и на его лице явно читается разочарование от осознания отсутствия другого выбора. — Не пытайся меня отговорить. Ты потратишь время впустую, а учитывая, что мы не знаем расписания дежурств, предлагаю тебе дать мне быстро истечь кровью.

Я не колеблясь хватаю свой нож и смотрю на звезды, сияющие над океаном, те самые звезды, которые я считала в подземелье Имират, те же звезды, на которые я смотрела в Эстеллиане, давая клятву, что найду способ вернуться к своим драконам, и порежу себе руку.

ГЛАВА 21

Магия медленно охватывает меня, что-то похожее на лозы ползет по моим плечам и тянет меня вниз, на лесную подстилку, чтобы вздремнуть. Все, что я вижу, это темнота.

— Кейден? — бормочу я невнятно, словно выпила слишком много.

— Я здесь, — отвечает он, вставая позади меня, чтобы я не упала. — Боги, ты замерзаешь.

Тепло его груди привязывает меня к комнате, хотя я не могу ее видеть. Тени плывут за моими глазами, как тонкая ткань, развевающаяся на фоне ночного неба. Он кладет подбородок мне на голову и проводит рукой по моей неповрежденной руке, удерживая меня другой рукой. Сквозь тени сияют вспышки зеленого, лавандового, желтого, синего, красного, розового, золотого и серебряного.

Цвета моего сердца.

Цвета, запечатлевшиеся в моей душе.

— Драконы, — шепчу я. — Мои драконы.

— Элоин. — Он произносит мое имя с не меньшим почтением. — Твои глаза снова светятся.

Тени за моими глазами становятся зеленым дымом.

— Сорин.

Дым рассеивается в центре, и я вижу спящее лицо Сорина, покрытое зеленой чешуей. Мои щеки мокрые, а сердце колотится в груди. Его голова намного больше, чем в последний раз, когда я его видела, и я хотела бы, чтобы видение позволило мне увидеть остальную часть его тела. Я хочу увидеть его отметины, его рога, его когти. Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

— Венатрикс. — Дым становится красным, и я смотрю в красные глаза Венатрикс и впитываю ее кроваво-красную чешую. — Венни, ты меня слышишь? — Она наклоняет голову набок, и в ее глазах появляются золотые искорки. — Это Элоин. Я тебя вижу.

Земля трясется под моими ботинками, но я не могу оторваться от видения, не тогда, когда Венатрикс фыркает в знак признания. Я не могу отпустить этот кусочек счастья.

Дым становится голубым, и я вижу Дельмиру. Вспыхивает лавандовый, и я вижу Базилиуса. И, наконец, становится серебристым, и я вижу Калитею.

Грохот усиливается, и соленые слезы окрашивают мои губы.

— Я вернусь за вами. Я обещаю. Мы увидимся так скоро. Просто держитесь за меня, пожалуйста.

— Ключ выкован. Пора отпустить, — шепчет мне на ухо Кейден.

Я хватаюсь за каменный столб дрожащей рукой.

— Сорин еще не проснулся. Я не видела его глаз. Он не видел меня.

— Ты скоро его увидишь, ангел. Мне нужно, чтобы ты отпустила его сейчас.

— Я не могу! — рычит в отчаянии Базилиус. — Пожалуйста, не заставляй меня снова их покидать.

Но Кейден отрывает меня от колонны, и мои драконы исчезают. Я остаюсь с пустотой глубже, чем самая черная часть моря. Пол не трясся, мое тело тряслось и все еще трясется, пока рыдания не сотрясают меня. Я не осознаю, что рухнула, пока не пытаюсь встать, и темнота, окружающая меня, не из видения, а из моего лица, уткнувшегося в шею Кейдена, когда слезы стекают по его коже. Он гладит меня по спине и притягивает к себе, проводя пальцами по моим волосам.

— Мы исправим эту ошибку, Эл. — Его голос хриплый, грубый. — Ты снова увидишь своих драконов. — Он ослабляет хватку на мне, чтобы оторвать кусок своей рубашки, но мой нож оказывается у меня в руке прежде, чем он понимает, что я делаю. Лезвие даже не прокалывает мою кожу, прежде чем он обхватывает руками мои запястья, чтобы удержать меня.

— Еще один взгляд, и мы сможем уйти.

— Нет, — его тон окончательный.

— Мне нужно увидеть глаза Сорина.

— Элоин, эта колонна зачарована. Твой отец искал множество способов держать тебя подальше от твоих драконов, и я не сомневаюсь, что он создал бы что-то подобное, намереваясь заставить тебя истечь кровью. Если бы ты была одна, ты бы так и сделала.

— Я не истеку кровью. — Я вырываюсь из его хватки, изо всех сил стараясь порезать его руку ровно настолько, чтобы высвободить меня. — Еще одну секунду.

— Эл, — рычит он, прижимая меня к стене и приближаясь достаточно близко, чтобы лишить меня возможности двигаться. — Не проси меня стоять рядом, пока ты причиняешь себе боль. Это магия крови. Это не по-настоящему.

— Это было реально! Я их видела. Они меня почувствовали.

— Я знаю, дорогая. Я знаю. — Его большие пальцы втираются в мои запястья, где он их прижимает, стараясь не травмировать меня во время подъема. — И ты проведешь с ними остаток своей жизни, которая начнется с того, что ты выберешься из этой тюрьмы. Я отпущу и перевяжу твою руку. Могу ли я доверять тебе?

Я с тоской смотрю на колонну, позволяя его словам впитаться, проглатывая комок в горле, когда я смиренно киваю. Просто так трудно скучать по ним, тосковать по ним и иметь их образ на кончиках пальцев. Но я знаю, что Кейден прав. Я бы истекла кровью с надеждой в сердце и ни с чем другим.

Он продолжает говорить, обхватывая мою руку с большей нежностью, чем я думала, что он способен.

— Не сердись на себя или на меня. Злись на каждого ублюдка, который стоит между тобой и твоими драконами. Обрати свои клинки на них и пожни их души. — Его слова пробуждают во мне огонь. — Каждый раз, когда я выхожу на поле битвы, я говорю себе, что это еще одно убийство, прежде чем я доберусь до Гаррика. Его смерть разыгрывалась в моей голове с тех пор, как я был мальчишкой. Даже когда у меня ничего не было, я знал, что твоя сила существует. Я знал, что проживу достаточно долго, чтобы найти потерянную принцессу с драконьей связью и объединить наши силы.

Я встречаюсь с ним взглядом, когда он завязывает узел на моей руке, и он обхватывает мое лицо, чтобы вытереть мою последнюю слезу.

— Ты не умрешь здесь. Ты не будешь снова пленницей Имирата. Мне все равно, если мне придется вынести тебя отсюда, но ты решаешь, как мы покинем эту комнату.

Я позволяю его словам разжигать огонь внутри, пока он не вспыхивает во мне, становясь огненной бурей, воплощенной в плоть, которую пророк из Галакина предсказала много лет назад. Пришло время