Он не смог уйти и бросить их. Ему, изгою, всю жизнь плевавшему на всех, оказалось небезразлично, что будет с миром и с этими маленькими слабыми существами. Хотелось стукнуть себя по лбу. хотелось вскинуть руки и заорать, что глупость заразна. А еще…

Ему хотелось видеть восторг в глазах женщины, которая смотрела на него сейчас расширенными от страха и недоверия глазами. Восторг, пусть ненадолго. Он отпустил ее руку, отступил на шаг и отвернулся.

И услышал, как она выдохнула с облегчением. Губы его дернулись в мрачной усмешке. Не ошибся, с ней нельзя спешить и продавливать. Нужно было дать ей время, и он бы его дал. У них все могло бы быть идеально. Жаль.

— Спрятали? — спросила она, обнимая себя руками, и зябко повела плечом.

Дрожит, как будто ей холодно.

Он кивнул.

— Но что?

ЕЙ было важно поддерживать разговор, поддерживать свои границы. Иллюзия безопасности. Что ж, он готов был дать ей эту иллюзию.

— Часть себя, — ответил Джейдок.

Ему ведь тоже это нужно было, иллюзия безопасности. Возможность разделить с кем-то… Он чуть не сказал свой страх. Нет, бездна его забери! Но поговорить с кем-то. Рассказать о себе. Ей.

— Часть себя? Но для чего? — пробормотала женщина.

— Когда-то давно, Лидия, я сделал кое-что ужасное. Бездна не запирает за просто так в подземную тюрьму пожизненно.

Разом нахлынули воспоминания. Непросто было об этом говорить.

О том, что когда-то давно, ради амбиций и жажды власти, ради желания быть первым, он отдал вечно голодной бездне свою внутреннюю суть. Он получил за это, что просил — смертельную магию, которой не было равных.

А получив смертельную магию, тут же развязал войну. Думал, теперь-то заставит всех склониться перед ним, займет положенное ему по праву место на вершине мира. Но стоило ему эту проклятую магию применить, как сдвинулось что-то в сферах, и возник порожденный бездной новый мир, в который его же и затянуло и погребло под землей. Занял свое место.

Вот она, насмешка судьбы.

— Но вы ведь вышли? — спросила Лидия.

— Да, я вышел, — Джейдок кивнул.

Ему повезло. Сдвинулись чаши весов его судьбы. И Джейдок думал, что искупил свою вину столетиями заточения под землей, что бездна отпустила его, время испытаний закончилось. Он обманулся, бездна не отпускает просто так.

За все надо платить.

В мире нет места случайностям. И гадское зеркало истины никогда не лжет. Все гораздо прозаичнее и хуже. Судьба привела его сюда именно сейчас, потому что он единственный кто может это остановить.

Значит…

Никого рядом с ним в этот момент быть не должно.

Он смотрел на нее так странно.

А потом повернулся спиной и отошел на несколько шагов. Лида, наконец, выдохнула, только сейчас заметила, что задерживала дыхание.

Рядом с ним ей было дико волнительно и страшно. Непредсказуемый, непонятный, странный, какой-то… темный и несчастный. Почему ей так показалось?! Ведь он смеялся, и при этом смотрел ей в глаза, как будто что искал в ее взгляде.

И эта его исповедь…

Дрожь волнами по коже.

Этот мужчина был еще опаснее, чем он казался, чем Лида могла предположить. Он как яркий огонь, на который летит дурной мотылек, чтобы сгореть в нем, сгинуть, раствориться. Сколько времени прошло? Она не знала, смотрела на него и не могла оторваться.

Почему такие мысли? Почему ей хочется разгладить напряженную складку у его губ, стереть эту горечь, заставить его улыбаться по-настоящему, подарить счастье?

Он вдруг вскинул голову и обернулся, как будто услышал ее мысли. Подошел вплотную, мягко поднял ее лицо за подборок и застыл, глядя ей в глаза. Склонился чуть ниже, Лиде показалось, что он ее сейчас поцелует… А он вдруг замер.

Странная усмешка скользнула по его губам. Мужчина выпрямился, качнув головой и нарочито нахмурился, как будто внимательно к чему-то прислушивался.

А потом расхохотался. Низкий бархатный смех звучал издевкой.

Взглянул на нее еще раз и вдруг проговорил громко:

— Лучше надо стараться, повелитель!

И ей:

— Спасибо, что развлекла меня, Лидия.

В этот момент как раз обрушился кусок стены, отгораживавший проход и туда к ним влетел Аэд. Злой как черт, глаза сверкают.

— Какого варга, черный!?

А Джейдок продолжал смеяться, потом обернулся к ней, но проговорил, обращаясь к нему:

— Следи за женщиной, повелитель, а то она имеет привычку бродить по ночам.

Так пренебрежительно, насмешливо. Это было самое настоящее унижение. Он все это время просто играл с ней, развлекался? А она-то, идиотка… Мороз по коже.

Сразу вспомнились те слова Аэда.

..Я бы не советовал вам, госпожа, расточать улыбки и строить глазки драконам.

Ей показалось тогда оскорбительным, а ведь он был прав. Ах, как прав! Драконам нельзя верить, с ними нельзя шутить, расслабляться и пускать на них слюни — верх идиотизма.

И все же, она была просто ошарашена. А Джейдок наклонился к ней с кривоватой улыбкой и спросил, вскинув бровь

— Ты всерьез думала, что заинтересовала меня? Нет, милая, мне просто надо было убить время.

Лиде показалось, на нее обрушился пузырь со льдом. Она прижала руку к груди и шарахнулась к Аэду. На миг что-то странное промелькнуло в глазах черного дракона. Но он громко расхохотался, а потом просто отвернулся от нее как от брошенной игрушки.

Больше ни единого взгляда в ее сторону. Теперь его интересовал только Аэд. взглянул на него и проговорил отрывисто:

— Тебе пора валить отсюда, повелитель, мое гостеприимство не безгранично.

— Что ты несешь, черный? — потрясенно уставился на него Аэд.

А тот вытянул перед собой руки, разглядывая их, и спросил:

— Сам выберешься, или твою царственную задницу подпихнуть?

У Лиды просто не было слов. Как она могла смотреть на него, млеть и пускать на него слюни??? Это же отвратительный тип. Настоящее чудовище.

— Ты…! — рыкнул, сжимая кулаки Аэд. — Пошшшел ты, черный!

— Давай-давай, вали, — насмешливо бросил Джейдок. — И помни, что тебе нужен дракон! Или и с этим придется подсобить?

Но больше он уже не сказал ничего, потому что Аэд просто рванул руками пространство над головой и резко развел в стороны. И вся эта толща над ними раскрылась.

Так странно вдруг, оказалось, увидеть над головой бледно розовеющее небо. Уже рассвет? Додумать не успела. Аэд притянул Лиду к себе и в следующее мгновение они были уже снаружи.