Судьи, отклонившие протест тренера Лалисы Ким и лишившие её первого места за потрясающий по убедительности результат, показанный на стометровке, специальным решением отстранены от работы. Их членство в коллегии спортивных судей приостановлено.

Справедливость восторжествовала? Не совсем. Ким Лалиса всерьёз обиделась на организаторов соревнований и отказалась принимать положенные ей награды. Мы надеемся, что она объяснит мотивы своих поступков.

И что мы видим? Обе девушки сидят рядом в кафе и мирно беседуют. О чём, мы не знаем. Негласно подслушивать, нарушая конфиденциальность беседы, мы не стали. Мы соблюдаем правила. Извинилась ли ГаМи перед Лалисой — загадка, какие темы обсуждали — неизвестно. Девушки беседовали почти час, затем разошлись. Мирно разошлись. В течение всего разговора никто не повышал голоса, не раздражался и не размахивал руками.

Мы можем только строить разные предположения, что обсуждали девушки. Навсегда это останется их маленькой тайной или кто-то из них согласится раскрыть её? Со временем увидим.

Автор: Пак ЧиШан»

Понятненько. Каны отработали тему с блеском. И не оправдывая ГаМи и не акцентируя на ней внимание. Намёк на то, что главная вина — на судьях. Впрочем, не спорю, так оно и есть. Кстати, это и мне скрытая инструкция, как вести себя.

Есть и предупреждение для меня. Следует быть готовой к встрече с журналистами. С этим понятно, пора за уроки браться.

Место действия: Агентство Bit Hit Entertainment

Время действия: 7 ноября, 17.15.

Вхожу в холл, подхожу к уже знакомому аджосси. Везёт мне на него. Смотрит вопросительно, не узнаёт. Мне самой нравится мой новый имидж, которым в прошлое воскресенье уложила своих парней наповал. И кажусь взрослее. Кланяюсь.

— Аньён, аджосси!

— Аньён, — смотрит изучающе. На этот раз ему не приходит в голову рассказывать о режиме прослушивания. Ещё один плюс моему имиджу.

— Президент Ли назначил мне встречу. Я — Ким Лалиса.

Дяденька делает усилие что-то вспомнить, но спохватывается, дело, прежде всего. Находит фамилию в списке и время.

— На 17.30?

— Да, аджосси.

— Проходи, — машет рукой охранник и отжимает блокировку прохода. Прохожу и оборачиваюсь.

— Аджосси, а где кабинет президента?

Охранник объясняет. Лифту на этот раз придётся поднимать меня выше, на шестой этаж. Выше только технический. Иду по коридору, навстречу попадается девушка-очаровашка. Надо же! И такие в Корее бывают! Но я всё равно эффектнее, хе-х.

— Простите, госпожа, — девушка на мой призыв останавливается, с любопытством зыркает глазами, — я у вас впервые, где кабинет президента?

— А вы кто?

Мы знакомимся, девушка, оказавшаяся секретаршей, отводит меня в приёмную. Заходит, тут же выходит и приглашает меня.

— Все уже собрались.

Если собрались, то не буду заставлять себя ждать. Ого! Те же и президент. Здороваюсь, кланяюсь и представляюсь.

— Аньён Лалиса-ян, — ХёнСок-сии улыбается, показывает рукой, — это…

— Простите, что перебиваю, саджанним. Я всех знаю.

Красотка-хореограф упирается в меня своими буркалами. Приходится делать усилие для сохранения душевного равновесия. Подозреваю, как-то придётся разбираться с этой ведьмой. Прежде, чем сесть, здороваюсь с каждым отдельно.

— Хореограф Ким! Менеджер Им! Сонсенним Кан! — и каждому поклон. Утомительны корейские ритуалы. Впечатление на присутствующих, как на моих ребят в стиле «добро пожаловать в штабеля», произвести не удаётся. Только менеджер Им, сонсенним Кан в том возрасте, когда отечески ласковое отношение к красивым девочкам доминирует. Саджанним меня всякой видел, про хорео-графиню и говорить нечего. Она мою внешность воспринимает, скорее, как личный выпад. Это я ещё не стала жестить, выряжаясь в сеточку или высокую шпильку. Сегодня на среднем каблуке. Намного легче ходить, кстати…

— Я пришла к вам…

— Холь! Наконец-то тебя узнала! — перебивает меня хореографиня. — Ты к нам на прослушивание приходила с подружкой. Как её… ЧэЁн!

— Да, — киваю и продолжаю. — Я пришла к вам в качестве продюсера бойс-группы «It’s Us». Не старайтесь вспоминать, она пока никому не известна.

— Для прослушивания в агентстве предусмотрено специально отведённое время, — бросает хореографиня.

— Давайте всё-таки выслушаем девушку, — предлагает сонсенним ДонУк. Не считая президента, единственный, кто мне улыбается. Менеджер Им флегматично спокоен.

— Послушать вам надо, — зеркалю ему улыбку, свою фирменную, он меня радует, — но для начала не меня.

Встаю, два коротких шага, — мы все сидим рядом, — двумя руками подаю президенту флешку.

— Посмотрите, саджанним.

ХёнСок вставляет флешку, манипулирует мышкой. Слежу с беспокойством, он, что один собрался смотреть?

Недооценила оснащённость и техническую продвинутость президентского кабинета. Загорается огромный панельный экран на боковой стене. Мужчинам приходится разворачивать кресла. Плохо, что они поворачиваются ко мне спиной. Остаётся возможность исподволь контролировать лица только двоих, саджаннима и ведьмы. Смотреть на экран необходимости нет, сто раз видела.

В танцевальной композиции применила сногсшибательную новинку — единое коллективное движение. Особенно эффектно смотрится при сверхбыстром ритме, когда ни один танцор за ним физически успеть не может. А группа запросто. К примеру, один поднимает руку, условно говоря, на удар барабана. На следующий удар барабана поднимает руку сосед, первый ничего не успевает. Он только на третий удар возвращает воздетую вверх конечность на место. Даже такое простое движение выглядит завораживающей своей скоростью волной. А если сложное? То-то и оно! На меня саму действует гипнотически.

Идею, как часто бывает, подбросил интернет. Если на такое способны бездушные шарики, то люди могут намного больше: https://youtu.be/FljqPTmjazI

Залипала и вот на это: https://www.youtube.com/shorts/ocwC1Fq3PhE?feature=share

Лиц мужчин не вижу, отмечаю только, что они абсолютно неподвижны. Как и ХёнСок-сии. Смотрит безотрывно, и почти не мигая. Ощущаю, как компас слабенькое магнитное поле Земли, напряжённость ХёнСока-сии. Подобен хищнику, завидевшему соблазнительную добычу. Держу спокойно равнодушное выражение лица, огромное спасибо больничной выучке, весомый плюс получила из-за штопки лица. Теперь можно и в покер учиться играть. Лицо держать умею.

— Голос знакомый, — говорит сонсенним Кан по окончании. По окончании клипа, восклицания «Браво!» и заметной паузы после.

— Это не наша ЧэЁн-ян?

Все, кроме президента, вопросительно смотрят на меня.

— Простите, — кланяюсь, — точно не помню, пела она для нас до заключения контракта или после. Номер готовился больше двух месяцев. Но в любом случае президент Ли разрешил мне привлекать для своих проектов мою подругу Син ЧэЁн.

Насчёт двух месяцев привираю, признаться. Но проверять же они не будут. К тому же, как считать. Как говорится, не важно, как проголосуют, важно как посчитают. Да и контракт трейни не такой жёсткий, как с айдолом. По элементарной причине: оштрафовать трейни затруднительно, у них доходов нет. Хотя с такими впечатлительными, как ЧэЁн, вопрос наказания решается просто. На неё достаточно прикрикнуть, как она впадёт в панику и брякнется в обморок.

— Не скрою, выглядит интересным, — вежливо выражает одобрение в