Эрихард бросился вперед, ограждая меня от нападения. Вскинул руки без единого звука. Его ладони так ярко светились серебром, что глазам стало больно.

– Охрана! Задержите ее! – закричала Ингверда.

Приборы, управлявшие системой безопасности, затрещали и заискрили.

«Официантка» уже успела нырнуть в коридор, которым пользовался персонал.

Ленты не сдавались. Шипели, сыпали искрами, от которых уже истлел стол и пальцы одного из приглашенных, и рвались к нам. Кронс злился. Я не видела его лица, но ощущала сковывающую вечным льдом ярость и знала, что никогда не видела его бледнее, чем он есть сейчас. И лучше бы не увидеть. Мерзость задела какую-то женщину и еще немного приблизилась к нам. Чувства моего кронса превратились в нечто неуправляемое. Он выплеснул больше силы. Не сдерживаясь и не щадя ничего и никого. Не опасаясь что-нибудь повредить. И если бы кто-то случайно попался ему под руку…

Стену частично снесло.

Ледяные тьеры, даже те, которые сами маги, тряслись и стучали зубами от холода.

Надо же… А я совсем не чувствую его, хотя точно знаю, что он есть.

Некоторым стало трудно дышать промороженным воздухом.

Происходящее вокруг воспринималось какой-то дурной инсталляцией… Будто не по-настоящему все. Как если бы я смотрела спектакль.

Наконец ленты стали распадаться на клочья.

Славящиеся ледяным самообладанием тьеры разбегались с криками и валились на пол, чтобы их не задело.

Дикость какая-то.

Когда все закончилось, у Эрихарда тряслись руки.

Льды!..

Это все правда случилось?!

Повернувшись, он впился взглядом в меня, убеждаясь, что цела, и… Такого страшного лица я у него – да вообще ни у кого! – в жизни не видела. Его обтягивала синюшно-бледная, будто не настоящая кожа, сквозь которую просвечивали многочисленные жилки. Рот покрывала знакомая корочка льда. Глаза впали, из них будто вытянули весь цвет, а ресницы заиндевели. Небо… Сердце болезненно сжалось. Но он только посмотрел, удостоверился и размашистым шагом направился в тот коридор, где скрылась беглянка.

Секунда.

Мгновение.

Удар сердца.

Кто-то бился в истерике, кто-то вызывал врача, и десятки голосов обсуждали случившееся.

Опомнившись, я бросилась за женихом.

Просто… хотелось быть рядом.

Не отпускало чувство, что я нужна ему не меньше, чем он мне.

И другое, странное чувство: сейчас, прямо в этот момент, происходит нечто куда более страшное и опасное, чем нападение на меня.

Где-то.

Близко.

Искать кронса долго не пришлось, он обнаружился в одном из хозяйственных помещений. Как раз подходил к охранникам, застывшим с растерянными лицами. «Официантка» лежала на полу, неестественно вывернув одну ногу, из ее шеи торчал кухонный нож, и на пол, выложенный светлым серо-фиолетовым камнем, натекла большая красная лужа.

Безумие, но даже в этот момент я не ощутила ничего, кроме страха за жениха, который чуть не угробил себя и всех, спасая меня.

– Кто это сделал? – Его голос звучал… как не его.

Пугающе.

Жутко.

Я сжала все еще подрагивающую ладонь Эри, согревая.

– Когда мы вошли, она уже лежала здесь.

– Наверняка во дворце был ее сообщник…

Дальнейшее развивалось логично. Приказы обыскать все и проверить каждого работника, включая тех, кто просто мимо проходил, в том числе вчера и завтра. Эрихард не сорвался на подчиненных, но смотрел так… с таким взглядом убивают. Приехали врачи. Кто-то вспомнил, что надо проконтролировать прессу. На следующий час дворец совершенно сошел с ума. А я как приклеенная повсюду следовала за Эрихардом и держала его за руку, изо всех сил стараясь отдать побольше тепла.

Предсказуемо найти ничего не удалось.

Стену восстановили практически как была, и я впервые оценила тенерские методы в строительстве.

Большинство гостей разъехались.

Эрихард все же нарявкал на Нэйла по видеосвязи.

Лишь после этого опомнился и…

– Сестры…

– В порядке, – поспешила заверить Ингверда. – Дише с Адаль я дала успокоительное и уже позвонила маме. Наари пытается утрясти все с репортерами и женой арлорда Ревина. Она серьезно пострадала.

Отрывистый кивок. Это все, на что пока его хватило.

– Кто бы ни напал на будущую кронс-тьеру, он использовал магию, принадлежащую тем, кто жил на этих землях задолго до современных ледяных тьеров, – решил блеснуть умом и сообразительностью тот самый тип в потрепанном костюме… как бишь его?.. Ваур.

Разбираться с его теориями сейчас ни у кого не осталось сил.

Решив, что критический момент пройден, я потянула Эрихарда за руку.

Хотелось закрыться от мира.

В наших покоях.

Как ни странно, он поддался.

Послушно пошел за мной.

Сначала на кухню. Самую маленькую, не уверена, что ее хотя бы раз использовали. Мне пришлось искать рецепт в сети, как подогреть вино с пряностями, и делать это самой. Эрихард все это время стоял, прислонившись плечом к стене, и просто смотрел…

Ледяная корочка с его губ никуда не делась.

И взгляд откровенно пугал…

Но самое страшное заключалось в том, что я совершенно не улавливала его эмоций.

Стакан на подносе в комнату тоже несла сама.

Кронс тенью шел следом.

Тихонько закрылась дверь.

– Пей. – Я вручила ему стакан. – Тебе нужно согреться.

Он послушно сделал большой глоток.

За секунду до этого я уже знала, что будет дальше.

– Эта магия бы убила меня? – надо же было с чего-то начать разговор.

– Мы этого не знаем.

– А тебя? – В спальне нас ждали розовое ледяное вино и вазочка со свежей земляникой, но прямо сейчас они никого не заинтересовали. – Я имею в виду, если в ней правда было заложено что-то убийственное.

– Она бы вошла в противоречие с моей силой.

То есть для него это было еще опаснее, чем для меня.

Когда напиток в стакане закончился, облик Эрихарда по-прежнему оставался подмороженным.

Здравый смысл почему-то решил, что это очень плохо. Очень-очень плохо. Но бояться мужчину, который не задумываясь заслонил меня собой и вообще нарушил ради меня многовековые законы, как-то не получалось. Совсем.

Я подошла к нему, забрала пустой стакан и отставила его в сторону. Опустила руки на сильные плечи. Успокаивающе погладила.