В свои тридцать пять лет Бендахан был высоким, смуглым и экзотичным, с черными волосами и задумчивыми карими глазами. Он родился в Марракеше, получил образование в Англии и казался идеальным сочетанием космополитичного бизнесмена, очаровательного джентльмена и остроумного интеллектуала.

Судя по тому, как Бендахан рассказывает эту историю, это была любовь или, скорее, похоть с первого взгляда, по крайней мере, со стороны Лили. Но хотя он, возможно, сразу же разгадал ее намерения, ничто не подготовило Бендахана к головокружительному вихрю следующих нескольких месяцев.

Если бы он мог прокрутить свою жизнь в тот момент - стоял в антисептической лондонской клинике, вежливо пожимал руку этой женщине, вел светскую беседу, - он никогда не смог бы представить, какой причудливый и опасный поворот примет его жизнь.

Во время первой встречи Лили не теряла времени даром. Менее чем через двадцать минут после того, как ее представили ему, она пригласила его на свидание. Бендахан утверждает, что он отказался, слегка обескураженный ее агрессивным поведением. Неужели Канарек специально подстроил встречу между своим симпатичным холостым другом и богатой вдовой?

Но случайной или преднамеренной была та первая встреча Лили и Бендахана, которая, должно быть, удивила их обоих. Ведь в ходе первой же беседы они обнаружили, что у них много общего. Они не только работали у одного и того же хирурга-стоматолога, но и посещали одни и те же элитные лондонские клубы, а также работали в одном и том же швейцарском банке - чрезвычайно скромном Банке развития торговли в Женеве. По счастливой случайности они оба оказались в Женеве по делам на следующей неделе. Лили проезжала мимо вместе с Дорой Коэн. Позже подруги планировали отправиться в Париж и Тель-Авив.

Возможно, они могли бы встретиться и выпить, скажем, в отеле "Президент Уилсон", - предложила Лили.

Бендахан согласился поддерживать связь с Лили, но не стал ничего предпринимать, все еще опасаясь назойливой блондинки с континентальным акцентом. Откуда она была родом? Он не мог сказать, да и ему было все равно, по крайней мере в тот момент. Он был занят своим импортно-экспортным бизнесом и переделкой новой квартиры. Кроме того, нужно было организовать ремонт в квартире отца, прежде чем отправиться в деловую поездку в Швейцарию и Бельгию.

Всю следующую неделю в Женеве Бендахан занимался своими делами и почти не вспоминал о встрече в клинике Канарека. Затем, 5 октября, когда он собирал чемодан и готовился отправиться на деловые встречи в Брюссель, в его номере в Hotel du Rhône, отеле в стиле арт-деко, который облюбовали европейские бизнесмены на правом берегу реки Роны, зазвонил телефон.

"К моему удивлению, госпожа Монтеверде позвонила мне и сообщила, что они уже в Женеве и что она очень надеется, что я отложу свой отъезд в Брюссель до следующего дня", - вспоминает Бендахан. Поскольку его присутствие в Брюсселе никоим образом не требовалось в срочном порядке и "так как откровенно ее настойчивое желание встретиться со мной снова меня тронуло", он согласился на ее просьбу.

Они встретились несколько часов спустя в баре отеля "Президент Вильсон", откуда открывался легендарный вид на Монблан. Лили пришла без своего попутчика и сказала Бендахану, что "миссис Коэн предпочла оставить нас на вечер одних", - вспоминал позже Бендахан. "И это говорит совершенно незнакомый человек!"

После ужина и нескольких рюмок в ближайшем клубе Бендахан обнаружил, что его влечет к культивированной бразильской вдове. Он даже признался ей в своих тайных амбициях: Он был готов бросить свой бизнес и осуществить свою мечту - поступить на юридический факультет. Лили "казалась впечатленной этим", и после ужина она пригласила его в свой номер, чтобы выпить еще. Бендахан вежливо отказался и пожелал ей спокойной ночи.

Лили была явно увлечена Бендаханом, который продолжал держаться на расстоянии. Возможно, он хотел посмотреть, как далеко это зайдет. В любом случае он наслаждался игрой. Как вспоминал Бендахан много лет спустя, вдова была настойчива. Она появилась в женевском аэропорту на следующее утро, когда Бендахан готовился к посадке на рейс в Брюссель. "К моему ошеломлению, миссис Монтеверде попросила меня отменить поездку в Брюссель", - рассказывал он. "Я, естественно, отказался, сделав это настолько элегантно, насколько мог".

Не теряя надежды, она обзванивала отели Брюсселя, пытаясь найти Бендахана после приезда в Париж. Лили не добилась успеха, но она привыкла добиваться своего и не собиралась сдаваться. Она написала ему письмо из самолета по пути в Тель-Авив и несколько открыток - по одной на каждый день ее пребывания в Израиле. Бендахан нашел эти записки в своей квартире, когда вернулся в Лондон 20 октября. Через двадцать минут после того, как он вошел в квартиру, зазвонил телефон. Это была Лили, приглашавшая его вечером на ужин к себе домой. По ее словам, это должна была быть небольшая встреча друзей. Бендахан сначала отказался, но после некоторых уговоров согласился выпить с ней и ее гостями кофе после ужина в ее квартире на Гайд-парк Гарденс, 6.

Бендахан помнит лишь некоторые подробности того вечера с Лили и ее болтливыми гостями, все из которых были состоятельными европейскими и южноамериканскими парами. Марсело Стайнфелд, прилетевший в Лондон из Рио-де-Жанейро по делам и чтобы передать оставшиеся акции компании Альфредо, присутствовал на ужине в тот вечер и вспомнил, что познакомился с последним завоевателем Лили. Позже он посмеялся вместе с женой, назвав Бендахана "последним жиголо Лили" - это описание будет преследовать Бендахана до конца его жизни. Стайнфелд был настолько не впечатлен Бендаханом, что даже не смог вспомнить его имя.

"Она использовала парня только для того, чтобы заставить Эдмонда ревновать", - сказал Стайнфелд в своем доме в Рио-де-Жанейро много лет спустя. "Все это видели".

Это мнение повторяли многие друзья Лили, и, несомненно, у Лили должно было быть желание проучить Эдмона после того, как он отказался на ней жениться. Но это не совсем так. Как следует из ее интимных писем к Бендахану и его собственных воспоминаний о их ухаживаниях и браке, тридцатисемилетняя бразильская вдова сильно влюбилась в Бендахана, звонила ему по пять-шесть раз в день и писала ему мучительные, проникновенные письма, когда он был вдали от нее.

В тот мягкий октябрьский вечер в Лондоне, провожая последнего гостя до двери, Лили игриво схватила Бендахана за руку и умоляла его остаться, чтобы выпить еще кофе и бренди. Через несколько недель Бендахан фактически переехал к ней.

Неясно, когда Бендахан в полной мере осознал необычайное богатство Лили. Конечно, в самом начале их ухаживания были