Но Никита разом потух. Отложил альманах и посмотрел на меня.

– Когда это произошло? Когда ты виделась с Сашкой?

– Ты не понял. Это было еще в самом начале, Никит, когда вы прессовали меня из-за Стаса. Вот тогда он похерил все мои вещи и документы.

– И ты все это время жила без паспорта?

– Ну да, – я развела руками. – А зачем он мне?

– Действительно, зачем…

Я видела, что настроение у Никиты испортилось, но что я сейчас могла сделать? Ну да, надо было раньше сходить и подать заявление на восстановление паспорта, но мне было некогда… Сессия, Никита, любовь… Разорваться, что ли?

– И после этого ты с Сашкой не встречалась?

– Ну-у-у…

Я опешила, не поняла, зачем он вернулся к этому вопросу.

– Встречалась. Несколько раз. Но это было до того, как…

Я заткнулась, понимая, что признаниям сейчас не время.

– Как? – надавил на меня Никита.

– Как… Никита, у меня с Сашей ничего не было. Может, поцеловались пару раз…

– Что?!

Никита резко поднялся с дивана, схватил меня на шею и опрокинул на то место, где только что лежал сам.

Я взвизгнула, но затихла, глядя в его темнеющие глаза. Сейчас они явно потемнели не из-за возбуждения.

– Я предупреждал, чтобы ты ни с кем не сближалась! Мой брат не исключение. Что я сказал непонятного?

Я не могла сказать ни слова, не могла даже покрутить головой, а Никита сжимал все сильнее.

– Ты такая же, как все. Мелкая шлюшка, – презрительно бросил он и отпустил меня, сразу выходя из комнаты.

Я бросилась за ним.

– Никита, ты не понял! Я… Я люблю тебя. Пожалуйста. Давай поговорим.

– Нам не о чем говорить, – донесся его рассерженный голос из спальни.

Я помчалась туда.

– Есть. Ты должен выслушать! Между мной и твоим братом ничего не было. Понимаешь? Ни-че-го! Когда я поняла, что люблю тебя, я даже не видела его…

Тут память услужливо подсунула мне момент совместного обеда с Сашей, и я споткнулась.

– Ничего, значит? – тут же поймал меня на этом Никита.

– Зачем ты собираешь вещи? – заметила я.

Сердце заколотилось. Он же не уйдет? Куда он пойдет? Зачем?!

– Мне нечего тут делать. У тебя три дня, чтобы съехать отсюда. Карточку и ключи оставишь на столе.

– Нет!

От ужаса я схватилась за него, сползла на пол, удерживаясь за штанину. Не отпущу. Не отпущу, пока не поговорим!

– Никита, пожалуйста…

– Отпусти.

– Выслушай!

– Прекрати устраивать истерики!

– Никита, ты не можешь бросить меня… Я люблю тебя!

– Я все могу. Жаль, ты не поняла этого сразу.

– Но… Мои чувства для тебя ничего не значат? Думаешь, кто-то любит тебя так же, как я? Никита!

Он остановился на полпути к двери и посмотрел на меня сверху вниз:

– А я просил твоей любви? Я что-то тебе обещал? По-моему, у нас сразу был уговор, я тебя трахаю и плачу за это.

– Мне не нужны твои деньги! Мне нужен ты!

Я понимала, что унижаюсь, но еще понимала, что умру, если Никита меня бросит.

– Нет, Ира. Я женат, у меня есть семья. Между нами только секс. Любовь не обсуждается! У тебя три дня, чтобы свалить отсюда.

И он вышел, хлопнув дверью…

* * *

Не знаю, сколько прошло времени. Я не встала и не побежала за ним. Моя жизнь была кончена.

Я не винила Сашу, только себя. Это я не смогла достучаться до Никиты, это моя любовь для него пустышка.

Боже, а ведь я еще мечтала стать его женой! А он дал мне три дня, чтобы подтереть следы в квартире и в его жизни.

За что? Ну почему?! Неужели я для него вообще ничего не значу?

Вся эта горечь и обида выходили сейчас слезами. Я не пыталась анализировать, я оплакивала свою любовь и жизнь.

Никита до сих пор был для меня особенным, а я… Я оказалась недостойной.

Так я и рыдала, когда раздался стук в дверь.

Это он! Вернулся! Понял, что зря наорал на меня и вернулся!

Не думая о своем виде, я помчалась к двери, распахнула ее на всю и только тогда снова сдулась. На пороге стоял Саша.

Ну конечно, он стучал.

У Никиты есть ключ, он просто вошел бы и все.

– Что ты тут делаешь? – прохрипела я.

– Что с тобой? Убиваешься из-за Ника?

– Не твое дело.

Хоть я не приглашала, он вошел, захлопнув дверь.

– Я предупреждал, что он наиграется. Просто с кем-то он дольше, с кем-то быстрее.

– Не надо…

Я пыталась остановить его, но Саша пришел поговорить. Сказать то, что я не стала слушать раньше.

– Зря ты из-за него убиваешься. Это дело привычки…

– Я люблю его! Понимаешь? Люблю!

Саша замолчал, удивленно разглядывая меня, потом засмеялся.

– Нет. Это не любовь, Ириш. Это ты себе в голову вбила, что любишь, чтобы трахаться с ним не стыдно было. Ведь по любви не стыдно, правда? Деньги брать не стыдно, подарки принимать. Это же любовь – успокаиваешь ты себя. А ее нет. Это оправдание для тебя, чтобы делать то, чего хочет он.

– Замолчи!

Саша сделал шаг ко мне, а я отступила. Он не остановился и продолжал идти на меня.

– Он эгоист. Заботится только о своем удобстве. И всех заставляет думать только о его удобстве. Его не заботят чувства других. Ему похрен на жену, на брата, на сына. Он подтерся нашими чувствами, откупился, чтобы мы не мешали ему удовлетворять его эгоистичные желания. Но это не любовь… Или ты поверила, что он тоже тебя любит?

Когда я прижалась спиной к стене, отходить стало некуда. Саша подошел вплотную, нависая надо мной, задавая вопросы, вытягивая ответы. Мне становилось душно. А он был настолько убедителен, что я стала сомневаться в своих чувствах.

А вдруг он прав?!

– Что ты от него ждала? Какого будущего, Ира? Было бы оно у тебя, это будущее? Неужели ты думаешь, что ради тебя он оставил бы жену? Рискнул карьерой?

– Я… Да. Я думала, что он может уйти ко мне. Выбрать меня…

– С чего бы? Ник признавался тебе в любви? Что-то обещал?

– Н-нет…

– То есть ты надумала, что что-то значишь для него. Сама нарисовала ваше будущее, сама убедила себя, что любишь его, а он любит тебя.

Я молчала, снова глотая слезы.

– А мои чувства ты в расчет принимать не стала. Они для тебя ничего не значат?

Тон Александра резко изменился, стал грубым, режущим. Саша обхватил меня руками и прижал к стене телом, не давая вырваться.

– Я