и другие боги. Вскоре она перестала носить парик. Потрясенная ее наглостью, мать отсидела по ней шиву – еврейский ритуал оплакивания мертвых. Когда ее муж закатывал истерики, Фрейди запиралась с детьми в своей спальне. Однажды в Шаббат, после того как он пригрозил ворваться к ней в комнату, она увезла детей в торговый центр и посмотрела кинофильм. Соседи пришли в ужас. Когда Фрейди с детьми вернулась, мужа дома не было. «Я поняла, что это мой шанс, поэтому сменила замки, – продолжает она. – Когда через неделю он вернулся, я сказала: “Я вдохнула и попробовала на вкус жизнь без тебя, и она сладкая. Ты не вернешься”».

Фрейди подала на развод. Она окончила Рутгерс со средним баллом 4,0. Из 10 тысяч выпускников именно ей доверили произнести прощальную речь на выпускном. Она устроилась репортером в газету Asbury Park Press. В своем первом задании она должна была спрашивать людей, как пишется имя самого известного сына города, Спрингстина. (Брюс Спрингстин – знаменитый американский рок-музыкант родом из Нью-Джерси. – Прим. пер.) Она купила собственный дом. А через несколько лет основала организацию, помогающую женщинам избегать принудительных браков. Она назвала ее Unchained at Last («Наконец-то сбросившие оковы») в честь того, что она считает формой своей жизни, – разорванной цепи.

Фрейди явно пережила сильнейший шок и бурное выздоровление. Я спросил ее, были ли эти изменения добровольными или не зависящими от ее воли. «Все началось непроизвольно, – сказала она, – мне просто не оставалось ничего иного, как развестись. Моя жизнь была в опасности; под угрозой оказалась жизнь моих детей. Но все, что происходило после, было добровольным: учеба в университете, отказ от иудаизма, защита прав других женщин. Я взяла навязанную мне ситуацию и превратила ее в добровольную».

«Поскольку это был мой выбор, я должен вести себя в соответствии с ним»

Учитывая то, насколько широко распространена идея трансформаций в современной жизни, можно лишь удивляться тому, как мало существует научных исследований относительно того, как они работают. Человеком, сделавшим больше, чем кто-либо другой, для того чтобы привлечь внимание к этим периодам жизни, был Арнольд ван Геннеп. Ван Геннеп родился в Германии в 1873 году в семье голландцев, никогда не состоявших в браке. В возрасте шести лет он вместе с семьей переехал во Францию. Благодаря этому межкультурному фону он развил страсть к изучению культур разных народов мира. Он говорил на 18 языках и стал первопроходцем в области египтологии, изучения арамейского языка, примитивных религий и фольклора. Его величайший вклад в науку состоял в том, что он дал определение периодическим эпизодам переходных состояний, которыми отмечена жизнь человека, начиная с обряда инициации во взрослую жизнь и дальше – от свадьбы до похорон. Он назвал их les rites de passage, или обрядами перехода (хотя его переводчики утверждали, что слово passage более точно интерпретируется как трансформация).

Так что же такое трансформация? Ван Геннеп утверждал, что это мосты, помогающие соединить разные периоды жизни. Уильям Бриджес, бизнес-консультант и автор влиятельного бестселлера 1979 года Transitions (Трансформация себя. Альпина Паблишер, 2021) говорит, что это внутренняя переориентация и переоценка ценностей, через которые проходит человек, чтобы включить изменения в свою жизнь.

Мне нравятся эти определения, но в них отсутствует ряд компонентов, по моему мнению, особенно наглядно представленных в моих интервью. Прежде всего, следует отметить (и мы обсудим это во второй половине книги), что трансформации явно включают в себя сложные фазы замешательства и смятения, но они также охватывают активные периоды исследования и воссоединения. Кроме того, стандартные описания упускают из вида изобретательный характер трансформаций, то, как мы их используем, чтобы отбросить надоевшие привычки и создать новые, которыми мы гордимся. Наконец, существующие модели не отражают то, как мы используем эти жизненные этапы для переоценки того, что придает нашей жизни смысл, цель и форму.

Вот мое определение: трансформация – это жизненно важный период адаптации, творчества и возрождения, который помогает человеку найти смысл после серьезного жизненного потрясения.

Но как же попасть в это загадочное состояние? Оно наступает неизбежно или вы некоторым образом выбираете его сами? И если да, то как именно вы это делаете?

Я потратил некоторое время на изучение этой проблемы. В каждом интервью я задавал серию вопросов о серьезных жизненных изменениях, которые претерпел этот человек. Первый вопрос: «Эта трансформация была добровольной или вынужденной?» Ответы были удивительно последовательными. Независимо от того, предпочли ли люди сами нарушить свой привычный образ жизни или это было сделано за них, они рассматривали свою трансформацию как свое собственное решение. В отношении своей реакции они располагали свободой выбора.

Камран Паша был пакистанским иммигрантом из среднего класса, оказавшимся в Нью-Йорке в возрасте двух лет. После того как его отцу поставили диагноз «шизофрения», он рос в нищете, лишенный крова и сгорающий от стыда. Камран выжил отчасти благодаря тому, что придумывал истории о героях, преодолевающих все невзгоды. Эта страсть привела его к написанию сценариев. Но только после того, как его уволили с «надежной» работы в юридической фирме в Лос-Анджелесе в связи с тем, что он был слишком занят попытками прорваться в Голливуд, он наконец представил свой первый сценарий агенту. «Трансформация от меня не зависела, в том смысле, что меня толкнули в пустоту, – рассказывает он. – Но как только это случилось, я понял, что должен сделать большой прыжок. Это похоже на ту чудесную сцену из фильма “Индиана Джонс и последний крестовый поход”, где ему нужно пересечь каньон, но моста нет. Как только он ступает в пустоту, он обнаруживает мост, которого просто не видит».

У некоторых переход от слома жизни по независящим причинам к добровольной трансформации происходит в течение нескольких месяцев. Джон Тирро был автором песен в стиле кантри из Нэшвилла и мог гордиться по крайней мере своим хитом номер один, когда ошеломил и расстроил свою семью, объявив, что он призван к лютеранскому служению. «Я не собирался ничего менять, – рассказывает он. – Но Бог хотел, чтобы я прошел через одну из тех больших трансформаций, которым необходимо произойти, чтобы мы были здоровы. Сначала я сопротивлялся, но это просто вас разрушает. В конце концов я понял, что, поскольку это был мой выбор, я должен вести себя в соответствии с ним. Была ли эта трансформация добровольной или навязанной? В конечном счете, я бы сказал, что добровольной».

У других переход длится годами. Крис Шеннон бросил школу и работал инженером-ракетчиком, когда однажды он выехал со своей военно-воздушной базы в Аризоне на мотоцикле с женой за спиной. Через несколько минут их сбил пьяный водитель, который сломал Крису спину и шею, а