– Так… – заглянув в свои записи, прочитала профессор вслух: – Требуется волос объекта страсти…

Индира без колебаний выдернула мой волос и передала Грэдис. Я ойкнула, и защитное бабушкино заклятье оплело мои кудри, как всегда, когда на них кто-нибудь покушался.

– Еще дай, – потребовала Индира, протянув руку к волосам, но я шарахнулась в сторону, и она не успела их коснуться, иначе улетела бы к противоположной стене.

– Еще я тебе могу дать только в глаз! – зло ответила ей, так и не простив неудачно сделанный приворот, которым я так неаккуратно воспользовалась. Точнее, чересчур удачный, даже слишком…

– Достаточно и одного, – прервала зарождающийся спор Грэдис, помешивая зелье и удовлетворенно наблюдая, как оно меняет оттенок при добавлении моего волоса.

Когда зелье приобрело темно-бордовый цвет, ведьма довольно хмыкнула и перелила его в стеклянный пузырек, плотно заткнув горлышко пробкой.

– Ну что? На поиски Даррея Каллохена? – передавая бутылек мне в руки, улыбнулась она. – Спасем мужчину от незаслуженных страданий!

– И меня заодно, – мрачно добавила я, сжимая драгоценный сосуд обеими руками.

– В твоем случае все как раз-таки заслуженно, – покачала головой Грэдис. – Если он с тобой что-нибудь сделает, то ему все сойдет с рук – по причине действия под влиянием приворота. А вот если до ректора дойдет, что приворот до сих пор не снят, то тебя отчислят за применение запрещенного зелья! И не важно, что оно таким получилось в результате чьей-то криворукости, – красноречиво покосилась она на Индиру, которая сразу поджала губы и отвернулась.

– Так не я же приготовила! – попыталась я возмутиться.

– Зато применила ты! – убила меня неоспоримым доводом ведьма.

Я сразу примолкла, поняв, что спорить бессмысленно.

– Пошли искать! – скомандовала она.

– Он просил, чтобы я не рассказывала, что нейтрализатор не подействовал, – предупредила я. – Так что придется мне одной идти…

– Хорошо, что попросил, – одобрительно кивнула Грэдис. – О себе в первую очередь подумал. Рассказала бы кому-нибудь не тому, и вышвырнули бы тебя прочь из Академии, а он бы мучился, страдал… Одну я тебя все равно не пущу, неподалеку буду, вдруг не подействует.

На том и порешили и, отпустив Индиру на занятия, отправились на поиски привороженного.

* * *

Первым делом решили поискать ведьмака в нашем деканате, который уже год как пустовал. Предыдущий декан сбежал пару лет назад, еще до моего здесь появления, и подался на вольные хлеба без выходного пособия подальше от ведьм и ведьмочек, доведенный до крайней степени истощения. Говорят, красив уж был очень и каждая ему в еду норовила добавить свое зелье, подговорив домовых и наплевав на все запреты и угрозу отчисления. Выбирая между учебой и завидным женихом, многие выбирали второе. Бедняга, перепробовав на себе все виды приворотов и отворотов, перестал есть, не проведя над своим блюдом тщательнейший лабораторный анализ. Потом плюнул и дал деру…

Профессор Грэдис остановилась в коридоре, не дойдя до кабинета несколько шагов.

– Жду здесь, – сказала она. – Если что – кричи. И погромче!

Я кивнула и замерла перед нужной дверью, разглядывая новую табличку с именем декана Ведовского факультета.

Осторожно открыла дверь и заглянула в кабинет. Магистр Даррей Каллохен сидел за столом и пролистывал какие-то бумаги с самым угрюмым видом на свете. Лоб пересекала морщинка от напряженной деятельности, а под глазами легли тени, словно он давно уже не отдыхал.

– Ведьмочка, – выдохнул он, и усталые глаза тут же вспыхнули хищным огоньком.

– Я принесла то, что вы просили, – не отходя далеко от порога, сказала я и показала ему бутылек с отворотным зельем.

– Сладкая, где же ты была-то все это время? – мягким рокочущим голосом спросил Даррей, поднимаясь со своего кресла и пожирая меня глазами. – Я тебя обыскался… Всю ночь искал…

– А зачем вы меня искали? – испуганно попятилась я, на самом деле прекрасно догадавшись, какой порыв вел его на мои поиски и что именно ему не давало спать. Убью Индиру! – Не надо меня по ночам искать! Я ночью сплю!

– А я бы не стал будить, – жарко прошептал он в ответ, наклонившись к самому моему уху.

Я спиной наткнулась на дверь, громко сглотнула и сунула ему бутылек прямо в лицо.

– Вот! Выпейте, пожалуйста! Нам обоим станет легче – мне жить, а вам… А вам просто легче… – сказала я, а голос дрожал от страха и его близости.

Магистр наконец-то обратил внимание на отворотное зелье. Двумя руками нежно обхватил сжимающую бутылек руку, погладил запястье, лаская кожу мягкими теплыми пальцами, а сам в это время пристально смотрел мне в глаза. И я не могла оторвать от него взгляд, всматриваясь в самую глубину черных глаз, которые начали странно мерцать серебристыми искрами.

Тьма бездонная! Никакая ведьмочка, даже самая сильная, не может противостоять ведьмакам, поэтому место декана и пустовало все это время – ждали новую кандидатуру. И все потому, что только ведьмаки могут управлять ведьмами, их помыслами и волей. И теперь, чувствуя, как во мне нарастает желание – чуждое, неестественное, затуманивающее разум, поняла, что попала под его воздействие. Короче, просто попала!

– Спасибо, но я слишком долго ждал, – забирая бутылек из моих ослабевших пальцев, вкрадчиво сказал он. Убрал зелье себе в карман и снова наклонился ко мне. Я замерла и отстраненно наблюдала, как его губы пробуют на вкус мою кожу.

– Послушная ведьмочка… – покрывая мою шею поцелуями, проворковал ведьмак.

Я так и стояла, превращенная им в безвольную куклу, не в силах пошевелиться или сказать хоть слово. Ноги подкашивались, кожу жгло под горячими и жадными губами, а дыхание предательски сбивалось от его ласк.

Несмотря на оцепенение, отчетливо услышала звук расстегивающейся на мне куртки.

– Интересная форма, – прорычал магистр, и его губы с шеи постепенно переместились к вырезу блузки. – Жаль, что снимается не так легко, как платье, – с искренним сожалением в голосе произнес он и сорвал с меня куртку одним движением. А ведь стоит ему приказать – и я сама разденусь…

Ведьмак прижал меня к себе и накрыл мои губы своими, одной рукой забравшись под блузку и крепко сжав мою грудь ладонью, в которую она уместилась полностью. Издав сладостный стон, от которого у меня мурашки по спине побежали, убрал руку с моей груди и рванул в стороны края блузки. Выдранные пуговицы со стуком рассыпались по полу.

– Ведьмочка, – восторженно прошептал он, разглядывая открывшийся вид. – Моя теперь!

Как же я хотела закричать: «Нет, не твоя! И никогда твоей не буду!» И не могла…

А он с легкостью подхватил меня и понес. Широким движением руки смел со стола все документы и пишущие принадлежности и усадил на столешницу, разведя в сторону колени. Придвинул к себе вплотную и, прижавшись всем телом и гладя мою спину, продолжил болезненно целовать все открытые участки кожи.