– Сердце разрывается, правда? – сказала ей одна изсиделок за неделю до Рождества.

Грейс как раз укладывала в постельку двухлетнюю девочку. Уребенка было страшнейшее сотрясение мозга после отцовских побоев. Изувер сиделсейчас в тюрьме. Странно было думать, что этот выродок за решеткой, а еесобственный отец, который проделывал, в сущности, вещи не менее страшные,почитается после смерти героем.

– Да, это больно. Но все же им повезло. – Грейсулыбнулась сиделке. – Они здесь. А могли бы остаться там, где были. Покрайней мере на время они в безопасности.

Самым худшим было то, что многие из них возвращались домой.Некоторые женщины просто не находили в себе сил расстаться с мужьями, которыеих нещадно колотили, а уходя, они забирали с собой и детей. Некоторых сноваизбивали, кое-кого даже убивали. Но были и такие, кто осознавал свою беду,учился с ней бороться и словно заново рождался. Грейс часами беседовала с ними– об их праве быть свободными, о возможностях этого достичь. Все они были такнапуганы, так ослеплены болью, так растеряны… Грейс невольно вспоминала себя –такую, какой она была три года назад, когда Молли тщетно пыталась «достучаться»до нее. Она чувствовала, что обязана делать свое дело в память о Молли, чтобыотдать несчастным хотя бы часть той любви, которой доктор Йорк так щедроодарила ее.

– Ну, как идут дела?

Пол Вайнберг, старший психолог, остановился как-то вкоридоре, чтобы перекинуться словечком с Грейс. Он трудился плечом к плечу сдобровольцами и персоналом в приемном покое. Большинство пациентов поступаливечерами и по ночам. Избитые, перепуганные, сломленные, тела и души многих былиизувечены.

– Неплохо.

Грейс улыбнулась ему. Близко она не была с ним знакома, ното, что успела увидеть, очень нравилось. Она уважала его за то, что он трудилсяв поте лица. Тем вечером они отправили в больницу двух женщин – Пол личноотвозил их туда, а Грейс в это время занималась детишками. У каждой изновоприбывших их было четверо, и всех она уложила спать.

– Трудный вечерок…

– Так всегда бывает перед самым Рождеством. Во времярождественских каникул у многих едет крыша. Если им нравится колотить жен идетишек, то это как раз самое время…

– У них что, лозунг: «Скорее бейте детей и жен – всегонеделя осталась до Рождества»?

Она была измотана, но в хорошем настроении. Ей нравилось то,что она делает.

– Да вроде того… – Доктор улыбнулся Грейс и налил ейкофе. – А ты не подумывала заняться этим всерьез? Поступить в штат, а?

– Да нет пока, – честно ответила Грейс. Но онаявно была польщена, даже застеснялась. Она отхлебнула дымящийся кофе иобожглась. У Пола были такие же вьющиеся волосы, как и у Дэвида Гласса, и добрыеглаза, но он бы куда выше ростом и привлекательнее. – Я подумываю учитьсяна психолога. Мне пока не хватает знаний. Но мне нравится то, что я здесьделаю, нравится работать с людьми и знать, что в нашей власти изменить их жизньк лучшему. Полагаю, пока я здесь на своем месте. Большей, мне не надо. А платамне не нужна. Я просто люблю свое. дело.

Она лучезарно улыбнулась Полу, а он посмотрел на нее ещевнимательнее. Она заинтриговала его.

– Ты прекрасно делаешь свое дело, Грейс. Именно поэтому я и спрашиваю. Хорошенько подумай – может, тебе действительно стоитучиться?

Девушка произвела на него впечатление. К тому же она емупросто нравилась.

Той ночью она проработала до двух часов. Прибыло еще шестьженщин, и оставить их просто было нельзя. Когда она наконец закончила, ПолВайнберп предложил отвезти ее домой. Она с благодарностью согласилась,настолько была измучена.

– Нынче ты была просто великолепна! – похвалил онее. Грейс искренне обрадовалась похвале. А Пол был ошеломлен, увидев, где онаживет. Жители Лейк-Шор-драйв обычно не имели обыкновения работать добровольцамив стационарах по три раза в неделю.

– Слушай, в чем дело? – спросил он, подруливая копрятному домику. – Роскошное местечко, Грейс. Ты что, богатая наследница?

Она рассмеялась, понимая, что он шутит, но ему стало ужепо-настоящему любопытно. Кто на самом деле эта интересная юная женщина?

– Я живу здесь еще с четырьмя подругами.

Она пригласила бы его войти, но было уже слишком поздно.

– Обязательно заезжай, если будет свободная минутка.

Она была дружелюбна, но Пол чувствовал, что девушка вовсе нефлиртует с ним. Скорее, относится к нему словно к старшему брату. Его жеинтерес к ней был отнюдь не платоническим.

– Постараюсь, чтобы выдалось времечко, – улыбнулсяон. – Ну а ты? Чем занимаешься, когда не возишься с женщинами и детишкамиу нас, в стационаре? – Он не хотел упустить случая побольше о ней узнать,невзирая на поздний час и усталость.

– Работаю в агентстве фотомоделей, – тихо ответилаона. Работа нравилась Грейс, она ею искренне гордилась.

Пол вскинул брови.

– Так ты модель? – Он не слишком был удивлен,просто подумал, что это несколько странно. Обычно тот, кто много времениуделяет себе, не растрачивает себя на других. А она отдавала всю себя этимнесчастным. Он пристально за ней наблюдал.

– Я работаю в офисе. Но мои подружки – они фотомодели,все четверо. Так что заезжай непременно, я тебя с ними познакомлю. – Такимобразом Грейс старалась дать Полу понять, что вовсе не интересуется им какмужчиной. Он невольно подумал, что у нее есть дружок, но спрашивать напрямую нехотел.

– Непременно заеду. Чтобы повидать тебя, – созначением произнес Пол. Было ясно как день, что для того, чтобы ее увидеть,вовсе не было надобности заезжать к ней домой. Она все равно бывала встационаре трижды в неделю.

Грейс вызвалась дежурить в самый канун Рождества и былапотрясена количеством поступивших пациенток. Она трудилась без устали, а домойдобралась лишь в четыре утра. На другой день решила пойти на рождественскуювечеринку – такие веселые сборища для моделей и фотографов Свенсоны устраивалиежегодно. К величайшему удивлению, Грейс получила там массу удовольствия.Единственное, что слегка обеспокоило ее, – это то, что Боб несколько разприглашал ее на танец, к тому же ей показалось, что он прижимал ее к себе чутьсильнее, чем, по ее мнению, следовало. А один раз, потянувшись за закуской, онпровел ладонью по ее груди. Грейс уверена была, что это произошло нечаянно, да,похоже, он и сам этого не заметил. Но одна из подруг не преминулапрокомментировать эту «случайность», что взволновало Грейс. Разумеется, этобыла Марджори, «курочка-наседка». Она вечно приглядывала за своими«цыплятками», а трюки Боба знала наперечет – по собственному опыту.

– Что, дядя Бобби клеился к тебе нынче вечером? –спросила она Грейс.

Та была ошарашена:

– Что ты хочешь сказать? Он просто был очень мил. Этоведь Рождество.