– Это всё неправда, – лениво сказал Феликс.

Он не возмутился, не начал кричать, не стал меня обвинять,даже не удивился. Он просто покачал головой.

– Ты сам говоришь, что бы пьян и ничего не можешь вспомнить,– продолжал Феликс, – может, тебе всё это приснилось.

– Нет, не приснилось, – мне было обидно, что он мне неверит. Его жена любила такой коллективный секс. Об этом знала вся Москва. А мнебыло стыдно даже вспоминать об этой ночи в Каннах. Может, после этого я сталиспытывать определенные затруднения при общении с женщинами. Сказывался тотнегативный опыт в Каннах. Как я мог решиться на подобный эксперимент, не понимаю.

– Ты говоришь неправду мне назло, – упрямо произнес Феликс.Он покраснел, было заметно, как он волнуется.

– Это правда, – я тоже начал заводиться.

– Ты всё врешь. Тебе обидно, что я пытался переспать сЮлией, и ты придумал эту глупую историю с Альбиной. Может, этот итальянскийофициант спал только с тобой? Может, он тебя изнасиловал?

– Нет. Этого не было, – я тяжело вздохнул, меня началотянуть в сон, – Можно подумать, что ты сам никогда и ничего плохого в своейжизни не делал.

– Делал, – сказал Феликс.

Он как-то изменился. Сейчас он напоминал мне минотавра.Крупные черты лица, словно начавшие расти рога над его бурной шевелюрой,раздувающиеся ноздри, налитые кровью глаза. И тщедушное человеческое тело.

– Я расскажу вам всем, что именно я делал, – он попыталсяподняться, но не сумел. Упал, снова попытался встать, но затем махнул рукой ипродолжал говорить уже сидя.

– Всё это неправда про Альбину. Про неё нарочно распускаюттакие слухи, чтобы нас поссорить.

– Откуда ты знаешь? – крикнула ему Юлия. – Она и до тебявсегда умела находить себе нужных мужчин.

– Что было до меня, я не знаю, – отмахнулся Феликс, – толькоя её люблю и никому не верю. Она тоже меня любит…

– Никого она не любит, – не унималась Юлия.

– Замолчи, – потребовал Феликс, – я не хочу с тобой спорить.Я лучше расскажу вам, как я работал. Вы думаете, мне так легко было создатьАРМ? И учтите, что когда МММ рухнуло, мы сохранили свои структуры и перевелиденьги наших вкладчиков в акции и облигации. И до сих пор с нимирасплачиваемся.

– Нужно спросить у моей тетки, куда ты дел её деньги, – неуспокаивалась Юлия. Очевидно, мой рассказ про Альбину сильно её задел. Дажебольше, чем Феликса. Он, возможно, и подозревал нечто подобное, а она была вярости от моей откровенности.

– Не мешай, – крикнул Феликс, – я ведь хочу всё рассказать.Мы с самого начала знали, что АРМ будет такой же пирамидой, как и всеостальные. Но у нас был расчет на доверчивость наших клиентов. Ведь МММ просторазорили, а Мавроди посадили в тюрьму. Зато мы платили огромные деньгипрокурорам и судьям, чтобы избежать подобной участи. И нам удалось выжить. Мыбыли единственные, кто сумел выйти из этих потрясений. Разорились все.«Властилина», «Чара», «Хопер-инвест», МММ – в общем, все, кто создавалфинансовые пирамиды. И только мы выжили, хотя и перевели деньги в облигации иакции. Но это была единственная возможность оттянуть выплаты и начатьрассчитываться с клиентами. Учитывая дикую инфляцию, это было не так сложно.

Хотя у нас тоже были трудные времена. Когда мы однаждыобъявили о том, что переводим деньги в другие ценные бумаги, сразу несколькочеловек подали на нас в суд. Но мы легко выиграли все процессы. А потом яузнал, что восемь или девять человек, полностью разорившихся на наших «акциях»,покончили с собой. Но после развала МММ покончили с собой человек пятьдесят. Иникого это особенно не волновало.

В девяносто пятом мы уже пытались выплачивать некоторыедивиденды. В девяносто шестом на нас наехали бандиты из Харькова, попытавшиесяотнять наш бизнес. Времена были сложные. Нам пришлось нанять другую банду,заплатить большие деньги. И харьковских просто смели. Почти всех закатали васфальт. Это была первая такая схватка, но не последняя. С бандитами обычноборолись с помощью других бандитов, с милицейскими «наездами» с помощью другихсотрудников милиции. Всё как полагалось. Борьба шла не на жизнь, а на смерть.

В девяносто седьмом мы уже были мощной организацией. Наодном из наших предприятий появились проверяющие ревизоры. Мы предложили имденьги, но они получили задание «дожать нас до конца». Тогда мы просто убралиревизоров. И появились сотрудники прокуратуры и ФСБ. С этими было сложнеедоговариваться, но мы сумели передать деньги для одного генерала. И проверкуначали сворачивать. Но генерал оказался жадным, он требовал все больше и большеденег. Это нам постепенно надоело, и мы его просто взорвали в машине. А потомоказалось, что дело по этому убийству взял под свой контроль лично президент. Иорганизовавший убийство генерала киллер бежал вместе со своей знакомой девушкойв Грецию. Нужно было предпринимать какие-то меры. Мы послали туда сразу трехлучших исполнителей. И про киллера с девушкой больше никто не слышал. Лет черезпять или шесть их останки нашли в окрестностях виллы, которую они арендовали,но судьба киллера уже никого не волновала.

Мы всё время ходили по лезвию бритвы, опасаясь каждогонового скандала. В девяносто восьмом нам помог Дебольский. Мы заранее перевеличасть наших денег в валюту и смогли даже на этом заработать. Ещё через год мыуже расплачивались с нашими бывшими клиентами. А потом наступил двухтысячныйгод. И мы стали скупать акции нефтяных компаний, понимая, что цена на топливоможет начать расти. После одиннадцатого сентября цены на нефть начали свойрост, а после того, как американцы вошли в Ирак, они взлетели до небес.

Но тогда выяснилось, что в Сыктывкаре у нас появился мощныйконкурент, бывший руководитель крупного нефтедобывающего комплекса геологУгрюмов. Кирилл Угрюмов. Он знал своё дело, умел просчитывать свои финансовыериски и гораздо лучше нас всех знал тамошние месторождения. Все наши попыткиего подкупить ничем не увенчались. Мы подсылали к нему даже сенаторов, дажеминистров, но он был непреклонен. Есть такие глупые идеалисты, которые считают,что своей принципиальной позицией могут повернуть мир в другую сторону. Этогочеловека невозможно было ни купить, ни запугать. Он постепенно брал вверх наднами. И тогда мы собрались на своё совещание. И приняли единственное решение,которое могли принять. О его физическом устранении.

Я видел, как вздрогнула Юлия. Видел, как испугалась Алла.Очевидно, всё, что мы говорили до сих пор, было лишь прелюдией к этомуразговору. Феликс рассказывал такие страшные вещи, что всем было немного не посебе. Я даже не предполагал, что мой знакомый бизнесмен и коллега такая мразь,готовая удавить любого, кто встанет на его пути.

– Это по твоему приказу убили Кирилла Угрюмова? – неповерила Юлия. – Ты же встречался с его дочерью. Об этом мы писали в нашем журнале.