на обилие фактов, противоречий и странностей, спрятанная на дне глубокого колодца реальности истина постепенно поднималась к поверхности.

Неожиданный стук в дверь заставил Афанасьева подпрыгнуть. Не спрашивая разрешения, в комнату вошёл Георгий.

– Разрешите доложить, Остап Борисович? – мужчина был несколько встревожен.

– Заходи, – поманил рукой Афанасьев.

У его помощника не было привычки бестактно врываться в кабинет начальника, он практически никогда этого не делал. Поэтому сейчас это вселило в душу Афанасьева некую неуверенность.

Георгий запер за собой дверь и подошёл к столу.

– Кажется, есть зацепка. Похоже, группа Ряховского наследила в Каире.

В ответ Афанасьев лишь недоумённо сдвинул брови. Помощник запустил руку во внутренний карман пиджака и вынул оттуда файл с несколькими распечатанными фотографиями. Следователь взял документ и, нацепив очки, всмотрелся в мелкие буквы на снимке.

Перед ним был макет номера «Аль-Ахрам» – ежедневной египетской газеты, чей главный офис располагался в Каире. На первой полосе над фотографией взятого в полицейское оцепление Египетского музея Афанасьев увидел воскресную дату.

Он невольно ухмыльнулся.

Вот он – один из плюсов работы в спецслужбах: завтрашние новости ты знаешь уже сегодня.

– Как сообщил наш человек в египетских спецслужбах, сегодня утром в Каирском музее произошла стрельба. Всех посетителей эвакуировали, подозревали исламистских радикалов. Таких подробностей, кроме факта тревоги в музее, в новостных сводках обнародовано не будет, но после инвентаризации обнаружили пропажу одного снимка из архива Флиндерса Питри.

Вглядываясь в причудливые узоры арабской вязи, Афанасьев вздохнул с некоторым облегчением.

Так называемые «кроты», именуемые на Западе «спящими агентами», будучи сотрудниками российской контрразведки, внедрялись в основные правительственные ведомства по всему миру до сих пор. Готовые в любой момент начать активный сбор секретной информации, они лишь ждали приказа вышестоящего руководства из Москвы. Одними из первых подобные методы получения сведений из стана врага начали практиковать именно советские спецслужбы, особенно КГБ. Самым успешным их проектом подобного рода была так называемая «Кембриджская пятёрка», о которой Афанасьев читал ещё в академии. На самом деле «пятёрка» представляла собой целую сеть советских шпионов в Великобритании, завербованных из числа студентов Кембриджского университета. Будучи аристократами, представителями высших слоёв британского общества, повзрослевшие молодые люди легко внедрялись в самые разнообразные структуры и добывали сведения в пользу Советского Союза, пока их не разоблачили. Следователю было тошно думать, что нечто похожее внутри ФСБ провернула шайка нанюхавшихся галлюциногенов культистов.

Переложив первый снимок вниз стопки, он взглянул на следующий – фотографию какого-то египетского обелиска, почерневшего от копоти, в основании которого виднелась лужа с огромными пузырями.

– Это ещё что такое?

– Буквально через пару часов после происшествия в музее был замечен пожар в районе Эль-Матария, на северо-востоке Каира. К удивлению местных жителей и пожарных, горело потайное помещение, спрятанное под египетском обелиском, который стоит там уже четыре тысячи лет.

– Потайное помещение? – переспросил обескураженный Афанасьев.

На следующем снимке пьедестал обелиска был запечатлён крупным планом. На фоне гладкой каменной стенки отчётливо выделялся проход с уходившей вниз лестницей.

Следователь с недоумением поглядел на своего помощника.

– С чего ты вообще взял, что эти события связаны? И причём тут Ряховский?

– Эти сведения мне передали наши информаторы. Поначалу я тоже не уловил связи, но потом они прислали мне материалы из правоохранительных органов. Взгляните на следующий снимок.

Афанасьев схватил фото. Перед ним предстал фрагмент иероглифической надписи на обелиске. Посреди одного из знаков, представлявшего собой круг, виднелись очертания головы непонятного существа.

– Что это? – следователь всматривался в изображение, пытаясь осознать его смысл.

– То, что Ряховский со своей группой сумел выкрасть, – загадочно сказал Георгий.

– Не понимаю, – помотал головой следователь и взглянул на следующее фото.

Буквально через секунду его глаза расширились от удивления. Афанасьев видел перед собой коллаж из снимков, где был запечатлён сотрудник египетской криминалистической службы на стремянке. Взявшись за странную голову, он с заметным трудом смог отделить её от обелиска. Однако за головой тянулся длинный толстый штырь, заканчивающийся набором выступов и пазов, придававших ему сходство с ключом.

Афанасьев отложил коллаж в сторону. На следующем снимке странная находка предстала во всей своей красе. Светло-синий скипетр или жезл, увенчанный вытянутой головой странного зверя, был запечатлён рядом с масштабной линейкой на металлическом подносе или столе.

В памяти тут же что-то вспыхнуло и сразу погасло. Отложив материалы Георгия, следователь наклонился к одной из папок с делом. Лихорадочно пролистав до половины, он нашёл то, что искал. Чтобы убедиться наверняка, Афанасьев поместил снимок, добытый спящими агентами в Египте, рядом с фотографией ритуального артефакта, брошенного сеттитом на месте убийства Нефёдова. За исключением того, что у последнего не было хвостовика с бороздами, они полностью совпадали.

– Это наши ребята, – уверенно констатировал следователь.

– Но почему они забрали с собой этот предмет в Египет? Откуда они об этом знали? И что искали? Похоже, известие о тайном зале под обелиском оказалось для местных властей неожиданностью.

– Неважно. Ты не туда смотришь, Георгий. Что по-настоящему имеет значение, так это то, что ты добыл очень важные сведения для нашего расследования.

Его помощник не стал напрашиваться на дальнейшие комплименты, но от Афанасьева не укрылось, как лицо юноши просияло. Однако он не придал этому значения, полностью погружённый в свои мысли, разгонявшиеся, точно поезд.

– Тот факт, что Ряховский и компания похитили улику, которую якобы чудом удалось выбить из лап сектанта, не давал мне покоя. Теперь всё стало ясно.

– Правда?

– Ну, посуди сам. Ковальский, Ряховский и остальные вскоре после убийства Нефёдова сбегают, крадут улику с места преступления, тайком отправляются в Египет по фальшивым документам. Чтобы там сначала проникнуть в архив Каирского музея, похитить ценный экспонат, а потом снова объявиться и устроить пожар в тайном зале под обелиском. Не улавливаешь?

– Они продолжают дело террористов из Ордена, – Георгий сдавленно охнул. – Но получается, что вся сцена с нападением на Нефёдова…

– Была отлично срежиссирована, – кивнул Афанасьев. – Они прибегают в штаб-квартиру через тайный ход буквально за несколько минут до нападения сектанта на Нефёдова. Пытаются его спасти, вламываются в его кабинет, происходит стрельба. Из наспех составленного отчёта Ковальского следует, что он выбил скипетр из руки жреца выстрелом, но теперь я в этом сомневаюсь.

– Почему же?

– Учитывая всю ту цепочку, что следует дальше, сектант сам бросил им жезл намеренно. Чтобы они его подобрали и использовали в своих целях. Однако он не учёл одного обстоятельства…

– В комнате, помимо Ковальского, Ряховского и Романовой, были двое бойцов «Альфы», – сообразил помощник. – При них скипетр не удалось бы спрятать и втихую забрать себе.

– Именно, молодец. Его пришлось приобщить к материалам дела в качестве улики, что явно противоречило изначальному плану. И вот скипетр необходим им для дальнейших действий, а он теперь недоступен, поскольку важен для следствия. Вдобавок в случае его детального изучения могут всплыть неожиданные неприятные для всех подробности.

– Поэтому ребята из группы Ряховского запаниковали. Артефакт могут забрать