– Я тебя понял, прелесть моя, значит, будем возвращать своё, – проговорил задумчиво он в ответ.

– Если ты отберёшь подаренное Хумъяром – это будет открытый вызов их князю.

Это воина!

Я шептала, а самой хотелось кричать на него. Умолять, чтобы не смел окунать нас в очередное кровопролитие. Какими бы северяне ни были сильными, а война есть война! И никому сейчас она не нужна. Люди и земля и без того на грани истощения.

– Не знаю, что там тебе, северянин, шепчет эта убогая девка, – громко произнёс седобородый, – но думаю, она знает, кто истинный хозяин…

Договорить мужчина не успел. Я словно взлетела и в то же мгновение оказалась снова на кресле, но одна. Вокруг меня клубился странный туман. Послышался чей-то нечеловеческий вой. В нём было столько боли, что у меня душа в пятки ушла.

Ещё крик и ещё! Я ничего не видела: весь обзор перекрывала эта плотная белесая дымка.

Всё стихло.

Туман передо мной словно схлынул волной, я качнулась, будто взлетела вверх, и тут же упёрлась рукою в мужскую грудь. Каил тяжело дышал и даже не пытался скрыть лицо Иного.

Я вновь сидела в его объятиях.

Медленно повернув голову, увидела пять трупов: изуродованных, изломанных, обезглавленных, и одного живого трясущегося мужичка со странно мокрыми штанами. Сглотнув, поняла, что комната плывёт у меня перед глазами. Я даже дышать не могла – ощущала запах крови и чего-то мерзкого.

Судорожно сжав ткань кафтана мужа, я снова качнулась, пытаясь сохранить сознание. Перед глазами всё плыло.

– Каил, каждый раз одно и то же! – возмутился онгер Риган.

Его голос словно врезался в мою голову.

– Ты ещё скажи, что я был не в своём праве! – нечеловечески прорычал мужчина, в чьих объятьях я готова была скатиться в обморок. Во рту разливалась тошнотворная горечь. – И, вообще, у нас речь шла о восточном княжестве. Одного я тебе оставил. Бери и допрашивай.

Риган тяжело вздохнул. Его волосы стремительно почернели, и, кажется, подросли.

– Что мне с него одного! – недовольно шипел он.

– Хм, а этот тот самый, что про обмен дочери арендатора вещал! – словно пропел Каил, довольным таким голоском. Мне и вовсе страшно дурно.

До чего же он может быть жутким! Убивая, играючи.

Но, казалось бы, я должна ужаснуться и бежать от этого мужчины, а я, напротив, хочу, чтобы его объятья стали чуточку сильнее. Первый раз за всю жизнь меня непросто не дали в обиду, а не позволили даже нанести оскорбление.

И, несмотря на всё эти смердящие трупы и свой обоснованный подсознательный страх, я, кажется, была счастлива.

Пусть это и ненормально, но как же приятно!

– Девочку свою держи крепче, – уже спокойно, с какой-то обречённостью посоветовал безликий. – Она сейчас со страха сознания лишится. Головой нужно думать, Каил, не мальчишка уже. Всё в тебе хорошо, но сдерживай себя хоть иногда. Так и знал, что перебьешь всех прежде, чем те хоть слово дельное скажут.

Кайл подорвался с места со мной на руках и зло прорычал.

– Никто не смеет называть мою женщину убогой! Никто!

– Сказал один, – спокойно подметил Риган, – а чего остальных-то разбирать на части?!

– Я тебе оставил одного, вот и толкуй с ним. И признайся, безликий, что я тебя просто обскакал, и ты сам хотел за Моялу за свою поквитаться, – мой гер немного высокомерно хохотнул. – Ты забываешь, друг мой, кто я. Для меня твои чувства: злость, раздражение и досада, не секрет. Верну тебе твои же слова, – “сдерживай себя хоть иногда”. Я ведь сделал то, о чём мечтал ты. Но этого оставил, – Каил ткнул пальцев с бледного как простыня мужика. Казалось, он седел на наших глазах. – Развлечешься! Расскажешь, ему каким честным был обмен на ТВОЮ женщину. Как он её назвал, тебе напомнить, Риган, друг мой!

– Я помню, – глухо прорычал онгер. – С телами этих “послов”, что делать будем? – безликий что-то зло пнул.

Проследив взглядом за тем, что покатилось по полу, я с ужасом осознала, что это чья-то бородатая лохматая голова. Рвотный позыв всё же прорвался наружу. От позора меня спасало то, что желудок был пуст.

– Тихо, девочка, всё нормально. Не бойся. В моих руках тебе ничего опасаться, – подкинув и уместив на своих руках удобнее, Каил заглянул в мои замутнённые глаза. Моё сознание балансировало на гране: в ушах стоял такой оглушающий звон, что хотелось зажать их ладонями.

– Уноси её, – уже спокойнее посоветовал Риган, – я позову Вэя. Пусть глянет. Этих прикопаем, а головы зашлём их князю, как презент от нового соседа!

– Да, делай что хочешь, брат, – отмахнулся мой Иной. Его лицо всё ещё было серым и создавалось впечатление, что он вот сейчас развоплотиться, обернувшись туманом. – Пойдём в комнату, Амэлла. Ты отдохнёшь. Сумасшедший был день, да?

– тихо спросил он. – Тебе нужно быть смелее, прелесть моя, и не столь впечатлительной. Подумаешь, пара не совсем живых посторонних людей, что же так сразу волноваться.

– Ты их убил, – выдохнула я, – стал туманом и убил мгновенно. Сломал, и головы…

Я ощутила, как по щеке скатывается слезинка. Нет, я не была опечалена смертью этих разбойников, но моя душа, моё сердце требовали выхода эмоциям. Слишком много их скопилось во мне, отравляя сознание.

– Амэлла, улыбнись и прими таким, какой есть. Я никогда не стану мягким и добродушным. Люби уж вот таким.

– Но головы… – шепнула я.

– Их отрывают все Иные. Это самый верный способ уничтожить врага. Нас с детства этому учат. Быстро и без сожаления лишать жизни другого.

– Но, – из моей груди вырвался рваный выдох, – чтобы вот так. Это сколько силы… вы не люди и даже не Древние.

Мы поднимались по лестнице. Где-то впереди хлопнула дверь, но шаги удалялись.

– Иные, прелесть моя, Иные. Я туманник, Риган – безликий. Мы другие, и силы в нас стократ больше!

– Не понимаю, – выдохнула я. – Зачем так жестоко.

Мы поднялись. За нашими спинами кто-то, громыхая, нёс моё кресло. Звук ударяющихся колёс о перила, почему-то выводил из себя.

– Осторожнее с креслом, – не выдержав, рявкнула я.

– Тихо! – этот резкий окрик словно врезался в моё сознание.

Подняв глаза, встретилась взглядом с медовыми очами, в которых разгорался мерцающий золотой огонёк.

– Тихо, – выдохнул хозяин столь притягательного взгляда, – успокойся. Всё хорошо.

Умер тот, кто должен был. Это только смерть незнакомцев и не более.

Я кивнула, заворожённая сиянием этих глаз. Какие они красивые. Улыбнувшись, вдруг ощутила такую лёгкость на душе. Даже тот факт, что с моим сознанием сейчас что-то сделали, не отталкивал и не возмущал.