— Замечательно!

— Однако это могло бы оказаться для тебя слишком трудным…

— Вовсе нет! Смотри!

Будучи все еще тем же самым крошечным отверстием в пустоте,Йерил начал сворачиваться внутрь себя. Делая это, он, похоже, не терялсобственного «я». Чародей размышлял о превращении, описанном Дру Зери. Еслисравнивать с тем, что делал сейчас Йерил, имелись и сходства, и различия; нодля Геррода имел значение лишь конечный результат.

Вид обитателя Пустоты заметно изменился. Теперь он началпоходить не на отверстие, а на оболочку. У Геррода не было желания коснутьсяего, чтобы убедиться, так ли это. В течение своих странствий Темный Коньнеоднократно поглощал противников — например, искателей; хотя размерами ТемныйКонь был и побольше.

Оболочка сделалась жестче. Теперь для Геррода настало времяпроверить свою теорию. Чародей наклонился вперед и спросил:

— Ну как? Успешно? Йерил не ответил.

— Ты можешь ответить мне? Ты слышишь меня? Снова молчание.

Темный Конь вошел в состояние, которое — как думал Дру Зери— было таким же, как у куколки насекомого. Он буквально изменил свою сущность,чтобы с большим удобством пребывать в реальном мире. Насколько припоминалосьГерроду, то преобразование длилось день или чуть больше. Геррод не имелникакого представления, как долго продлится это состояние Йерила, в особенностипотому, что времени в Пустоте не существовало. Но Геррод надеялся, что для егоцелей этого времени хватит.

Чародей вздохнул. Какой бы легкой не представлялась теперьему его победа, далась она ему с большим трудом. Йерил был непредсказуем, ипобеда над ним все еще могла оказаться лишь иллюзией, мечтой — если обитательПустоты решит вырваться из своего кокона прежде, чем чародей окажется далеко.

— Мое заклинание привело меня в эту точку. Значит,колдовские силы враадов должны здесь подействовать!

Дру Зери утверждал, что это не так — или, по крайней мере,колдовство не подействует достаточно сильно. Несмотря на эти неутешительныемысли, Геррод решился сначала прибегнуть к колдовству враадов.

Он попытался определить свое местонахождение. Как и передтем самым моментом, когда его постигла неудача, он ощутил присутствие ТемногоКоня где-то вне пределов Пустоты; но ощущал не настолько явственно, чтобыпопытаться найти Коня. Что еще хуже, находящийся поблизости кокон Йерилаотвлекал его внимание настолько, что Тезерени в конце концов пришлось с отвращениемотказаться от этой попытки. Поможет ему колдовство враадов или нет — а он всееще думал, что поможет, раз ему удалось установить эту пространственную связь,— его нынешнее местонахождение не позволяло ему этого сделать.

Геррод не мог вернуться обратно. Единственное, на чем он моесосредоточиться, — это поисках местоположения призрачного скакуна. Мироснователей будет для него потерян, если он не сумеет воспользоваться методомШариссы.

— Ты глупец, Геррод! — Любое время, потраченное впустую,означало, что растет вероятность того, что он по-прежнему будет находитьсяздесь, когда кокон Йерила раскроется. Ему придется сдаться — но лишь однажды.

А как описала это Шарисса? Расслабься и отдайся магии? Та,как предполагалось, будет выглядеть радугой — или линиями силы.

Он не видел ни того ни другого, но он ощущал странноепокалывание в теле, как будто некая жизненная сила пронизывала все его тело.Новая волна паники едва не захлестнула его, но он поборол ее. Магии этого миране удастся изменить его в своих целях! Командовать здесь будет он!

Что-то на мгновенье блеснуло перед глазами. Это не быларадуга. И не линии силового поля, пересекающиеся в бесконечности. Скорее —путь, уходящий в Пустоту.

«Путь?» Что-то говорилось о неких путях, которымипользовались Темный Конь и волшебник, чтобы выбраться из этого адского места,которое и местом-то нельзя было назвать. Чисто по привычке Геррод попыталсяухватить этот путь. И лишь когда не сумел найти его снова, задумался, чем же онсейчас занимается. Магия враадов взаимодействовала с колдовскими силами мираоснователей, но не без огромных усилий и с малонадежными результатами.

— Ладно, проклятье тебе! Бери меня! Только на этот раз! — Онрасслабил мышцы — сознательно этого добиться не удалось, — и позволил потокусилы войти в него. Он теперь ощущал не просто щекотку, а почесывание — ноизнутри.

«Пути, — подумал чародей. — Пути есть. Я просто долженоткрыть мою волю навстречу этим путям».

Вновь появился длинный, извилистый путь, уходящий сквозьпустоту к отдаленному сияющему пятну. Геррод улыбнулся. С тем же присутствиемдуха он заставил себя плыть к зовущему следу. Вероятно, был и лучший способсделать то, чего ему уже удалось достичь, но эти поиски он оставит, как имногое другое, до лучших времен. Чародею сейчас нужно было лишь одно — найтипуть, который приведет его в Драконье царство.

Иной сияющий путь пересек первый.

Глаза чародея сузились. Тут возникли третий и четвертыйпути, никак не связанные с остальными. Геррод сквозь зубы произнес заклинание —а затем и вслух, после того как перед его глазами возник целый лабиринт следов,ведших во все стороны.

Пустота была не такой уж и пустой. Более того, она былазабита, но такими мелочами, что даже существо, подобное Йерилу, вероятно,никогда не замечало их.

«Который же из путей верный?»

Он мысленно попытался определить это, доверившись своейвновь обретенной мощи, а не вопреки ей. Как враад, владевший волшебством, онмог в прошлом оценивать кое-какие различия между путями. И надеялся, что сможетсделать то же самое и сейчас.

Первый след, на который он взглянул, моментально исчез.Геррод знал, что ему нужен другой. Это был не тот — в этом-то чародей былуверен. Приободрившись, Геррод проверил другие и проследил за тем, как они таютпо мере того, как его сознание анализирует их в качестве возможных вариантов.Большая часть просто давала не то ощущение — как если бы Геррод знал, что ониведут в места, куда он не собирался. Некоторые вызвали у него сильноебеспокойство… а один путь показался таким леденящим, таким тревожащим, что оноставил этот след едва ли не в панике. И все же, отирая пот со лба, он былдоволен. Из огромного множества осталось лишь несколько десятков. Многиеисчезли еще до того, как он изучил их; возможно, Герроду помогло подсознание.

Растаяло еще несколько путей — но тут Геррод вспомнил освоем спутнике. Он ощутил настоятельную потребность повернуться и убедиться,что все нормально. Не просто из-за внезапной озабоченности: он был абсолютноуверен, что должен обернуться.