говорил, что детей, созданных подобным искусственным методом, уже больше десяти тысяч, что процесс поставлен на поток.

– Это какой-то кошмар.

– И эти ваши странные дети. Как ты говорила? Они будто бы зависали? Повторяли одни и те же слова, одни и те же действия. Знаешь, что тут случилось четыре месяца назад?

Аманда смотрела на мужа, не отрываясь. Будто сейчас он скажет что-то такое, что навсегда разрушит её хрупкий мир. Оставив от него лишь серу и пепел.

– У нас случился сбой всех программ, все компьютеры сдохли, мы не могли восстановить систему неделю, а когда всё пришло в норму, некоторых роботов пришлось перепрошивать. Думаю, и с андроидами случилось всё то же.

– О господи. – Аманда ахнула, будто вспомнив что-то, но тут же замолчала.

– Что такое? – Он присел рядом, нежно обняв жену.

– Эби никогда не разрешала мне заходить к ней в ванную. Я думала, она просто стеснялась. Но она говорила «нельзя» и закрывалась там одна. Иногда мне казалось, что она просто включает воду и сидит, а после включает фен.

– Андроиды не потеют. И мыть их особо не надо, если только протереть салфеткой.

– Она ведь почти не ела. Каждый раз говорила, что уже пообедала в школе. А зачастую и не разговаривала со мной. Только односложные фразы и короткие слова: «да», «не хочу», «всё в порядке»… Я думала, в ней что-то надломилось после того, как мы потеряли тебя.

– Аманда…

– Нет, я не хочу в это верить. – Она закрыла лицо руками.

– Нам надо всё разузнать. Но прежде я хочу познакомить тебя кое с кем.

Телефон Михаэля задрожал в руке прерывистым сообщением.

– Он уже здесь.

– Кто? – Аманда прислонилась к спинке дивана, прижав колени к себе.

– Не бойся, он свой. Кстати, если бы не он, я бы не вытащил тебя из больницы. Николас – доктор. Слегка не в себе, но об этом потом…

Звук мужских шагов в коридоре – Михаэль припал к дверному глазку.

– Да, это он.

Он открыл дверь, и уже через пару секунд к ним вошёл невысокий мужчина с проплешиной на макушке и в небольших очках. Он был в широком плаще, из-под которого виднелся белый медицинский халат.

Мужчина смотрел на Аманду, не отрываясь, и во взгляде его было столько надежды, что ей даже стало неловко. Она не понимала, чем она может помочь, но если бы знала, то обязательно бы помогла.

– Ты бы хоть халат снял, – посмотрел на него Михаэль.

– К чёрту халат! Вы Аманда? Аманда из Мэйленда?

– Да, – робко сказала она.

– Я знал, – глаза его наполнились слезами, – я знал! – задыхался он, то ли улыбаясь, то ли истерично смеясь.

– Всё это время я думал, что он сумасшедший, – улыбнулся ему Михаэль.

Незнакомец засунул руку в нагрудный карман и, достав из него что-то мелкое, прижал это к груди, не решаясь ей показать.

Глава 30

В его дрожащих руках была смятая фотокарточка, которую он постоянно пытался разгладить.

– Это, – Николас протянул фотографию Аманде, – это моя жена…

Аманда взяла небольшое фото. С него на неё смотрело знакомое женское лицо.

– Вы мистер Одли? – взглянула она на мужчину.

– Да, – закивал он, – а это, это…

– Нора Одли, – произнесла Аманда. Эта храбрая женщина не выдала её, когда могла.

– Она жива?! – вскрикнул он так надрывно, что сам от испуга закрыл себе рот рукой.

– Она жива? – переспросил Михаэль.

– Да, – замялась Аманда.

– Что-то не так? Что с ней?

– После того, как ваш сын заболел, её заподозрили в жестоком обращении с ребёнком и забрали…

– Наш сын?

– Да, маленький Дэнни Одли, он только на год был старше моей Эбигейл.

– Аманда, – посмотрел на неё муж.

– Сначала он перестал разговаривать, – продолжала Аманда, – потом стал повторять слова, впрочем, как и все другие дети.

– Наш сын со мной, – сказал взволнованный мистер Одли, – ему уже двадцать, и он без ума от вашей дочери.

– Кхм, – крякнул в кулак Михаэль.

– Прости, ты не знал, что они встречаются?

– Теперь знаю, спасибо.

– Так, значит, он тоже здесь? – переспросила Аманда.

– Все дети здесь, дорогая, если бы они жили там, вы бы не поняли, что вам замедляют время.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Николас.

– У них там 2027 год.

– Это ещё почему?

– И все дети лишь на пару лет старше, чем были после трагедии.

– Значит, все ваши дети не настоящие? А если ненастоящие, значит, андроиды? Умно, – задумчиво протянул он.

– Что умно? – спросила Аманда.

– Я пока и сам не знаю, но… – Он ринулся к двери и выбежал из квартиры.

– Ты куда? – окликнул его Михаэль.

– Все мои записи дома, – убегал он по коридору.

– Подожди, мы с тобой! Ты как? – Михаэль посмотрел на жену.

Аманда и не заметила, как ей полегчало. Она уже не чувствовала острой боли внизу живота, дрожь в руках тоже куда-то пропала, даже в голове прояснилось.

* * *

Квартира мистера Одли была такой же, как и все другие квартиры сотрудников института.

Он жил в паре домов от Михаэля и занимался разработкой и тестированием медицинских препаратов.

– Михаэль сказал, что у вас в крови был обнаружен Аномедин? – говорил он, быстро листая какой-то журнал.

– Разработкой этого препарата занимались долгие годы, и я в том числе. Это хороший препарат, он должен был положительно влиять на репродуктивную функцию женщин, препятствовать выкидышам на ранних стадиях, увеличить шансы зачатия, в общем, на этапе разработки мы находили одни лишь плюсы. Я думал, его тут же применят на практике, но ни одного ребёнка в нашем городе на тот момент так и не родилось. Тогда я проник в банк крови. Вы знаете, мы очень следим за здоровьем как мужчин, так и женщин, в наше время, в том положении, в котором мы все оказались, жизнь каждого – это ценнейший дар. Я взял пробы крови более чем из двухсот тридцати трёх пробирок, – это все женщины детородного возраста в нашем городке. Так вот, ни у одной из них в крови этого препарата не было. Для кого они его делали и зачем? Тогда я списался с другим учёным, из другого научного городка, он сказал, что впервые слышит о таком препарате. Я уже было думал, что препарат не прошёл проверку и не был применён вообще, но тут появляетесь вы, и в вашей крови – просто лошадиная доза.

– Вы сказали, этот препарат безопасен…

– Абсолютно, если не превысить дозу. Конечно, любое лекарство может стать ядом. Судя по показателям, которые были обнаружены у вас в крови, здесь только одно из двух: либо доза была увеличена в разы, либо введена повторно, до полного выведения первой дозы из организма.

– Значит, этот препарат вводили нам? – смотрела на мужа Аманда, не понимая уже ничего. – Но когда? Я не помню никаких процедур.

– А вы их и не вспомните. Много лет назад, еще до катастрофы, Хольцман решил серьёзно обезопасить наш город. Что в принципе похвально, но вот в закупках, помимо охранных систем и пуленепробиваемых стёкол, значился боевой усыпляющий газ. Многим ещё тогда это показалось странным, обычно при обороне его не используют, но и на штурм мы вроде как не собирались.

– Они их усыпляли? – понял вдруг Михаэль.

– Думаю, да.

– Но на какое время?

– Медикаментозный сон может длиться месяцами.

– Месяцами… – повторила Аманда.

– Но каким образом?

– А вот этого я не знаю.

– Где находится их главный офис?

– Ближе к выезду из города, – подошёл к окну мистер Одли. – Можно попробовать пробраться туда ночью. Днём рисковать не стоит.

Он опять залез в карман и вытащил оттуда квадратный лист, сложенный в несколько раз.

– Вот, – сказал он, разворачивая какую-то карту.

– Это что? – всматривался в чертёж Михаэль.

– Подробный план их главного здания. Я давно хотел разобраться в том, что здесь происходит, я постоянно думал, что что-то не так, с первого звонка Норы. Сказать по правде, я думал, что они прячут людей где-то у нас, но даже не подозревал…

– Она вам звонила? – удивилась Аманда.

– Да, один раз. Я услышал её звонок и лишь пару слов. Дальше связь оборвалась.

– Или её оборвали, – сказал Михаэль.

– Через пару дней мне сообщили, что жена без вести пропала. Якобы