! Ну и воображение у вас! Начитались всякой чепухии выдумываете Бог знает что!

— Тогда что же это значит?

Но вопрос мой остался без ответа — в дверь позвонили. Звонокбыл настойчивый, беспрерывный! Как будто кто-то нажал на кнопку и держит еепальцем.

— Не ходи, я сам открою, — распорядилсядед. — Кто там?

— Игорь Васильевич, свои!

Не может быть! Папа! Да, папа приехал!

— Папа! — завизжала я и бросилась ему на шею. Отнего пахло морем, жаркими странами…

— Аська! Дочка! Здрасьте, Игорь Васильевич! А где Тата?В театре? Скоро придет? Липа, добрый вечер!

— Юра! Откуда ты взялся? Мы тебя не ждали!

— А я вот решил сделать вам сюрприз! Аська, да ты еще выросла!Что это у тебя с лицом? Тебя кто-нибудь прибил?

— Юра, раздевайся, очень рад тебя видеть! Честноговоря, не чаял! Я ведь на днях опять уезжаю!

— Да, Игорь Васильевич, я тоже приятно удивлен!Накормят меня в этом доме, а?

— Папочка, ты надолго?

— Надолго, до конца апреля!

— Ура!

Тетя Липа уже накрывала стол в столовой, по случаю папиногоприезда.

— Аська, давай уберем мои вещи из прихожей, пусть и длямамы мой приезд будет сюрпризом!

Забыв обо всем, я носилась по квартире, убирая папины вещи,помогая тете Липе таскать из кухни в столовую разную снедь, а папа тем временемушел в ванную, принять душ и побриться.

— Аська, — позвал меня дед, — на минуткузайди ко мне! Слушай, ребенок, папе будешь рассказывать что-нибудь?

— Только то, что маме, не больше. Он же всегда за менядрожит. Он меня даже на каток не хотел пускать. Ему все казалось, что янепременно расшибу себе голову. Или упаду, а кто-то заедет мне в глаз коньком!

— Все понятно! Ну что, ребенок, мир?!

— Конечно, мир!

— Ладно, беги к Липе, а то она на радостях с ногсобьется!

Папа вышел из ванной, и теперь от него уже пахло не морем, акаким-то лосьоном для бритья. Но такой он был как-то привычнее, роднее.

— Юрочка, садись за стол! Ася! Игорь Васильевич!

— Липочка, я сейчас что-нибудь перехвачу, а с ужиномдавайте подождем Тату. Она ведь уже скоро будет!

— Мудрое решение! — одобрил дед. — Аська,закрой дверь на цепочку, а то мы не услышим, как мама придет, и сюрпризу нашемухана.

Так я и сделала. Через полчаса раздался звонок. Дед пошелоткрывать. Мама!

— Папа, с чего это вы рано на цепочку закрылись? —донесся до нас ее голос.

— Вероятно, это я, по рассеянности!

— Что-то ты в последнее время стал оченьрассеянным! — проворчала мама.

— Татка, не ворчи! Идем-ка скорее ужинать, у нас гость.

— Папа, а нельзя без меня? Я так устала… Кто там утебя?

— Идем, идем, увидишь! И без тебя никак нельзя! А вот иТата!

Мама вошла в столовую с хмурым, недовольным видом и вдругпросияла: — Юра! Юрочка! Какими судьбами? Теперь вся наша семья в сборе. Какхорошо!

* * *

Прошло три дня. Суматоха, связанная с неожиданным папинымприездом и предстоящим отъездом дедушки, вытеснила все другие мысли. Костязаболел гриппом. У Мити заболела мама. Мои синяки исчезли, и у меня больше небыло причин не ходить в школу. Завтра опять будет химия. Папа пытался мнечто-то втолковать, спрашивал меня по заданным параграфам и в отчаянии качалголовой.

— Знаешь, дочка, по-моему, тебе следует перейти вдругую школу, с гуманитарным уклоном, где в старших классах уже нет химии. Этотгод, конечно, надо домучиться тут, а дальше… К чему такие страдания?

— Нет, папа, а как же Мотька, и вообще… Нет, я не хочув другую школу! И потом, придется куда-то далеко ездить, время терять…

— А на что, скажи на милость, ты время тратишь? Всыщики играешь? Да ты уже большая, думала бы лучше о будущем, готовилась бы кчему-нибудь, время сейчас нелегкое…

— А я уже все решила. Я буду юристом.

— Юристом? И, насколько я могу судить, тебя влечеткриминалистика? Между прочим, криминалистам без химии трудно приходится.

— А эксперты на что?

— И ты, разумеется, будешь знаменитой сыщицей?

— Нет, я буду адвокатом.

— Адвокатом? Будешь защищать всяких прохвостов, вродевашего Узкоплечего?

— Нет, я буду защищать невиновных от всяких прохвостов!

— Ой, а пожарным ты быть не хочешь? А мороженоепродавать?

— Папа, не говори со мной как с маленькой!

— Ладно, не буду. Хотя рассуждаешь ты как маленькая.Авось подрастешь, и гены Потоцких возьмут верх — пойдешь в актрисы! Оно как-тобезопаснее! Мне, во всяком случае, было бы спокойнее!

Вот так мы вчера поговорили с папой.

А утром, когда я уходила в школу, из своей комнаты вышелдедушка, вернувшийся вчера очень поздно.

— Аська, а у меня для тебя есть новости. Про духа!

— Ой, скажи скорее!

— Нет, матушка, на ходу такие разговоры не ведут! Вотвернешься, тогда и поговорим!