– Тебе, конечно, – прозвучал ответ. – Держи!

– Ой, какой! Спасибо! – Топот маленьких ножек, иКарина появилась на пороге кухни. – Мама, смотри, какой заяц! Я назову егоКарлом!

Шура из-за опьянения видела не очень четко, но игрушкаоказалась настолько большой, что не рассмотреть ее было практически невозможно.

– Очень красивый заяц, – сказала она, постаравшисьвыдать членораздельную фразу.

– Привет, Шура, – поздоровалась с подругой Вера.

Та решила ограничиться кивком.

– Я по пути в супермаркет заехала, купилакое-что. – Чайка поставила на стол фирменный пакет. – Давай кофепопьем? А то я весь день сонная…

– Давай, – согласилась Шура. Ей и самой кофе бы непомешал. – Сейчас поставлю чайник… – Она повернулась к плите.Кажется, у нее даже получилось не качнуться.

– Шура, – окликнула ее Вера.

– А?

– Ты пьяна?

– Я? Нет, что ты…

– Не обманывай меня, я же вижу… – Вера подошла кней, развернула лицом к себе и заглянула в глаза. Затем указала на мусорноеведро: – К тому же бутылка пустая.

Шурины глаза наполнились слезами.

– Вот только этого не надо! – строго сказалаВера. – Пьяным слезам грош цена. Нюни тут не распускай, иди примиконтрастный душ, а я пока сварю кофе, чтоб тебя отрезвить.

– Какой душ? У нас же дом с частичными удобствами!

– Тогда просто умойся холодной водой.

– Да пошла ты! – огрызнулась Шура.

– Если ты меня не хочешь видеть, я уйду, но не сейчас,а когда ты придешь в себя. – Вера включила кран. – Умывайся, покадочь не заметила твоего состояния.

Шура, вздохнув, подошла к раковине и подставила голову подструю.

– У тебя турка есть? – спросила Вера.

– Нет. Я растворимый пью.

– А в чем мне тогда кофе сварить?

– Возьми ковшик.

Вера отыскала его на подоконнике и приступила кприготовлению кофе. Шура тем временем закончила водно-отрезвляющую процедуру,взяла с крючка полотенце и принялась вытирать мокрые волосы.

– Как самочувствие? – поинтересовалась Вера.

– Нормально, – буркнула Шура. На самом деле ейбыло не очень хорошо: перед глазами по-прежнему плыло, а желание выпить непроходило.

– Тебе Стас не звонил?

– Нет. С чего бы ему мне звонить? Ты же с ним ночьпровела…

– Я провела ночь не с ним, а у него, – возразилаВера спокойно. – И если ты напилась из-за этого, то зря. Между нами ничегоне было. И не будет.

Ничего более радостного Шура за последнее время не слышала.Просияв, она выпалила:

– Стас мне не звонил. У него нет моего номера. Как иего у меня.

– И я не догадалась вчера спросить. Ладно, обойдемсякак-нибудь… – Она сняла ковшик с огня и разлила кофе по чашкам. –Садись. Там в пакете тортик, надо порезать…

Шура потянулась за ножом, но Вера ее опередила. Подруга былане в том состоянии, чтобы доверять ей режущие предметы!

– Вер, – позвала ее Шура, – ну и что вы нашлив доме Виктора Сергеевича?

– Ничего интересного, кроме одной бумаги.

– Какой бумаги?

– Вот этой. – Вера достала из сумки бланк срезультатами генетической экспертизы на установление отцовства и положила передШурой. – Здесь написано, что Карина Павловна Малышева является кровнойродственницей Станислава Викторовича Радугина.

– Чего? – из-за своего состояния Шура не сразувникла в суть услышанного.

– Отец твоей дочери – Стас Радугин. Что его отцу,Виктору Сергеевичу, стало известно.

– Так вот почему он оставил мне дом… – прошепталаШура. – Потому что знал…

– У меня сразу появилась такая мысль, как толькоувидела Карину. Она ведь очень похожа на Стаса.

– Я думала, этого никто, кроме меня, не замечает.

– Ты ошибалась. Как минимум двое заметили сходство: я иВиктор Сергеевич.

– Но где он взял образец ее ДНК?

– Для мэра это плевое дело. У детей в садиках постоянноберут кровь.

– Да, действительно… – Шура была очень растеряна ине знала, что еще сказать.

– Почему ты не сообщила Стасу о том, что у него естьдочь?

– Это долго объяснять…

– Я никуда не тороплюсь, – заметила Вера. –Конечно, если ты не хочешь посвящать меня, то это дело другое…

– Хочу, Вера, хочу. Я так устала держать все в себе…Ведь никто не знал, ни одна живая душа, что я забеременела от Стаса. Я дажемаме не сказала, хотя в последний год ее жизни мы стали очень близки… –Шура опять замолчала. Посидев неподвижно, залпом выпила остывший кофе и началарассказ: – Как я уже говорила тебе, Стас после смерти матери сам не свой ходил.Никак не мог смириться с тем, что ее больше нет, и, чтоб горе заглушить, сталвыпивать. Не так уж сильно, но все же. Раньше-то он, кроме пива, практическиничего не употреблял, а тут стал водочкой баловаться. Прошло несколько лет. Ивот однажды мы случайно встретились. Он был нетрезв, и у него в сумке былабутылка с какой-то нехитрой закусью. Стас сказал мне, что ему не с кем выпить,и попросил составить компанию. Я, естественно, согласилась. Привела его в свой«курятник», мы раздавили бутылку, а потом как-то само собой все и получилось…Причем без презерватива. Когда я проснулась утром, его уже не было рядом.Протрезвев, он просто ушел. А я через месяц узнала, что беременна.

– И как ты восприняла такую новость?

– Испугалась сначала. А потом поняла, что это счастье –родить ребенка от человека, которого всю жизнь люблю. Я долго думала,рассказывать Стасу о своей беременности или нет, а когда решилась, было поздно,он уехал из города, даже отцу не сказав куда. И мне ничего не осталось, каксделать официальным отцом другого мужчину.

– Пашу Малышева?

– Да, его. У нас было пару раз с ним. Паша был хорошимпарнем и относился ко мне с нежностью, но если б не беременность, я бы ни зачто не вышла за него. Замуж я хотела только за Стаса, но он пропал без следа, ав моем животе рос ребеночек, который имел право иметь отца…

Тут ребеночек, о котором шла речь, только уже выросший,влетел в кухню с криком:

– Мама, я гулять хочу!

– Карина, что за привычка орать? – возмутиласьШура.

– Я не ору, а говорю, только громко, – парироваладевочка. – Так мы гулять пойдем?

– Попозже.

– Но я сейчас хочу, пока погода хорошая, и всеребятишки на улице. А когда их к ужину загонят, гулять будет неинтересно.