Посадку он провел в штатном режиме, что и неудивительно – атмосфера Большой Амазонии буйством стихий никогда не отличалась. Погода здесь практически всегда варьировалась между «штиль» и «ветер слабый, местами умеренный». Корвет же, случись нужда, без ущерба для себя прорвался бы даже сквозь сердце двенадцатибалльного шторма. «Ориону» пришлось тяжелее, но тут вопрос был чисто технический – при отказе одного из двигателей и необходимости калибровки остальных (перегрев не пошел им на пользу) небольшой звездолет мотыляло на курсе, словно лист бумаги всякий раз, когда требовалось скорректировать курс. Впрочем, Фрэнк справился с задачей, и очень скоро оба корабля уже стояли рядышком, занимая практически всю площадь маленького космодрома.

– Кто пойдет? – с усмешкой поинтересовался Камнеедов, бросив взгляд на уже как-то бывавшего здесь штурмана. – Как, Жень, прогуляться не хочешь?

– Упаси боже, – сделал тот в ответ отрицающий жест. – Чего я здесь не видел?

– А если прикажу?

– Иди в… пятую точку, Базиль. Я приказ выполню, конечно, но икаться тебе будет долго.

– Хрен с тобой, золотая рыбка. Не хочешь – сам пойду, – фыркнул Камнеедов, тоже в этой дыре как-то побывавший, выбираясь из кресла. – Хотя тебе все же стоило бы прогуляться, жирок подрастрясти, а то скоро в скафандр влезать перестанешь.

– Какой жир? – Возопил Смит в приступе законного возмущения. – Это мускулы!

– Ага, ага. Вон, по бокам колышутся…

– А сам-то…

Камнеедов втянул живот да позвоночника, с усмешкой прищурился на едва не подавившегося от зависти оппонента, и, зная его тайную слабость в плане питания, глубокомысленно изрек:

– Сколько волка ни корми – он все равно стройный и красивый. Потому что у волка хороший обмен веществ. А ты иди и продолжай кушать свои шоколадки.

Шутливую пикировку прервала Изабелла, поинтересовавшаяся, можно ли ей сходить вместе с капитаном – засиделась на корабле, надоел ей вид переборок. Ну, почему бы и нет. В последний момент напросилась Кими. Точнее, заявила, что пойдет. Камнеедов лишь плечами пожал. В конце концов, почему бы и нет?

Снаружи их уже ждали Фрэнк и погода. Фрэнк был такой же, как всегда, когда надевал скафандр. В смысле, безликий и серый, только табличка с именем на груди мерцала неяркими голубоватыми буквами. Погода тоже разнообразием не радовала, копируя ту, что встречала Камнеедова несколько лет назад. Небо – зеленовато-серое, как начавшая зацветать мусорная куча. Воздух мутный и тоже зеленоватый от лучей местного светила, пропихнувшихся-таки сквозь плотный слой облаков. Ну и под ногами все тоже зеленовато-серое. В общем, тоска. Человека с тонкой душевной организацией один вид всего этого за минуту вгонит в жестокую депрессию. Камнеедов передернул плечами и с отвращением, раздражением и еще кучей эмоций, вполне способных вогнать неподготовленного человека в дрожь (особенно с учетом забарахлившего микрофона скафандра, превращающего речь в злобное рычание), ни к кому не обращаясь конкретно, поинтересовался:

– Какой сегодня день?

– Понедельник, – испуганно пискнула Кими.

– Ненавижу понедельники!

– А если бы был вторник? – с легкой усмешкой в голосе поинтересовалась Изабелла.

– Вторники я тоже ненавижу. Пошли, что ли…

И все четверо двинулись к куполу, встречающему их моргающим светом в немногочисленных окнах, пробитых в стене тоже мутно-зеленого цвета.

Несмотря на то что в теории атмосфера была вполне пригодна для дыхания, шлюзовая камера исправно работала, лишний раз убедив гостей в здравомыслии местных работяг. Полная дезинфекция на этой планете не маразм с перестраховкой, а жизненная необходимость. Конечно, теоретически биоблокада, входящая в стандартную подготовку каждого решившего покинуть родную планету, давила любую инфекцию на корню. Вот только космос периодически подкидывает что-то новенькое, и чего ждать на планете с нестандартными формами жизни, оставалось лишь гадать. Нет уж, лучше потерпеть минуту в камере, заполненной мгновенно разрушающим любую органику туманом, чем вляпаться. С мозгами, равно как и с инстинктом самосохранения, у местных все было в порядке.

Как оказалось, с коммерческой жилкой тоже. Местный представитель компании-заказчика, высоченный и широченный, посрамляющий габаритами даже Смита, мужик с явной примесью восточной крови, хорватской фамилией Драгош и безупречным, стопроцентно узнаваемым выговором уроженца Нового Гарварда, принял визитеров в своем кабинете. Небольшом, уютном – даже стены были аккуратно задрапированы, чтобы скрыть утилитарные металл и пластик. Не лишнее, кстати, действо – за полтора года, а именно столько, как они успели узнать по пути сюда, длится вахта, от однообразия на стенку полезешь. А так – что-то вроде бы и новое, почти домашнее. Равно как и мебель, кстати – вместо казенных стульев утилитарно-офисного вида здесь имелись весьма удобные на вид (и, как оказалось, на ощупь) кресла, явно произведенные местными умельцами. Стол тоже был хорош, и у Камнеедова мелькнула даже мысль, что если здесь делают такие вещи, то стоило бы прикупить что-нибудь. И для себя, и перепродать при случае – эксклюзивные поделки, особенно из экзотических пород дерева, на внутренних мирах весьма ценились и стоили немало. Возить их отсюда специально, конечно, нерентабельно, однако попутным грузом – почему бы и нет? И мебель в кабинете, как понял Камнеедов, помимо основной выполняла еще и рекламную функцию. Да уж, в деловой хватке местным не откажешь.

Разговор с Драгошем прошел в атмосфере полнейшего взаимопонимания. Разумеется, он был не против оказать услуги по ремонту корабля, особенно если заплатят наличными. Не против и топливо продать, благо оно здесь было местного производства, ничуть не хуже того, кстати, что делали в метрополии. Да и насчет поделок – почему бы нет? Камнеедов, оказывается, был далеко не первым, кому в голову пришла такая мысль, и на складе имелся запас готовой продукции. Тропинку, в общем, натоптали.

Единственно, пришлось немного поторговаться, но это уже правила игры, не более. Цена, в конце концов, устроила обе стороны, Камнеедов и Драгош хлопнули по рукам, и Фрэнк тут же радостно отправился в мастерские, сопровождаемый заместителем хорвата по хозчасти. Тот, судя по лицу конченого пройдохи, своего не упустит, ну да и Фрэнк не мальчик. Договорятся. Дамы получили свою порцию комплиментов, не слишком изысканных, однако вполне искренних, что и неудивительно – со слабым полом на планете напряженка, а они и в более изысканном обществе могли блеснуть. В общем, провели все необходимые ритуальные танцы, и на том встреча на высшем уровне закончилась.

И только один момент во всей их встрече слегка напрягал Камнеедова. В разговоре Драгош упомянул, что у них давно не было гостей. Потому, мол, и продукции на складе много. Но при этом на космодроме, идя к шлюзу, опытный, привыкший замечать мелочи и нестыковки пират обратил внимание на одну маленькую деталь.

На бетонных плитах космодрома было темное оплавленное пятно. Кто-то садился или взлетал, плохо контролируя выхлоп двигателя – не такой и редкий случай, особенно для молодых пилотов. Пятно было дезактивировано по всем правилам и почти не фонило. Но зачем было его маскировать, посыпая песком? Здесь, в условиях высокой влажности и слабых ветров, нанести его просто так, естественным путем, да еще преодолевая силовой «заборчик», вряд ли могло. Вывод напрашивался один-единственный – кто-то очень хотел, чтобы пятно выглядело старым. Задумка хорошая, исполнение – топорное. Сам Камнеедов на месте этого умника попросту затеял бы ремонт. Покрасить здесь все – невелика проблема, за сутки можно справиться. Пятну дня три, не меньше, уж это профессионалу определить труда не составило. Но то ли ума не хватило, то ли сэкономить решили… И появлялся закономерный вопрос: зачем Драгошу врать? Хотя, если вдуматься, не все ли равно? Чужие дела Камнеедова особенно не волновали.