мог вредить холодным оружием людям. Пытаться добиться информации у пешек, которых наняли, чтобы куда-то его доставить, — гиблое дело. Они ничего не ответят, пока не доставят его на место. На всякий случай Яр принялся считать повороты, но быстро сбился со счета.

Что ж, кто бы ни был заказчиком, он не собирался вредить ему. По крайней мере сейчас. Прошло примерно двадцать минут, прежде чем его вытолкали из машины и повели в какое-то здание. Еще минуты четыре спустя его вывели из лифта. Вокруг разговаривали люди, кто-то звонил по телефону, кто-то что-то печатал на принтере, кто-то получал факс. И определенно никто не обращал внимания на ведущий его конвой.

В какой-то момент его, наконец, завели в закрытое помещение, усадили на стул, развязали руки, вышли, прикрыв за собой дверь. На мгновение возникшую тишину, прерываемую лишь тиканьем настенных часов, прервал звук приближающихся шагов. Мешок стянули с его головы почти аккуратно. Ярослав прищурился от яркого света, бьющего из высоких окон от пола до потолка.

— Ну здравствуй, сын.

Даже останься он с завязанными глазами и дальше, ни за что бы не спутал этот голос с чьим-либо другим. Опираясь бедрами о стол, над ним возвышался широкоплечий мужчина с короткострижеными волосами цвета пшена. На висках они несколько поседели, выдавая, как и морщинки вокруг глаз, его возраст. Ладони были заправлены в карманы идеально выглаженных брюк.

— Так вот, как ты сделал свой бизнес? — неприятно усмехнулся Яр, намекая на способ привлечь его в кабинет отца. — Был для кого-то крышей в девяностых?

Ничего не выдало в Ратимире негодования. На вечно безразличном лице проклюнулась легкая ухмылка. Как бы Ярославу этого ни хотелось, этим он всегда был похож на отца.

— Нет. Это всего лишь подстраховка.

— Для чего?

— Для того, чтобы ты не сбежал. — Он повел бровью. — Ты бы приехал ко мне, если бы я попросил?

Мужчина сжал челюсти. Ратимир смотрел на него с явным превосходством, как делал это в любой случай, когда им удавалось увидеться. Его спокойное лицо всегда казалось Ярославу надменным. В шестнадцать лет он понял, что так и было на самом деле. Этот человек добивался всего, чего хотел, однако любые успехи сына были для него ничем.

Мужчина развел руками.

— Вот тебе и ответ. Я хочу поговорить о нашем семейном деле.

— Я уже говорил, что не хочу работать с тобой, — выплюнул Ярослав. — Ты правда думаешь, что я буду слушать тебя, после того, как ты насильно приволок меня сюда?

Яр резко поднялся и направился к выходу. Возле двери никого не было, но он догадывался, что привезшие его люди находились со стороны коридора.

— Сядь и слушай! — прогремел голос отца.

Ярослав остановился. Ратимир поднимал на него голос лишь единожды, — когда просил его заняться семейным бизнесом, а он отказался. Всю жизнь до этого его слова звучали безразлично. Улыбчивый папа остался в далеком детстве. Яр почти не помнил его радостным и мягким. Словно этого и не было вовсе.

— Ты никогда меня не слушал! — в той же манере ответил он ему, все-таки, возвращаясь на место, но не садясь. В груди вспыхнула ярость. — Где ты был, когда я пытался поделиться с тобой важными для меня вещами? Где ты был, когда хулиганы задевали меня из-за того, что у меня не было мамы? Когда я научился давать сдачи, когда стал добиваться успехов в учебе, когда приносил домой золотые медали, разве ты меня слушал? Это были няньки да гувернантки! Где ты был, когда мне нужна была помощь? На работе. Я ненавидел твой бизнес. Я думал, он украл тебя у меня, но потом я вырос и понял, что если бы ты хотел, ты был бы рядом. Но ты не был.

— Ноешь, как девчонка, — прошипел Ратимир, а после в его голосе зазвучали стальные ноты: — Кто оплачивал твоих гувернанток? Кто давал тебе деньги на твои бесконечные, бессмысленные кружки?

— Мне не нужны были деньги. Мне нужен был отец.

Ратимир смотрел на него несколько долгих мгновений. Вспыхнувшее раздражение растворилось в привычной ему безмятежности. Он указал рукой на стул, безмолвно не призывая, скорее, приказывая сыну сесть.

— Много лет прошло с тех пор, как мы разговаривали в последний раз.

Яр заскрипел зубами:

— Не думай, что что-то изменилось.

— Я не трогал тебя, дал тебе возможность вырасти. Пришло время отбросить глупости и взяться за семейное дело. — Прежде чем Ярослав смог ответить, он медленно добавил: — Твоя мама погибла не в автокатастрофе. — Его голос надломился всего на миг, но Яр заметил. Это отразилось в нем забытой, запертой на тысячу замков, тянущей болью. — Милану убили.

* * *

Василиса замерла на месте. Желание исчезнуть перемешалось с желанием прояснить все здесь и сейчас. С новыми знаниями о глядящем на нее из-за стола издателе «Вечности» она испытала испуг, ведь лишь предполагать могла, насколько он превосходил ее силами, а еще — жгучую заинтересованность. Она так долго ждала объяснений творящемуся с ними безумию, что теперь отступать было глупо.

— Наконец-то, — прошептал Константин Леонидович. Довольная полуулыбка появилась на его губах. Он поднялся на ноги и обогнул стол. — Ты все перевела?

— Ах, мы уже на «ты»? — нервно хмыкнула Василиса.

— Не вижу смысла тянуть эту резину.

Мужчина пробурчал пару слов под нос, и стул для посетителей откатился на середину просторного кабинета. Колдун сказал что-то еще, и ноги понесли девушку прямо к стулу. Она села на него, не отдавая отчета действиям, которые точно ни ей принадлежали.

— Что вы делаете? — она попыталась встать, но лодыжки и запястья обмотали невесть откуда взявшиеся ремни, приковав ее к стулу.

— Не даю тебе переместиться отсюда.

— С чего вы взяли, что я могу это сделать?

— Брось. — Константин усмехнулся. Его позабавили ее слова. — Ты появилась посреди моего кабинета прямо на моих глазах. Я знаю, кто ты, и на что способна. Ты ведь тоже знаешь, кто я.

— «Сказания Черного Ворона» попали ко мне не случайно? — протянула Василиса, решая про себя, что ей стоило говорить и делать дальше. Она знала, что хотела узнать, но не имела и малейшего понятия о намерениях многовекового колдуна. — Я видела последнее воспоминание. Я попала в него.

— Вот как? — приятное удивление отразилось в черных глазах. — Что ж. Мне стоило ожидать этого от тебя.

— От меня? Что вы имеете в виду?

— Оставь эти формальности. — Колдун тяжело вздохнул. Вежливость Василисы порядком успела ему наскучить. Он склонился над ней, опираясь руками о подлокотники. Девушка ахнула, когда белки его глаз полностью почернели. Он поднес